Тысячелетие вокруг Каспия

Гумилев Лев Николаевич

Обитателей «Западного Края» обогащала только посредническая торговля, так как культура шелка была введена в Хотане лишь во второй половине IV в., откуда перешла в Согдиану в V в. [149] Все сведения о «Западном Крае» или «Серике» получены античными авторами не из первых рук, потому что парфяне не допускали прямых сношений между Римом и Китаем. [150] Не исключена возможность того, что парфяне нарочно дезинформировали римлян, чтобы затруднить им сношения с Восточной Азией.

149

См.: Hannestac К. Les relations de Byzance avec la Transcaucausie et L'Asie Centrale au V et VI siecles. Byzantion. T. XXV–XXVII. Brixelles, 1957. p. 450.

150

Ibid. p. 120.

Итак,

грандиозная засуха III в. так ослабила степные этносы Турана, что они проиграли войну с Ираном [151] и стали жертвой своих восточных соседей: сначала гуннов, а потом тюркютов. [152]

33. Цивилизация II–IV вв

Древние историки охотно и подробно описывали события им известные, причем их осведомленность была довольно велика. Но если событий не было, то они и не писали. Так, о появлении хуннов в Прикаспийских степях упомянули два видных географа, а потом — целых двести лет — ни слова, а в конце IV в. целый фонтан сведений и сомнительных подробностей, ибо гунны начали воевать. Но коль скоро так, то значит с 160 г. по 360 г. они жили мирно. Хоть это и не вяжется с привычным представлением о гуннах как о свирепых грабителях, но, видимо, так оно и было.

151

См.: Гумилев Л. Н. Колебания степени увлажнения и миграции народов в Юго-Восточной Европе с II по IV вв. // Autes du VII Congres International' des Sciences Prehisloriques & Prague, UNESCO, 1971. p. 951–955.

152

См. Гумилев Л. Н. Древние тюрки, стр. 35–37.

Растущая пустыня III в. избавила гуннов от южных соседей: образованных аланов, драчливых хионитов, воинственных абаров и храбрых готов, а самое главное — от римлян, пребывавших в фазе обскурации. Солдатские императоры, будь то по рождению римляне, как Септимий Север, или иллирийцы, как Аврелиан или Диоклетиан, сирийцы — Бассиан Антонин, он же Гелиогабал, фракийцы — Максимин, арабы — Филипп, галлы — Тетрик, зависели от своих легионеров и приближенных, а те предпочитали свои личные интересы, корыстные или карьеристские, государственным, полагая, что раз Рим — вечный город, то заботиться о нем нечего. Куда он денется?

Вот поэтому-то война в империи не затихала. Она шла иногда на границах с иноплеменниками, иногда с собственным населением — восставшим и подавляемым, но чаще всего легионы бились друг с другом, заставляя командиров под страхом смерти вести их в смертный бой против своих же соратников и боевых друзей. Страшная это штука — субпассионарность.

Но не все обитатели Римской империи были субпассионариями. Пассионариев, и весьма активных, в III в. стало появляться очень много, но они меняли стереотип поведения и, тем самым, выпадали из римского суперэтноса. Эти люди, происходившие от разных предков, разрывали и семейные традиции, и культурные связи с современниками, и даже некоторые взаимоотношения с законностью в том виде, как она понималась в античном обществе.

Например, Римская республика могла возбудить дело о преступлении, только получив донос от римского гражданина, не раба. Граждане писали доносы часто, даже слишком охотно, так что приходилось их иногда наказывать за клевету. А вот люди нового типа, те, которые становились членами христианских, митраистских и манихейских общин, объявили предательство худшим из возможных грехов и осуждали Иуду Искариота, хотя тот, с обычной точки зрения, поступил правильно — указал, где найти лицо, обвинявшееся в политическом или, точнее, идеологическом преступлении. Взаимовыручка стала поведенческим императивом христиан. Это было особенно существенно для военной службы, потому что исключало предательство боевого товарища или полководца, что языческие, т. е. безрелигиозные, легионеры превратили в привычку или доходный промысел, ибо, по обычаю, новый император давал воинам денежный подарок. Из-за этого менять власть стало выгодно. Но митраисты, создавшие тайные группы именно в армии, категорически возбраняли своим членам «обман доверившегося», а христиане шли еще дальше. И вот почему.

Митраисты были в милости у начальства. Культ «Непобедимого Солнца» исповедовали все солдатские императоры, включая Константина Равноапостольного.

Манихеи умели ловко скрываться и притворяться. Их учение, что в основе лежит не вера, а знание, было одновременно и мистическим, и атеистическим. Оно разрешало ложь, что крайне облегчало им жизнь, потому что первое время на них смотрели как на безобидных болтунов. Только Диоклетиан воздвиг на манихеев гонение, но вскоре оно загасло.

А вот христианам досталось! Девять жестоких гонений без малейший пощады. И тем не менее, число христиан росло, и в легионах они составили самую боеспособную часть воинов, дисциплинированных и верных. Но вот беда, христианские легионеры категорически отказывались сражаться против единоверцев. В 286 г. Максимин

послал в Галлию Десятый фиванский легион на подавление восстания багаудов. Легион отказался от проведения экзекуций над христианами. Максимин провел две децимации — безрезультатно! Тогда убили всех остальных. [153]

153

См.: Евхерий, епископ Лиона около 530 г. Цит. по: Робертсон Джеймс С. История христианской церкви. Т. 1. Спб, 1890. стр. 133.

Зато Константину христианские легионеры доставили престол и спасли жизнь. За это он дал в 313 г., эдиктом, веротерпимость христианам, а в 315 г. отменил распятие, как позорную казнь, и приказал сжигать тех евреев, которые возбуждают мятежи язычников против христиан. [154] Так, в Римской империи возникло из одного суперэтноса два, а это уже химера.

Химера — образование хищное, но не устойчивое. Существует она до тех пор, пока не растратит всех богатств, накопленных минувшими этносами, жившими либо порознь, либо в симбиозе. Италики, эллины, галлы, иберы и пунийцы оставили такое наследство, что его хватило на сто лет, но оно тоже кончилось. Ведь страну надо было защищать от соседей, более пассионарных, чем римляне. Эти последние вообще не хотели воевать; им больше правилось интриговать и предаваться излишествам. Поэтому к V в. армия состояла из наемных германцев, арабов и берберов, а римляне были только редкими офицерами, поставленными по связям в сенате, или фаворитами императора.

154

См.: Евхерий, епископ Лиона около 530 г. Цит. по: Робертсон Джеймс С. История христианской церкви. Т. 1. Спб, 1890, стр. 170.

Так же, как от внешних, они не могли защищаться от внутренних врагов: манихеев, митраистов и христиан, но те, пренебрегая антипатией язычников, боролись между собой крайне активно. Особенно христиане! В истории церкви фаза этнического подъема просматривается очень четко. В Африке знаменем этнического подъема стал донатизм, в Испании в 384 г. был сожжен гностик-епископ Присциллиан, в Египте заспорили Арий с Афанасием. Ариане победили и окрестили много германцев, для которых арианство, после торжества православия в 381 г., стало символом противопоставления римлянам. Но во всех случаях на востоке империи шел быстрый процесс создания из конфессиональных общин сначала субэтноса, потом этноса, а потом суперэтноса — Византии, так как там появился избыток пассионарности. А на Западе, где его не было, при тех же экономических, социальных и политических условиях, химера разваливалась на части, которые быстро теряли силу сопротивления. Безразличие и равнодушие оказались более патогенными факторами, чем фанатизм, авантюризм и драчливость, поэтому Византия пережила многие беды, а Западная империя погибла.

34. Варварство II–IV вв

В те годы, когда цивилизация разлагалась, к северо-востоку от римской рейнско-дунайской границы тоже шло брожение, но с другой доминантой. В середине II в. готы пересекли Балтийское море и погнали перед собой ругов и вандалов до самых устий Дуная. Это был типичный пассионарный толчок, ось которого тянулась до Южной Швеции, через Карпаты, Малую Азию, Сирию, до горной страны Аксума. Начиная с I в., народы, охваченные пассионарностью, как щепки пламенем, вспыхивали и сгорали в войнах с еще неразложившимся Римом. Две войны вынесли даки, три — евреи, одну — маркоманы и одну — квады. Но готы, опоздавшие на старте, вышли победителями. Механизм процесса прост: римская суперэтническая система разлагалась неуклонно, но медленно. Траян и Адриан еще могли побеждать, ибо у них были послушные и умелые воины; Марк Аврелий мог только удержать границу; Деций и Валериан терпели поражение от готов (251 г.) и от персов (260 г.), и дело было не в силах врагов, а в слабости римлян. Ведь Оденат, араб из Пальмиры, выгнал персов из Сирии, страны, через которую прошел пассионарный толчок. А до этого Сирия была наиболее развращенной и слабой из провинций империи. Откуда же взялась в ней такая сила? У Одената были только помощники и народ, обретший храбрость.

К середине III в. германские племена между Эльбой и Рейном стали образовывать военные союзы. Так, на базе древних племен, уже превратившихся в реликты и неспособных отразить наступление римской армии Германика, даже после удачного истребления трех легионов Вара в Тевтобургском лесу, возникли новые этнические образования с условными названиями: франки — свободные, саксы — ножовщики, алеманы — сброд, свевы — бродяги. [155] Это были организации, созданные исключительно для войны, т. е. военная демократия, уживавшаяся в Европе с родовым строем, так как некоторые племена сохранили старый родовой строй, что не мешало им свирепствовать на общем уровне.

155

См.: Вебер Г. Всеобщая история. Т. IV. стр. 447–451.