Ты уволена! Целую, босс
Шрифт:
– Герочка отправил тебя за договорами?
– спросила блондинка с силиконовыми губами.
– Герман Андреевич, - многозначительно произнесла я, - просил забрать документы.
– Ну-у-у...
– протянула томно блондинка, - для кого Герман Андреевич, а для кого Герочка.
Она плавно поднялась и направилась к одному из шкафов.
– Держи, — сунула мне в руки стопку папок. — И губу на босса не раскатывай, он занят.
– Это кем же? Тобой?
– не смогла я сдержать язык.
– Может быть и мной, - снисходительно
Признаю, там было на чем поправлять, грудь у нее явно накачана не в тренажерном зале.
Остальные молча наблюдали за нашей перепалкой и, судя по азарт}' в глазах, получали от этого удовольствие.
– Много вас таких тут перебывало в погоне за мужьями, — фыркнула блондинка.
– Но Герман любит умных, а не...
– Грудастых?
– невинно поинтересовалась я.
Довольная, что последнее слово осталось за мной, я вышла из кабинета, услышав только яростный вопль блондинки и смех остальных женщин
Часть 5
Герман
Злость - иррациональное чувство, которое мешает работать и трезво оценивать ситуацию. Но я злился. В отделе кадров мне многозначительно намекнули, что взять Ужицкую распорядились сверху, но насколько сверху, не сказали, сославшись на начальника службы внутренней безопасности. Я понимал, что для кадровиков «сверху» может быть любым из директоров и даже начальников отдела. Пожалуй, попроси я, и мне бы тоже не отказали. Но черт побери! Не пустоголовую же блондинку в дорогом брендовом костюме и туфлях за пятьсот долларов! И поэтому, кроме злости, подняла голову паранойя. Ужицкая могла быть засланкой конкурентов или ... или чьей-то любовницей. Вполне допускаю и такой вариант. Такие, как она, не брезгуют пользоваться платиновыми картами своих «папиков».
– Стас, - я набрал номер главного безопасника фирмы.
– Вы пробили Ужицкую по базе?
– Обижаешь, Герман Андреевич, - Стас явно что-то судорожно дожевывал, потому что продолжил только после короткой паузы.
– На такие должности всегда проверяем от и до. Чиста, аки младенец. Мать, брат, бабушка и дедушка. Школа почти с отличием, ушилась в Лондоне, но по специальности не работала ни дня, зато писала статьи для одного модного журнала. Не замужем. В порочащих связях не замечена. Семь месяцев назад рассталась с кавалером, он уехал в Америку. Досье у тебя на почте.
Мать - бухгалтер, дед с бабкой живут в Рязани, ни дня нигде не работала... Живет в престижном районе в новом доме... Носит костюмы за несколько тысяч долларов... За прошлый год вылетала за границу пять раз... Детка, за статьи так много платят? И чья же ты любовница, голубоглазая блондинка? И какого черта меня это задевает?
Бесит! Как же она меня бесит!
Стоило мне подумать об этом наказании, как дверь кабинета распахнулась, и Ужицкая впорхнула в кабинет, прижимая к груди стопку папок.
– Я принесла, что вы просили!
– радостно сообщила она и сгрузила папки на мой стол.
– Ужицкая, - как можно нежнее проговорил я.
– Что ты только что сделала?
– А что я? Она первая меня оскорбила!
– возмущенно начала девица, но, увидев мой взгляд, быстро затараторила: - Простите! Больше не повторится!
– Что именно?
– Ничего!
Я понял, что все еще хуже, чем думал, а у меня сегодня важная встреча. Ну Мариночка, ну удружила! Кстати, не забыть отправить ей цветы, когда родит.
– Зачем ты положила здесь это?
– чтобы помощница поняла, о чем речь, я указал пальцем на папки.
– Так вы же просили...
– возмущенно начала она.
Я смотрел и ждал продолжения, выстукивая по столешнице похоронный марш.
– Надо было разложить, да?
– тихо спросила девушка, завороженно следя за моими руками.
Да-да, красотка, мне очень хочется сжать ладони вокруг твоей длинной шейки, но говорить я постарался спокойно.
– Желательно.
Она покраснела, сгребла папки в охапку, при этом одну уронила, наклонилась за ней, а я понял, что пялюсь на крутлую попку, обтянутую темно-зеленой юбкой. Попка была дивно хороша.
– Я все сделаю, только не увольняйте меня, пожалуйста!
«Все сделаю» прозвучало очень многообещающе, и картинка в моем мозгу рисовалась совершенно непристойная. Большой стол в переговорной, задранная вверх юбка, кромка чулка...
– Месяц.
– Вы не пожалеете!
– Это обещание?
– иронично поинтересовался я, прогоняя пошлые мысли и настраиваясь на рабочий лад.
Девушка зыркнула на меня исподлобья и поспешила спрятаться в приемной.
Пока она шла к двери, я смотрел на стройные ноги, на покачивающиеся бедра и думал не о продаже завода, а о том, что я очень хочу узнать, кто же ее богатенький спонсор и на что он рассчитывает, пристроив девицу в мой отдел?..
Я перебрал в уме всю верхушку холдинга и понял, что почти любой мог стоять за спиной моей очаровательной помощницы, и, черт побери, мне это не нравилось! Не люблю играть втемную. Хм... что-то я не о том думаю. Не доверять Стасу у меня оснований не было, но он явно что-то недоговаривает.
Я откинулся на спинку стула и посмотрел в окно. Пасмурно. И хочется секса. Надо запретить Ужицкой приходить на работу в обтягивающих вещах. Рука потянулась к телефон}', палец привычно провел по нужному имени.
– Милый, неужели у тебя появилось время?
– промурлыкал в трубке томный голос моей любовницы.
– Сегодня в восемь я у тебя.
– Жду в нетерпении. С тебя шампанское и шоколадный торт. Целую, милый.
Что меня всегда восхищало в Верочке, это ее умение поглощать сладости тоннами и всегда оставаться стройной. При этом она была страстной, веселой и неглупой. А еще она была замужем за капитаном большого туристического лайнера, но даже не это делало ее в моих глазах идеальной любовницей. Она единственная из моих женщин, кто не хотел за меня замуж.