Тысячелетняя битва за Царьград
Шрифт:
Войска обошли встретившийся на пути лес и продолжали наступление в безупречном порядке «подобно исправной экзерциции». Превосходно действовали артиллеристы. Ввиду того, что пушки продвигались по пересеченной местности и без дорог артиллеристам часто приходилось тащить их на руках, не отставая от наступающей пехоты. В двух километрах от Фокшан войска были встречены артиллерийским огнем противника. Вновь конница отошла назад, освободив место для пехоты и артиллерии.
Сначала артиллерия отвечала на огонь противника довольно вяло, и только тогда, когда в ходе продвижения огневые позиции оказались на дальности действительного огня (до 1 версты) артиллерия усилила огонь, поражая в первую очередь артиллерию противника.
Подготавливая атаку, артиллерия по приказанию Суворова дала залп из всех орудий,
Сотни три турок бросились в укрепленный монастырь Святого Самуила и закрепились там. Тогда к воротам и стенам монастыря подполковник Воейков подогнал пушки и открыл огонь по воротам и крепостной стене. Примеру Воейкова последовали австрийцы. Огонь артиллерии был очень эффективен. «От артиллерии нашей и римско-имперской произведены сильные удары на неприятельские стены и бойницы, в которых турки оборонялись ружейным огнем. Скоро артиллериею были отбиты заваленные ворота и калитка», — говорится в журнале боевых действий. Атакующие ворвались в монастырь и довершили разгром. Отступавшие турецкие войска преследовались конницей.
В ходе девятичасового сражения союзники продвинулись на расстояние до 15 верст. Потери турок составили более 1500 человек. Было захвачено 12 пушек (по другим источникам — 10). Русские потеряли убитыми 15 человек, ранеными 69, в числе которых был начальник артиллерии подполковник Воейков. Потери австрийцев убитыми и ранеными составили 200 человек.
После сражения Суворов с дивизией возвратился в Бырлад. На ходу Суворов написал письмо князю Репнину, где постарался убедить его воспользоваться плодами фокшанской победы и двинуться против армии великого визиря, стоявшей на Нижнем Дунае между Исакчи и Измаилом.
Князь терпеть не мог Суворова и за глаза называл его «натуралистом» и баловнем счастья. Узнав о фокшанской виктории, он поторопился послать поздравление принцу Кобургскому, всецело приписывая ему честь победы, чем вызвал справедливое неудовольствие Потемкина. «Разве так было? — корил Репнина светлейший. — А иначе не нужно их так подымать, и без того они довольно горды».
За фокшанскую победу Суворов был награжден бриллиантовым крестом и звездой к ордену Андрея Первозванного, который получил за Кинбурн. А император Иосиф прислал ему богатую табакерку, украшенную алмазами. Принцу Кобургскому австрийский император пожаловал орден Марии-Терезии. Но результат победоносного боя оказался незначительным. Успех не был развит, и турки скоро оправились от поражения.
Потемкин продолжал медленно двигаться со своим войском от Ольвиополя к Днестру Он получил ложные сведения, что великий визирь идет на Молдавию, и повелел Репнину начать наступательные действия.
20 августа 30-тысячный корпус Репнина нанес поражение на реке Сальче отряду сераскира Гассана-паши, который ушел в Измаил. Ранним утром 22 августа Репнин подошел к Измаилу. Внезапно из крепости вылетела турецкая конница, однако казацкая лава опрокинула турок и загнала обратно.
Репнин приказал разместить всю полковую артиллерию (58 орудий) на семи батареях, расположенных на позициях в 200—250 саженях (430—530 м) от крепости. Несмотря на сильный ответный огонь турок, нашим батареям удалось зажечь предместье, и через три часа пожар охватил город. К вечеру 22 августа удалось пробить брешь в стене, и русские войска ожидали приказа идти на штурм. Но в последний момент по непонятным причинам Репнин не только отказался от штурма, но и вообще снял осаду Измаила. В реляции Потемкину Репнин оправдывался, что «штурмуя крепость, баз знатной потери успеха уповать не можно».
Действия Гассана-паши у Измаила были отвлекающими. И они достигли цели. Пока Репнин вояжировал к Измаилу и обратно, великий визирь со 100-тысячной армией решил нанести главный удар в стык между австрийскими и русскими войсками, разбить войска принца Кобургского и Суворова, а затем двинуться через Фальчи — Кишинев против главных сил русской армии, которые в это время сосредоточились к Днестру и начали движение на Каушаны в обход Бендер.
В это время австрийские войска принца Кобургского находились у Фокшан.
Турецкая армия, сосредоточенная на высотах между реками Рымник и Рымна, насчитывала, поданным австрийцев, 100 тысяч человек. Принц Кобургский, видя столь большое численное превосходство противника, предлагал выждать. Суворов требовал немедленно наступать. Он справедливо считал, что если турки в данный момент еще не наступают, значит, они не готовы. Верховный визирь действительно ожидал подхода резервов, но главное, что его беспокоило, это полученные сведения о появлении русских войск Репнина у нижнего течения Дуная. Ожидая более подробных сведений о действиях русских в целях выяснения их намерения, визирь задерживал наступление. Суворов предъявил принцу Кобургскому ультиматум: если принц откажется, он будет атаковать турок только силами своей дивизии. Тогда принц Кобургский вынужден был согласиться с предложением Суворова атаковать немедленно.
Для уточнения установки и разработки конкретного плана сражения Суворов провел рекогносцировку у Рымны. Полученные данные дали полное представление об обстановке. Турки стояли несколькими лагерями на возвышенности между реками Рымник и Рымна. Первый небольшой лагерь находился у деревни Тырго-Кукули, второй — у леса Крынгу-Мейлор и деревни Бокза, третий — у деревни Мартинешти на реке Рымник, четвертый — у деревни Одоя за рекой Рымник. На реке Рымник у деревни Мартинешти у турок был наведен мост. В инженерном отношении позиция была подготовлена слабо. Окопы турки отрыли только на главной позиции: у леса Крынгу-Мейлор (неполного профиля) и у деревни Бокза (полного). Такое расположение было удобным для снабжения войск провиантом и фуражом. Оно также свидетельствовало, что визирь не ожидал нападения противника. Он знал, что австрийцы на это не пойдут, а русские войска, по его сведениям, были далеко. Но, в случае нападения союзных войск, эта позиция все же позволяла организовать оборону
Места для переправы через реку Рымну были найдены у деревни Черешти и севернее Тырго-Кукули у села Богач. На основе полученных данных Суворов разработал диспозицию. По плану Суворова войска союзников должны были разделиться на две колонны, переправиться через Рымну а затем начать наступление. Дивизия Суворова должна была нанести удар по лагерю у Тырго-Кукули, а корпус австрийцев — по главному лагерю у Крынгу-Мейлора. Дивизия Суворова должна была присоединиться к австрийцам после поражения турок у Тырго-Кукули и дальше уже действовать сообща. Суворов писал: «Начинать малым лагерем, потом на большой... Построясь орденом баталии, вмиг перешед Рымну идти храбро, атаковать при Тырго-Кукули, или всех встречающихся варваров лагери. Один за другим... Поспешность, терпение, строй, храбрость, сильная дальняя погоня».
В ночь на 11 сентября войска союзников, переправившиеся через реку Милков, начали наступление.
Обе колонны подошли к реке Рымна у деревни Черешти и сосредоточились на месте переправы у леса Богач. Переправу через Рымну начали в тот же день, 11 сентября. Войска Суворова «крутизну берегов Рымны исправили поспешно шанцовым инструментом; шли вброд на две части: пехота вправо, кавалерия влево. Кончили переправу на рассвете». Затем перешли реку войска принца Кобургского. Связь между русскими и австрийскими войсками поддерживала конница Карачая. Пока австрийские войска продвигались к турецкому лагерю у леса Крынгу-Мейлор, Суворов, построив пехоту в две линии батальонных каре с кавалерией позади, тоже построенной в две линии, направился к турецкому лагерю у Тырго-Кукули.