Шрифт:
– 1-
От автобусной остановки до махалля было километра три…
Из четверых только я был здесь однажды, да и то мимоходом, так что мой топографический кретинизм вряд ли бы помог. Но опыт работы с картами не пропьёшь, как ни старайся.
– Ребята, за поворотом базарчик небольшой, возьмите что-нибудь на перекус.
– А ты куда?
– Прогуляюсь… Нам ведь собака нужна?
– Да иди ты со своими предчувствиями…
– Ну, я пошёл.
Несколько
Но больше всего поразила крыса, после чего я, собственно, и проснулся посреди ночи.
Когда мне было семь лет, любимая кошка пропала в битве с полчищем крыс, а после неё остались котята, которым было пара-тройка дней от роду. Выкормить родители их не смогли, и вскоре все они ушли вслед за мамашкой. А я плакал под одеялом по ночам. С тех пор крыс ненавижу… ненавидел.
Эта крыса хоть и напугала меня изрядно, но что-то было в ней не так…
– Хозяин, есть кто дома?
Я кинул рюкзак у калитки и прислушался. И тут же по ту сторону забора возле моей головы появилась другая, – огромная башка матёрого алабая выше моей.
– Ав, – сказала голова низким голосом.
Я присел.
– …Барс, ко мне!
На пороге появился молодой узбек лет двадцати семи.
– Извините, обычно днём на цепи, видно, сын с ним играл… Не бойтесь, сейчас не тронет, если агрессию не чувствует… Чем могу помочь?
– Водички бы попить…
Узбек вдруг напрягся, затем улыбнулся во весь рот.
– Тащ старший лейтенант! Не узнаёте?… Это же я, Ёдгоржон… Саид то есть.
– Саид!… Ты как здесь оказался!
– Так точно! Гвардии сержант Ахунбабаев… Живу я здесь. А вы?
– В горы идём с друзьями. Вот, мимо шёл…
– Не сразу вас в бороде признал… А что дома не сиделось?… Загара нет, значит, недавно приехали. Вы же из Ленинграда?
– Ну да…
– Да что ж вы стоите-то!… Барса привяжу только, любит он гостей облизывать… перед едой… Шучу я, шучу… Алмаз!
Из-за угла вышел мальчонка лет пяти.
– Почему Барс бегает!… Опять? – и добавил несколько слов по-узбекски.
Пацан быстро подскочил к алабаю и за ошейник утащил его за угол. Пёс даже не дёрнулся.
– Сейчас чаю попьём в тени, поговорим.
– Саид, у меня мало времени, друзья ждут… Сын?… Ловко он с кобелём.
– Пять лет сыну, скоро ещё один будет… Да что пёс!… У него крыса живёт.
Холодок пробежал по спине. Сон в руку?
– Алмаз! – и по-узбекски что-то… – Извините, тащ старший лейтенант, он русский плохо ещё понимает. Ничего, у него появился друг, русский мальчик, Дима, скоро заговорит не хуже нас с вами.
Алмаз осторожно пересёк двор. На плече у него сидела крупная крыса. Увидев нас, она замерла и внимательно стала меня разглядывать.
– Саид, что ей надо?
– Это он, Крыс… Чем-то ты понравился… Ничего, что на «ты»?
– Нормально, мы почти ровесники.
– …Барс передавил крысиное гнездо. А этого почему-то не тронул. Теперь спят в одной будке.
«…Точно сон в руку».
– Тащ старший лейтенант, а что вам в горах?… Алмаз, иди в дом.
– Да так… прогуляться… Пять лет на Тянь-Шане не был, как из армии ушёл.
– Неподходящее время ты выбрал, тащ старший лейтенант.
– Что так?
– По Чаткалу медведь ходит, чужой, пришлый, бабаи говорят.
– Тогда я правильно зашёл. Нам нужна собака, туда и обратно, дней на пять-шесть.
– Барс не пойдёт.
– Да я и не рассчитывал… Любая дворняжка.
– Есть тут барбос один без рода–племени, живёт сам по себе, с людьми, бывает, в горы ходит…
– Как его найти?
– Ну, если не шутишь, тащ старший лейтенант, он сам вас найдёт.
– Да ладно!
– Во-он там!… не твои друзья, тащ старший лейтенант?
– …твою мать…
– Я ж говорю, – сам найдёт.
Репортёр
За три недели до этого
– Разрешите, товарищ полковник?
– Садись майор. Чай будешь?
– Спасибо, Павел Петрович… Курить можно?
– Погоди, Герман… Станиславович, накуришься ещё.
«Ох, не нравится мне эта старуха…»
– …Времени на подготовку мало, считай, что уже нет… Вот, смотри, что у нас припасено…
Полковник небрежным жестом кинул тоненькую папку передо мной.
– …Смотри внимательно запоминай, завтра папка уйдёт к инициатору вместе с докладом.
– У нас будет доклад?
– А ты постарайся, Гера, постарайся, чтобы был… Папку будешь изучать в «карцере», ознакомлю пока с ключевыми позициями, времени на разработку не было уже вчера.
– Зачем повторяться, Пал Петрович, я понял… понял.
– Попрыгай у меня ещё, родной, попрыгай… Махмудов Амир Сергеевич, сорок пятого года рождения, полковник ВДВ в запасе, не женат, внештатник МВД Средне–Чирчикского района Ташкентской области. Может себе позволить, – военный пенсионер.
– В тридцать девять?…
– Такие вот у нас пенсионеры… Настоящий боевой офицер.
– Афган?
– Шестьдесят восьмой – Чехословакия, операция «Дунай», на следующий год – Даманский, семьдесят девятый – Польша. Там уже в статусе советника. После смерти отца в восьмидесятом ушёл в запас… Награды… грамоты… поощрения… это всё потом.
– ВДВ мы знаем, видели второго августа.
– Эх, молодёжь… Это спецназ ВДВ. Ну, и отец его был тренером по боксу, натаскал сыночка на нашу голову… До Польши занимал должность начштаба полка, так что связями не обделён… До прошлого года ничего про него не слышали. В общем, упустили клиента. Да ещё МВД… Что-то он успел накопать в архивах.