У удачи два лица
Шрифт:
Возникло огромное желание огрызнуться и сказать какую-нибудь гадость в ответ. Вот что он ругается? Я же не со зла, и очень осторожно, и в душу к нему не лезла. Но вместо безобразного скандала я решила проявить терпение, рассудительность и вообще войти в положение оппонента.
— Я сказала, «во-первых», — мягко возразила я, воспользовавшись паузой в его монологе. — А, во-вторых…
Очень удачно Кай оказался так близко, да ещё наклонился, а то я бы точно не допрыгнула. А сейчас, пользуясь возможностью и эффектом неожиданности, обхватила обеими ладонями его голову, притягивая ещё ближе, и, приподнявшись на цыпочки, поцеловала. Увлечённо, без всякого стеснения, лаская и исследуя языком тонкие слегка обветренные губы, а потом и рот.
Мне кажется, в первый момент он не вырвался и не убежал с испуганным воплем исключительно от удивления. Да я и сама от себя не ожидала такой решительности, это был чистой воды экспромт.
Удачный экспромт, потому что, очнувшись, мужчина явно посчитал, что сбегать сейчас уже поздно. Вместо этого он жадно, и, кажется, с искренним удовольствием ответил, а ладонь переместилась с затылка на поясницу. Через пару мгновений он, прижав меня к себе и оторвав от пола, приподнял, поставил на кушетку, и целоваться стало значительно удобнее.
Мы увлеклись, совершенно потеряв счёт времени. Поцелуй пьянил, кружилась голова, колени ослабли, а сердце быстро-быстро колотилось где-то в горле. Мои пальцы путались в его волосах, потом ладони скользнули на плечи и по спине вниз, вдоль позвоночника, насколько хватало рук. Казалось, что я вот-вот взлечу безо всяких крыльев, просто от удовольствия и восторга. И от облегчения, что я правильно истолковала поведение мужчины, и избегает он меня совсем даже не из неприязни или обиды.
На землю меня вернули быстро и весьма неприятно: пальцы правой руки ужалило такой сильной болью, будто мне их все разом отрубили. Боль прокатилась до плеча, расплескавшись волной холодных мурашек по спине. Я охнула, отдёргивая руку и отшатываясь. Кая, впрочем, предусмотрительно не отпустила, продолжая держаться за его плечо. А то надумает себе всяких гадостей, как только что про моё любопытство…
К счастью, все пальцы остались на месте, только кончики покраснели как при ожоге, да и все остальные сопутствующие ощущения были похожи: тянущая пульсирующая боль, жжение, обострённая чувствительность.
— Что случилось? — к счастью, дёргаться, впадать в панику и, хуже того, извиняться мужчина не стал. Вместо этого он осторожно перехватил мою ладонь, разглядывая, что меня заинтересовало.
— Я обожглась. Кажется, — растерянно проговорила я. А потом меня озарила догадка. — Да ладно, не может быть, — пробормотала, поднимая взгляд на мужчину.
— В общем, да, сомнительно, — кривовато усмехнулся он, не выпуская ладонь.
— Да нет, я не об этом… Оно же меня укусило!
— Кто?
— Не может быть, — я затрясла головой, озираясь по сторонам. — Пойдём, нужно проверить! Это, конечно, бред, но… оно меня укусило!
— Да кто оно-то? И что проверить? — попытался добиться ответа Кай, но я, крепко уцепив за запястье, уже тащила его в сторону своей комнаты. Для подтверждения или опровержения моей догадки мне нужно было немногое, а именно — большое зеркало, способное вместить мужчину целиком. В кабинете такого не было, а вот зеркальная дверца шкафа в комнате вполне подходила.
— Раздевайся! — решительно заявила я, вталкивая мужчину в комнату.
— Совсем? — с ехидной кривой ухмылкой уточнил он, разглядывая меня не то с иронией, не то с подозрением.
— Зачем — совсем? — не поняла я. — Рубашку снимай! А ты что подумал? Тьфу! Мужики! Все вы вечно об одном думаете! — возмущённо фыркнула я, неудержимо краснея. — Ну, подумаешь… в спальню притащила… — пробормотала себе под нос, ощущая, что пунцовые у меня уже и щёки, и шея, и уши. — Так! Что ты меня отвлекаешь?! Снимай рубашку, сейчас же, — поспешно беря себя в руки, я шагнула к нему и принялась вытаскивать заправленные полы рубашки из брюк.
— Зачем? — мрачно уточнил он, пытаясь одной рукой перехватить обе моих ладони. Получалось плохо, чем я активно пользовалась.
— Затем, что мне срочно надо взглянуть на твою спину.
— Зачем?
— За шкафом! — не сдержавшись, рыкнула я, цитируя любимую отцовскую присказку. — Говорят же, надо!
— Ёжик, или ты сейчас говоришь, что случилось, или я просто разворачиваюсь и ухожу.
— И поведёшь себя как упрямый идиот, — я возмущённо фыркнула. — Если я права, то я знаю, что с тобой случилось, и, главное, знаю, как это вылечить!
Он недобро сощурился, а я поспешно отдёрнула руки и просительно затараторила, сложив ладони в молитвенном жесте.
— Кай, миленький, ну, можно я хотя бы посмотрю? Не хочешь совсем снимать, просто задери, мне нужна только твоя спина. Я не издеваюсь и не шучу, правда! Это, конечно, глупая идея, и этого не может быть, но настолько похоже, что не проверить я просто не могу!
— Что за идея? — устало вздохнул он, сдаваясь, и за шкирку потянул рубашку вверх, стаскивая её через голову.
— Сейчас, погоди, всё выясним, — пробормотала я, обеими руками обхватывая мужчину за талию и ставя спиной к зеркалу так, чтобы мне было видно его целиком. — Стой, не двигайся некоторое время, не поворачивайся и молчи; я скажу, когда будет можно шевелиться.
Целиком стаскивать рубашку плетущий не стал, оставив руки в рукавах и пытаясь прикрыть плечо. До меня только теперь дошло, что он упирался не из своей природной вредности, а просто не хотел показывать изувеченную руку. Зрелище в самом деле было малоприятным: рука выглядела ссохшейся от плечевого сустава, кожа вокруг которого и на лопатке имела сероватый оттенок, была покрыта следами от старых заживших язв, а местами наблюдались следы воспаления.
Но сейчас меня интересовало не это. Если я права, — а я уже была почти уверена, что права, — недолго ему осталось мучиться. Настраиваясь на работу, я пыталась успокоить дыхание и очистить сознание.
Магия зеркал разная. Превращать их во всевозможные устройства сложно, но это больше похоже на технику. Нужно договориться с зеркалом, а потом начинаются строгие вычисления, правила, аксиомы и готовые алгоритмы. Это тоже интересно, но это всё-таки не магия. Высшее воплощение зеркальной магии — уйти через отражение, переместиться в другое место. Мне же сейчас нужно было совершить действие, лежащее на границе между первым и вторым: посмотреть на мужчину из зазеркалья.