Тысяча И Одна Ночь. Книга 8
Шрифт:
И так он провёл долгое время, и случилось, что его дядя вошёл в одну ночь из ночей к Джулланар и поздоровался с нею. Джулланар поднялась и обняла его и посадила рядом с собой и спросила: "О брат мой, как ты поживаешь и как поживает моя матушка и дочери моего дяди?" И Салих ответил: "О сестрица, они здоровы и живут во благе и великом счастии, и недостаёт им только взгляда на твоё лицо". И потом Джулланар подала Салиху угощение, и он поел, и завязалась между ними беседа, и они заговорили о царе Бедр-Басиме и его красоте, и прелести, и стройности, и соразмерности, и доблести, и уме, и образованности. А царь Бедр-Басим лежал, и когда он услышал, что его мать и дядя упоминают о нем и разговаривают про него, он сделал вид, что спит, и стал слушать их разговор. И сказал Салих своей сестре Джулланар: "Твой сын прожил семнадцать
– "Назови мне их - я их знаю", - сказала Джулланар. И Салих принялся пересчитывать ей царевен, одну за другой, а она говорила: "Не хочу этой для моего сына, и я женю его только на той, что будет ему равна по красоте и прелести, уму и вере, образованию и благородству, и власти, и роду, и племени".
И сказал Салих: "Я не знаю больше ни одной морской царевны. Я перечислил тебе больше ста девушек, и ни одна из них тебе не понравилась. Но посмотри, о сестрица, спит твой сын или нет". И Джулланар потрогала Бедр-Басима и увидела на нем признаки сна и сказала: "Он спит. Но что ты хочешь сказать и зачем тебе нужно, чтобы он спал?" - "О сестрица, - ответил Салих, - знай, что я вспомнил одну девушку из дочерей моря, которая годится для твоего сына, и боюсь, что, если я заговорю о ней, когда он не будет спать, любовь к ней привяжется к его сердцу, а нам, может быть, нельзя будет её достигнуть, и утомимся и он, и мы, и вельможи правления, и будет в этом для нас забота. А поэт сказал:
Любовь вначале, когда возникнет поток слюны, А как власть возьмёт, превращается в море бурное".И, услышав слова Салиха, его сестра молвила: "Скажи мне, что это за девушка и как её имя, - я знаю дочерей моря от царей и других, и если я увижу, что она для него годится, я посватаюсь к ней, даже если истрачу на неё все, чем владеют мои руки. Расскажи же мне о ней и ничего не бойся - мой сын спит".
– "Я боюсь, что он бодрствует, - ответил Салих.
– Ведь сказал же поэт:
"Говори и будь краток и не бойся, о брат мой", - сказала Джулланар. И Салих молвил: "Клянусь Аллахом, о сестрица, не подходит для твоего сына никто, кроме царевны Джаухары, дочери царя ас-Самандаля. Она подобна ему по красоте, прелести, блеску и совершенству, и не найти ни в море, ни на суше никого мягче её и нежнее чертами. Она красива, прелестна, стройна и соразмерна, и у неё румяные щеки, блестящий лоб, и уста, подобные жемчугам, и тёмные очи, и тяжёлые бедра, и тонкий стан, и прекрасное лицо. Если она взглянет, то смутит серн и газелей, и когда она идёт, ревнует к ней ветвь ивы, а открывая лицо, она позорит солнце и луну и берет в плен всякого смотрящего, и уста её нежны, и члены ев гибки".
И Джулланар, услышав слова своего брата, сказала: "Ты прав, о брат мой! Я видела её много раз, и она была моей подругой, когда мы были маленькие, а сегодня мы не знаем одна другую по причине отдаления, и вот уже восемнадцать лет, как я её не видела. Клянусь Аллахом, никто не годится для моего сына, кроме неё!"
И когда Бедр-Басим услышал их слова и понял с начала до конца то, о чем они говорили, описывая девушку, о которой упомянул Салих, то есть Джаухару, дочь царя ас-Самандаля, он полюбил её со слов и прикинулся спящим, и возникло из-за неё в его сердце пламя огня, и он погрузился в море, где не достигнуть ни берега, ни дна..."
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Когда же настала семьсот сорок пятая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда царь Бедр-Басим услышал слова своего дяди Салиха и своей матери Джулланар, оказанные при описании дочери царя ас-Самандаля, в его сердце возникло из-за неё пламя огня, и он погрузился в море, где не достигнуть ни берега, ни дна. А Салих посмотрел на свою сестру Джулланар и сказал: "Клянусь Аллахом, сестрица,
И, услышав слова своего брата, Джулланар сказала: "Прекрасное мнение, которое ты принял". И потом они замолчали и проспали эту ночь, а у царя Бедр-Басима было в сердце огненное пламя из-за любви к царевне Джаухаре, но он скрыл своё дело и не сказал матери и дяде ничего о царевне, хотя был из-за любви к ней точно на сковородках с углём. А утром царь и его дядя пошли в баню и вымылись, а выйдя, напились питья, и перед ними поставили кушанья. И царь Бедр-Басим с матерью и дядей слоя, пока не насытились, а потом она вымыли руки, и после этого Салих поднялся на ноги и сказал царю Бедр-Басиму и его матери Джулланар: "С вашего разрешения, я намерен отправиться к родительнице. Я у вас уже несколько дней, и сердце родных беспокоятся обо мне, и они меня ожидают".
– "Посиди у нас сегодня", - сказал царь Бедр-Басим своему дяде Салиху, и тот послушался его слов, а затем Бедр-Басим сказал: "Пойдём, о дядюшка, выйдем в сад".
И они пошли в сад и стали там ходить и гулять, и царь Бедр-Басим сел под тенистое дерево и хотел отдохнуть и поспать, и вспомнил он о том, что говорил его дядя Салих, описывая девушку и её красоту и прелесть, и заплакал обильными слезами и произнёс такие два стиха:
"Когда бы сказали мне (а пламя огня бы жгло, И в сердце и теле всем огонь бы и жар пылал): "Что хочешь и жаждешь ты: увидать возлюбленных Иль выпить глоток воды?" В ответ я сказал бы: "Их!"А потом он принялся жаловаться, стонать и плакать и произнёс такие два стиха:
"Кто заступник от страсти к девушке-лани, Чей лик солнце - о нет, скажу - она лучше! Моё сердце не знало к ней прежде страсти, И любовью к царевне вод загорелось".И когда дядя его Салих услышал слова юноши, он ударил рукою об руку и воскликнул: "Нет бога, кроме Аллаха, Мухаммед - посол Аллаха, и нет мощи и силы, кроме как у Аллаха, высокого, великого!" И потом он спросил: "Разве ты слышал, о дитя моё, что мы говорили с твоей матерью о царевне Джаухаре и какие мы приписывали ей качества?" - "Да, о дядюшка, и я полюбил её со слов, когда услышал то, что говорили, и моё сердце к ней привязалось, и не могу я вытерпеть без неё", - ответил Бедр-Басим. И Салих сказал: "О царь, давай вернёмся к твоей матери и осведомим её о том, что случилось, и я попрошу у неё разрешения взять тебя с собой и посвататься к царевне Джаухаре, а потом мы простимся с ней и вернёмся. Я боюсь, что, если я возьму тебя и пойду без её позволения, твоя мать на меня рассердится и будет иметь право, так как я окажусь виновником вашей разлуки и её ухода от нас. И город останется без царя, и не будет у подданных никого, кто бы ими управлял и рассматривал их обстоятельства. И расстроятся дела в царстве, и выйдет власть из твоих рук".
И Бедр-Басим, услышав слова своего дяди Салиха, сказал ему: "Знай, о дядюшка, что, если я вернусь к моей матери и посоветуюсь с ней об этом, она мне этого не позволит. Я не вернусь к ней и не посоветуюсь с нею никогда!" И он заплакал перед своим дядей и сказал: "Я пойду с тобой, не осведомляя её, а потом вернусь".
И Салих, услышав слова своего племянника, растерялся и воскликнул: "Прошу помощи у великого Аллаха при всех обстоятельствах!" И когда дядя Бедр-Басима, Салих, увидел своего племянника в таком состоянии и понял, что он не хочет вернуться к своей матери и уведомить её, а пойдёт с ним, он снял с пальца перстень, на котором были вырезаны имена из имён великого Аллаха, и подал его царю Бедр-Басиму и сказал: "Надень его себя на палец: ты будешь в безопасности от потопления и прочих бед и от зла морских животных и рыб". И царь БедрБасим взял перстень у своего дяди Салиха и надел его на палец. И потом они нырнули в море..."