Тысяча ликов ночи
Шрифт:
Марлоу тихонько присвистнул.
– Очень ловко и вполне законно. А что он имеет лично против вас?
Старик пожал плечами.
– Ему не нравится мой маленький кооператив. Он предпочитает сам работать с мелкими владельцами. Хочет получать товар по самым низким ценам и перепродавать его в Бирмингеме и других больших городах с солидной прибылью.
– А кто-нибудь пытался укротить его? – спросил Марлоу.
Магеллан кивнул.
– Конечно, но О'Коннор могущественный человек, а Барфорд очень маленький город. У О'Коннора много способов оказывать давление на людей. Наряду с более тонкими методами
– Ну, а при чем здесь этот Кеннеди? Он-то что делает?
Лицо старика помрачнело.
– Кеннеди работал у меня примерно полгода. Мне он никогда не нравился, но хорошие водители в таком местечке, как это, всегда большая редкость. На прошлой неделе он заявил мне, что уходит. Я предложил ему немного увеличить жалованье, чтобы он остался, но он рассмеялся мне прямо в лицо. Сказал, что у О'Коннора получит вдвое больше. – Старик глубоко вздохнул. – По-моему, О'Коннор начинает считать себя в этих местах Господом Богом. Не знаю, что и делать.
– Я полагаю, что пока просто не нашлось человека, который смог бы поставить его на место.
Папа Магеллан грустно улыбнулся:
– О да, друг мой. Я тоже так думал, но у О'Коннора уже большой разветвленный бизнес. Он привез сюда многих крутых людей, работающих на него. Местных совсем не берет.
– Интересно, – заметил Марлоу. – Но и с этим можно справиться.
Он поднялся, потянулся и сделал несколько шагов по комнате.
– Ну и как все же вы собираетесь воевать с ним?
Магеллан улыбнулся.
– А я уже начал. У меня есть второй водитель, по имени Билл Джонсон, он живет в деревне. О'Коннор предложил ему хорошую работу и большие деньги. Билл послал его к чертям. Я отправил его сегодня в Барфорд с грузом фруктов и овощей. Он должен сделать круг по всем магазинам, предлагая купить товар напрямую.
– И вы думаете, это получится?
Магеллан пожал плечами:
– Не вижу, почему бы и нет. Даже О'Коннор не в состоянии контролировать всех покупателей. Не может же он запугать каждого владельца магазина в самом Барфорде и во всей округе.
Марлоу медленно покачал головой.
– Не знаю, папа. Что-то это слишком уж просто.
Старик даже подскочил в волнении:
– Уверен, это должно сработать. Ведь О'Коннор не Бог. Он не может уследить за каждым.
– Но он будет пытаться этого добиться, – возразил Марлоу.
Марлоу вдруг показалось, что Магеллан готов взорваться от ярости. Глаза его пылали, он круто повернулся и отошел к камину. Стоял там и смотрел в огонь, опустив плечи. Марлоу сам налил себе еще бренди.
Немного времени спустя старик, не оборачиваясь, снова заговорил:
– Что за странный мир! Когда после испанской войны я вернулся домой в Португалию, то был удивлен поведением нашего правительства. Франко мог достать меня даже там. Так мне пришлось уехать в Англию. А теперь, когда прошло столько лет, я снова думаю, что враг все еще может достать меня. Франко – О'Коннор. Никакой разницы. То же самое.
– Но вы же понимаете, папа, – спокойно сказал Марлоу, – если проблемы одинаковые, то и способы их решения всегда одни и те же. Вы должны бороться.
– Но это ужасно. Мы ведь живем не в джунглях, среди зверей, – проговорила Мария, которая вернулась и стояла в дверях.
Глядя на нее, Марлоу приподнял свой стакан, насмешливо улыбнулся.
– Но такова жизнь. Или вы выживаете, или идете ко дну.
Папа Магеллан снова повернулся лицом к нему. Некоторое время он изучающе смотрел на Марлоу, потом сказал:
– Так вот насчет работы, которую ты ищешь. Зачем ехать в Бирмингем? Ты можешь получить ее здесь, заняв место Кеннеди.
Марлоу проглотил остатки бренди, обдумывая предложение. Это как раз то, что ему было нужно. Работа в маленьком городишке, где его никто не знает. Он может залечь в этой норе на несколько недель, а потом вернуться в Лондон за деньгами, когда там о нем забудут. Затем Ирландия. Все можно устроить как надо, если найти нужных людей и правильные ходы.
Сама по себе идея Магеллана казалась ему очень привлекательной, но как быть с этим О'Коннором? Если дело примет крутой оборот, может вмешаться полиция. А любое столкновение с полицией меньше всего улыбалось ему. Марлоу осторожно поставил стакан.
– Не знаю, папа. Мне надо обдумать ваше предложение.
– А в чем дело? Вы что, испугались? – язвительно спросила Мария.
Отец нетерпеливо замахал на нее рукой.
– Оставайся здесь, сынок. Займешь бывшую комнату Педро.
Пока отец и дочь ждали ответа Марлоу, в комнате воцарилось молчание. Старика прямо-таки трясло от нетерпения, девушка, напротив, казалась спокойной и бесстрастной. Марлоу посмотрел на нее в упор, но она не подала и виду, какое решение ей по душе, хотя немного покраснела и нахмурилась.
С полуулыбкой Марлоу снова обернулся к старику.
– Мне очень жаль, папа. Но мне хочется тихой жизни, а тут, думаю, в самом ближайшем будущем будет совсем другое.
Лицо Магеллана как-то разом осунулось от разочарования, и он снова стал старым человеком. Очень старым человеком.
– Конечно, я понимаю, сынок, – сказал он. – Нельзя требовать от постороннего так много.
Мария быстро подошла к отцу, обняв его за плечи.
– Не беспокойся, папа. Мы выстоим. – Она гордо улыбнулась Марлоу. – Мой отец не имеет права просить вас об одолжении, мистер Марлоу. Это наша забота. И мы должны справиться с ней сами.
Марлоу с трудом выдавил улыбку, чтобы скрыть ярость, вскипевшую в нем. Его переполнял гнев, но, главным образом, против самого себя. Впервые за много лет он ощутил стыд. «Мы сможем постоять за себя» – таков был смысл слов Марии. Старый человек и молодая девушка. Он подумал, как долго они продержатся, когда банда О'Коннора возьмется за них как следует.
Марлоу потянулся за плащом, стараясь, чтобы его лицо оставалось бесстрастным. Что бы ни случилось, он не станет вмешиваться. Все, чего он хочет, так это ни во что не совать свой нос и залечь на дно на пару недель, а потом судьба сама повернется к нему лицом. Нужно быть полным идиотом, собираясь рисковать всем после пяти лет беспрерывных пота и крови. И чего ради? Ради старика и девушки, с которой он знаком всего-то один лишь час.