Ты выйдешь за меня снова
Шрифт:
Она поправляет капельницу, наклоняется к моему лицу и, ласково улыбаясь, гладит по голове.
– С возвращением, девочка!
– М-моя машина… Она… она сильно пострадала?
– спрашиваю я, понимая, что отец расстроится из-за нее.
«Волга» все-таки, а не какой-нибудь там «Жигули». Он на нее больше года копил. Папа редко разрешает мне ездить на ней. Постоянно бурчит:
– Нинка, ну вот зачем тебе понадобились эти права? Не женское это дело - водить машину.
– Какая машина?
– хмурится женщина.
–
– Хм… Ты не попадала в аварию. Тебя три недели назад ударила молния. Думали, что не выкарабкаешься, но ты сильная девочка.
«Какая молния? Что она несет?»
Я решила, что женщина что-то перепутала, но внезапно в голове проносятся картинки, как я бегу с работы под ливнем, вдруг небо озаряет яркая вспышка, и после этого я ничего не помню.
Д-да, я Лера…
Я - Лера Савельева. Живу в Москве, мне девятнадцать.
Но… Нина… Нина Балашова - это тоже я.
Только в прошлой жизни.
И эту жизнь я отчетливо видела, пока находилась в коме.
Я словно заново прожила ее.
От шока, который я сейчас испытываю, не могу вымолвить ни слова.
Зажмуриваю глаза и снова вижу фрагменты из прошлой жизни.
Как я стояла в свадебном платье напротив мужа и смотрела на него влюбленными глазами. Затем во время банкета я вошла в туалет и застала его со своей лучшей подругой.
Я выбежала на улицу, села в отцовскую «Волгу» и, вылетев на трассу, врезалась в столб.
Так закончилась моя предыдущая жизнь.
Жизнь Нины Балашовой…
Вскоре я пойму, зачем мне показали эту жизнь - пойму, когда встречу человека, которого очень любила.
Человека, из-за которого я умерла.
Ему сейчас тридцать девять, а мне, как и тогда, девятнадцать.
Мы снова живем в одном городе и наша встреча уже не за горами.
Глава 3
Месяц спустя
Лера
Больше месяца я провела в больнице, и все эти дни были словно в густом тумане.
Я не могла думать ни о чем, кроме Нины и ее судьбы. В каждом сне я видела фрагменты из ее жизни. Недолгой и… очень трагичной.
Как будто она хотела сообщить мне что-то очень важное.
Она до сих пор не отпускает меня.
Иногда мне кажется, что все сплелось в одну паутину: моя нынешняя жизнь смешалась с предыдущей и порой я перестаю понимать, где реальность.
Кто я? Нина или Лера?
Каждую ночь просыпаюсь в холодном поту, кричу, оглядываясь по сторонам и, видя на соседних кроватях людей, хлопаю себя по щекам.
«Я Лера. Я в больнице. Меня ударила молния», - шептала сегодня в пять утра дрожащим голосом, не зная, как объяснить проснувшимся людям, что минуту назад вернулась из прошлой жизни, где бегала по двору за маленькой собачонкой, тискала пушистого рыжего кота, обнимала маленького брата.
Несколько минут понадобилось на то, чтобы прийти
В психиатрическом отделении, куда меня поместила сестра.
– Лерочка, так для тебя будет лучшею, - убеждала Вика.
– После удара молнией с тобой стали происходить странные вещи. Ты совсем не похожа на себя прежнюю. Несешь бред про свою прошлую жизнь, зовешь во сне какого-то Егора. Что с тобой происходит?
– всхлипнула она, глядя на меня мокрыми, испуганными глазами.
– Я совсем не узнаю тебя.
Я пыталась объяснить ей, что Егор - это не мое больное воображение. Это мой брат.
Мой младший братик, с которым я росла в прошлой жизни.
«Нинка, догони!» - постоянно звучит в голове его задорный голос.
После одного сна я долго сидела на кровати и вспоминала, как ласково к нам обращалась мама, выйдя на крыльцо деревянного дома.
«Ребятки, идите за стол. Обед остывает».
Она была очень красивой и худенькой, как тростинка. У нее были каштановые кудрявые волосы чуть ниже плеч, ясные голубые глаза и добрая улыбка.
В каждом сне она обнимала меня и шептала, что я и мой брат - это самое ценное, что есть в ее жизни.
В основном все сны были о моем девятнадцатилетнем возрасте, а брату в то время было двенадцать.
И почти все эти сны были о жизни с родителями. Жениха Нина почти не показывала мне. Как будто приберегла его «на потом».
В одном сне приснился отец.
Статный мужчина в военной форме и с суровым взглядом.
– Сегодня вечером закатим большой праздник!
– гордо произнес он, стоя у зеркала и застегивая пуговицы на кителе.
– Сейчас заеду в банк, сниму с книжки деньги, съезжу в город за нашей ласточкой, а потом мы это дело отметим.
Папа развернулся к нам с братом и скрестил руки на широкой груди.
– Ну, говорите, что вам привезти из города.
– Мне джинсы-клеш и свитер, который похож на травку. Помнишь, я у тебя еще в прошлую зарплату просила?
– Привезу!
– Отец потрепал меня по голове и наклонился к моему брату.
– А ты что закажешь, проказник?
– Тетри-и-и-ис!
– громко закричал брат.
– И батарейки к нему не забудь.
Вечером вся семья собралась во дворе, разглядывая блестящую черную «Волгу», а я разглядывала новые джинсы-клеш, которые были на мне, и серый свитер-травку.
Папа разрешил мне посидеть за рулем новой «Волги», и я тогда заявила:
– Завтра же побегу сдавать на права!
– Ишь, чего удумала!
– рассмеялся отец.
– Не женское это дело - водить машину!
Когда сели за стол, отец взял маму за руку и объявил новость:
– Меня переводят в Москву!
Картинка сменилась, и я со своей семьей очутилась в пустой, просторной квартире.
– Лида, смотри, что я принес!
– с порога воскликнул отец и подал маме небольшую коробку.