У волшебства запах корицы
Шрифт:
— А за ним блаженная, заоравшая что-то про матерь и геенну…
«Ну, Пайрем… не могла заорать ничего другого? Обязательно было про святую матерь с геенной огненной вспоминать!»
— Она не блаженная! Она профессионалка своего дела! Просто так ругается, — вступилась я за послушницу. — Разве уважаемый не слышал выражения: «мать твою через колено и с вывертом»? А про геенну — это послышалась. Гангрену с сифилисом вот вспоминать она любит…
— Неа, а это как, покажешь? — заинтересовался демон, услышавший упоминание новой позы (судя по всему, он был местный любитель нетрадиционных асан «Камасутры»). — А чего эта так вырядилась тогда? — Кивок уже в сторону Пайрем.
— Так заказ же пришел от вашего господина такой, — все больше вживаясь в роль интердевочки, вещала я, — одна классическая — это я, один для нетрадиционных (все и без уточнений поняли, что речь идет об эльфе) и одна для ролевых игр…
— Вот ведь, аристократия! — непроизвольно вырвалось у кого-то с галерки, — не мог трех нормальных заказать. Все у них, господ, с вывертом. Вот на кой нам мужик, как его приходовать-то?
Эльф, понявший, что я его только что из категории «любителя мужчин» перевела в «проституты», дернулся, не иначе с намерением меня придушить (все же хорошо, что его удерживали двое демонов, один мог бы и не справиться).
— Вот сейчас и разберёмся, и если произошла ошибочка, произведем замену, — педантично уточнила я. — И отпустите, наконец, ребят. Не видите, красавчик Ко-ко устал, перенервничал. У него сегодня и так до вас клиент жутко требовательный попался, вот он и вспылил. Вы ведь наверняка не с букетами его встречали…
По похабной ухмылке демона поняла — не с букетом, скорее уж с трещащими в причинном месте штанами.
— Ладно, — махнул рукой мой собеседник-здоровяк. А потом уже обратился к державшим Эрина, — отпустите эту мару. И ро-ле-вич-ку тоже. — Презрительно протянул козлорогий, кивком указав на Пайрем.
«Уф, с одним разобрались: этих двоих отпустили. Теперь бы еще выбраться отсюда», — пронеслось в голове. А на макушке почудилось странное такое копошение. Словно Фир давился беззвучным смехом.
— Ой, не могу, — прошипел над ухом неунывающий членистоногий оптимист, — держите меня за усы и лапы, кому рассказать, не поверят… Мы-то тут, а в келью сейчас наверняка ввалилась толпа полуодетых лореток с намерением совратить благочестивую Секлетерию…
Я непроизвольно представила картину, как доблестная монахиня отбивается от любвеобильных блудниц, жаждущих отработать заплаченные им деньги. «Вот и пусть грешные души, доставленные на дом, эта Секлетерия и спасает, а нас с Пайрем оставит в покое», — подумалось мстительно.
— Веди тогда нас к заказчику. Будет у вас сегодня вечерок в лучшем виде, горяченький. Это вам я, куртизанка со стажем, гарантирую, — продекламировала, обращаясь к главарю рогатых.
Подхватив свой саквояж, с прямой спиной и самым невозмутимым видом последовала за топавшим впереди громилой. Знаю, как выгляжу со стороны. Невысокая, скорее даже мелкая, с задранным, как у зазнайки, носом и холодным, цепким, словно оценивающим, сколько каждый из демонов может заплатить за ночь со мной, взглядом. А внутри все буквально кричало: «Беги, беги прочь отсюда, куда глаза глядят! Это же дивы! Они тебя на части разорвут!» Но разумом понимала: если хоть на долю мига дать слабину, позволить страху промелькнуть во взгляде… Тогда да, таки разорвут. И единственное спасение из этого ожившего кошмара — блефовать, играя на грани.
Эрин, слегка поостывший, это тоже осознал, состроив гримасу профессионала, которому предстоит привычная, но опостылевшая работа. Эльф подхватил под локоток застывшую столбом послушницу:
— Эмануэль, давай уже, выходи из образа скромницы. Ролевые игры отменяются, — проворковал он. А потом чуть писклявым, исковерканным голосом бросил в пространство, ни к кому из демонов конкретно не обращаясь: — Она у нас такая лицедейка… Как войдет в роль, так еще долго в привычное амплуа не возвращается. Зато достоверность исполнения — выше всяких похвал.
Фир, единственный из нас всех, кому в случае провала легче всего было сделать лапы, от души наслаждался сценой «эльф обыкновенный, ориентации нетрадиционной, в мужском малиннике», даваясь беззвучным смехом так, что на моей макушке его аж потряхивало.
Мы шли по коридору, а мысли лихорадочно скакали, как блохи по шкуре дворняги. Хорошо бы было нашей немногочисленной компании остаться с главарем этих демонов тет-а-тет. Но, как говорится, человек предполагает, а небесная канцелярия располагает…
Демонюка, подойдя к одной из дверей, осторожно, я бы даже сказала, с пиететом, постучал.
— Господин, к вам энто, заказанные профурсетки пожаловали.
— Я к себе никого не вызывал, — донеслось из-за двери, — это вам, развлекайтесь.
— Вышла небольшая накладка, — приветливым тоном работницы «Облапош-банка» начала я. — Хотелось бы уточнить некоторые детали и произвести замену девочек. Мы можем поговорить не через дверь?
— Входите, — выдал позволение властный голос, в котором мне послышались нотки обреченной усталости.
— Миль пардон, — проворковала я, обращаясь к провожатому, и игриво повела плечиком, ненароком оттесняя от входа здоровяка-демона.
Эрин, не будь дурак, пристроился следом, таща на буксире шокированную Пайрем.
Когда мы оказались в «нумере», первым делом невзначай прикрыла дверь, дабы любопытный громила-рогатик и помыслить не мог присоединиться к беседе. На нашу удачу, в замочную скважину оказался вставлен ключ, который ушастый, скрытый от взгляда хозяина комнаты моей спиной, не преминул незаметно провернуть.
«Приятно иметь дело с профессиональным шпиёном, когда играешь с ним за одну команду», — подумалось мимоходом.
Хозяин комнаты предстал перед нами полуобнаженным, сидящим в кресле напротив горящего очага. Он созерцал языки пламени, что в исступлении обнимали сухие поленья, и в его лице не было ничего демонического: большие темные глаза смотрели на мир с невыразимой печалью и мудростью, губы, сложенные в горькую усмешку, черные вьющиеся волосы, свободно ниспадающие на плечи. Разве что рога, и хвост говорили о его нечеловеческой сути.