Ты – всё
Шрифт:
Делаю пару шагов, прежде чем он перенимает контроль на себя и ведет меня к комплексу. Наш гид – приятная интеллигентная женщина средних лет – купив билеты, уже ждет нас у входа.
– Ну что, ребята? – улыбаясь, поправляет соломенную шляпу. – Готовы познакомиться с культурой древнего народа майя?
Едва мы выражаем согласие, экскурсовод начинает лекцию. Пока идем через джунгли к первому объекту архитектуры, она рассказывает о том, что цивилизация майя возникла в третьем тысячелетии до нашей эры.
– Этот древний народ хорошо
– А как же анестезия и антибиотики? – вопрошаю я, не забывая делать фотографии.
– Для этого использовались вещества с наркотическим эффектом.
– И все это в третьем тысячелетии до нашей эры! – выдаю риторически. – Поразительно!
На половине экскурсии меня одолевает жуткий голод. Радуюсь ланч-боксу, который прихватили из отеля, как никогда в жизни. Съедаю булку, батончик и яблоко. Мужа тоже пытаюсь накормить – он в ответ лишь смеется.
Еще сильнее смеется, когда я после всей этой еды со стонами поднимаюсь на одну из самых высоких пирамид.
– Я бы посадил тебя на плечи, но тут такой крутой подъем, что, если ты пошатнешься, мы просто свалимся.
– Ой, только без полетов, ребят, – смеется вместе с нами гид. – Мы почти наверху, а высота этой пирамиды ни много ни мало – сорок два метра.
– Я, пожалуй, на обратной дороге велосипед напрокат возьму, – шучу, бездумно поглаживая ладонью живот.
– Я тебя сфотографирую, – дразнит Ян. – Закрою этот снимок в рамку и повешу рядом с теми, где ты на байке.
– Вот ты! – возмущаюсь и я сама хохочу. – Ну и… Ничего страшного!
Кое-как добираемся до вершины, ступив на которую, я почти забываю обо всех своих страданиях. Чувствуя, как пышут жаром щеки, стягиваю ветровку, чтобы повязать ее вокруг бедер.
– Наконец-то ты согрелась, – комментирует мои действия Ян.
– Смешно тебе? Я вся горю!
Прижмурившись на солнце, бессовестно улыбается.
– Булка хоть вкусная была?
– Очень!
С помощью гида делаем много классных фотографий. Помимо тех, на которых просто в обнимку стоим или, победоносно вскинув вверх руки, фотографируемся в забавных позах – я у Яна на плечах, касаемся друг друга языками, он взъерошивает мне волосы, я выпячиваю губы и закатываю глаза, ставлю ему рожки, безудержно смеемся прямо в кадре.
Счастье нас буквально переполняет. И вроде как ничего необычного в этом ощущении. Но вместе с тем есть нечто особенное. Что-то неосознанное окутывает нас. Что-то, чего мы еще не понимаем, но чувствуем.
Спуск дается немногим легче. Но мы преодолеваем путь с юмором. Внизу оккупируем один из камней, чтобы отдохнуть. Ян приземляется на него и сажает себе на колени меня. Гладит и жалеет, как несмышленыша, который ввязался в авантюру, не рассчитав свои силы. Я вздыхаю и ласково его целую.
У нас индивидуальная экскурсия, но внутри комплекса полным-полно людей самых разных национальностей. То и дело доносится немецкая, испанская, французская и английская речь.
– Я сказал тебе там че-то, там че-то. Ты ответила мне че-то там, че-то. Свою голову кладешь на плечо ты. На плечо ты мне… – именно эту песню бодро затягивает мой Ян-хулиган.
С ней связаны хорошие воспоминания. Мы танцевали под нее, когда на первом курсе притворялись друзьями.
– А потом с тобой мы делали че-то. Это делали довольно-таки четко[1], – подхватываю со счастливым смехом.
Дальше продолжить не успеваем, потому как к нам подбегает чья-то малышка. Мило насмактывая соску, это чудо заинтересованно нас изучает.
– Каролинка, – зовет ее мама. – Ты знакомые слова услышала?
Переглядываясь с обоими родителями девочки, улыбаемся.
– Привет, – здоровается с малыхой Ян.
– Привет, – повторяю за ним с трепетом я.
И Каролина вдруг вынимает изо рта пустышку и протягивает мне. Едва успеваю подставить ладонь, как она выпускает ее из ручки.
– Это мне? – шепчу растроганно.
Девочка мотает головой.
Мы с Яном и ее родителями смеемся, пока она не показывает пальчиком на мой живот.
– Твоему ребеночку.
[1] «Че-то», Азамат Мусагалиев.
65
Все как надо сделаем. В лучшем виде.
Земляки прощаются и, спешно забирая свою малыху, направляются к следующему строению майя. Вероятно, радуются тому, что удалось избавиться от соски. В памяти всплывает, как долго с подобной привычкой у одного из младших братьев боролась мама. А вот у кого конкретно, хоть убей, вспомнить не могу.
Молчим с Ю. Ни слова не произносим. Встречаемся взглядами и застываем.
«Я хочу от тебя детей. И чтобы все на тебя были похожи», – эхом в моем сознании проносится.
Понимаю, почему Юния сейчас ничего не говорит. Сам так же тщательно взвешиваю, что сказать. Но мысли вразнобой, нужные слова никак не приходят. Чисто по ощущениям момент чрезвычайно важный. Особенный. Чарующий, словно именно сейчас происходит какое-то таинство. Тот самый хрустальный перезвон. Страшно разрушить.
Сердце ухает. Кажется, словно с кровью свежий вирус по организму разносится. Новый штамм вируса счастья. Еще нет подтверждения тому, что я и сам пару дней подозревал, но за грудиной уже разворачивается эйфория, которой я не знал раньше.