У безумия тоже есть цвет
Шрифт:
– Если бы я могла контролировать себя… – тихо прошептала Каллисто, взглянув на Реймонда опустошенными и усталыми глазами. – Ты что-то сделал, да? Обычно моя голова такая ватная после транквилизаторов.
– В яблочко! Нашел их в аптеке внизу, – кивнул парень, и края его губ едва заметно приподнялись вверх. – Когда я пришел, то застал тебя не в лучшем виде: ты забилась в угол, рыдала, разговаривала с кем-то… – Реймонд скривился, и его густые чёрные брови почти сошлись на переносице. – Зрелище жутковатое. Тем не менее, вырубило тебя с одного шприца – завидую.
– Я мало что помню, – покачала головой Каллисто.
– Судя по увиденному, могу предположить, что это к лучшему, – сказал Реймонд и достал из рюкзака, примостившегося у дивана, ещё один сэндвич, а затем плавно метнул его по поверхности журнального столика прямо к девушке. – Завтрак.
– Очень мило с твоей стороны. – Каллисто протянула руку к пластиковой коробочке с едой, хоть и не была особо голодна. Ей стало интересно, найдет ли она различия во вкусе этого ненастоящего сэндвича и сэндвича реального, который через полость рта и в самом деле попадал в желудок, а не исчезал в какой-то бездне…
– Кто такой Лукас? – не глядя на девушку, якобы безынтересно спросил Реймонд и надкусил бутерброд.
На секунду Каллисто замерла с опущенным вниз взглядом, а потом, как ни в чем не бывало, продолжила раскрывать пластиковую коробку, прячущую в себе вполне примитивное яство.
– Не важно, – коротко ответила она и отложила сэндвич на стол, переключив все внимание на Реймонда. – Что еще ты успел подслушать?
– Звучит как обвинение, – усмехнулся он. – Это его ты видела во время приступа?
– Почему тебя вообще это волнует? – вдруг воскликнула Каллисто излишне обозлённо, импульсивно – такое часто происходило после приступов. – Ты пытаешься вытащить из меня информацию, хотя о себе ещё ни словечка не выдал… Должна ли я тебе отвечать?
– Никто ничего не должен, – пожал плечами Реймонд и смиренно решил напомнить о своем великодушии: – Я мог оставить тебя там, – он кивнул в сторону кабинета, – валяться на холодном полу один на один со своим безумием, но почему-то мне захотелось сделать иначе. За кого бы ты меня не принимала, запомни только одно: я такой же человек, как и ты, и то, что я задаю вопросы – нормально. Мне интересно узнавать, что делает людей такими, какие они есть.
Ну вот Реймонд и попался, раскрылся, хоть и сам этого не понял. Ему не нравилось, когда его вопросы оставляли без ответа и потому он попытался неудачно расположить Каллисто к себе, но она-то все прекрасно увидела. Искренности в его словах не содержалось ни грамма. Реймонд говорил лишь то, что, как ему казалось, Каллисто хотела услышать. В его случае столь дружелюбные расспросы – это способ найти слабое место собеседника, такое, за которое можно крепко зацепиться, чтобы далее дергать за ниточки, словно бездушную куклу. Этой тактики Реймонд, судя по всему, придерживался по жизни – и Каллисто она была очень знакома. Именно поэтому девушка решила преодостерчься от будущих нападок самодовольного парня, возомнившего себя самой гениальной и хитроумной личностью всех времен и народов.
– Не знаю, какой смысл в этой показухе, если еще вчера ты бы и глазом не моргнул и пустил бы меня в расход. – Каллисто придвинулась вперед и презрительно сузила зеленые глаза. – Так что извини, но я бы обошлась без твоей никчемной заботы. Не надо делать вид, что тебе не плевать.
– Ого, – протянул Реймонд и оскалился, небрежно бросив недоеденный бутерброд на пол. – Как занятно. Ощетинилась ты очень бодро, смело, я бы сказал. И все же не советую говорить со мной в таком тоне. Знаешь ли, у меня не всегда получается держать себя в руках.
Он, не проявляя абсолютно никаких чувств, говорил спокойно, как чистокровный маньяк, готовящийся расправиться со своей жертвой. Этот парень явно был очень опасен и в любой момент мог проявить свой непредсказуемый и беспощадный нрав. Каллисто постаралась не показывать, насколько успешно услышанное повергло ее в пучину страха, а Реймонд снова полез в рюкзак и достал банку газировки, посмотрев на девушку, и, словно минуту назад не пытался никого запугать, чересчур наигранно и мягко спросил:
– Не хочешь пить?
– Нет, – недовольно произнесла Каллисто и полностью облокотилась о спинку дивана, открыв меню часов. На голограмме она нашла необходимую вкладку и коснулась ее, желая познакомиться с собственной биографией.
БАЗА ДАННЫХ
Каллисто Волс, 21 год
Первой жертвой девушки стал родной отец. Он получил три ножевых ранения в живот и скончался в своем доме, так и не дождавшись необходимой помощи. Двумя годами позже Каллисто жестоко разделалась со своим бойфрендом, предварительно подсыпав ему в напиток снотворный препарат. Затем она облила тело жертвы бензином и заживо подожгла, при этом устроив пожар в жилом доме.
Особенности характера:
По темпераменту: флегматик пополам с сангвиником. Обычно уравновешена, не склонна к беспричинной жестокости, открыта в общении. Не боится решать проблемы радикальным путем, но по возможности старается оставлять свои руки чистыми. Бывает легкомысленной так же часто, как и проницательной.
– Какая прелесть! – не сдержалась Каллисто, нахмурив лоб. – К чему было придумывать возраст?
Реймонд взглянул на девушку и рискнул язвительно поинтересоваться:
– Неужто приуменьшили?
– Преувеличили, – обиженно пояснила она. – Мне семнадцать лет.
– Сколько? – Реймонд как-то не ожидал такого услышать и скептично вгляделся в девушку острым взглядом. Но он сразу понял, зачем корпорация это сделала. – А, возможно, потому его и поменяли. Слишком бесчеловечно отправлять такую юную девицу в настоящий ад. Проклятому «Нервусу» невыгодно выставлять себя в плохом свете.
– Я же совершеннолетняя, какая разница? – усомнилась Каллисто, а потом вздохнула. – Может, ты и прав, конечно. Возраст за двадцать так в глаза не бросается, как семнадцать.