Убей или умри 4

Токсик Саша

— Что-то ты долго… — скривился Пивень. — Не узнаёшь своё имущество?

— Залюбовался, — ответил я, — уж больно агрегат навороченный тут лежит. Давно о таком мечтаю. Михаил, объём какой, тэрик?

— Два! — обрадовался старлей и тут же покраснел от досады.

— Ну, мы пошли, — я забрал со стола свою законную добычу, и встал. — Расписываться надо?

— Здесь и здесь, — Пивень подсунул мне бумагу.

Татьяна и Лидочка тоже поставили подписи, и мы наконец покинули негостеприимный кабинет.

—

Я знала, что вы сразу догадаетесь! — торжествующе заявила Татьяна.

— Почему?

Мне конечно было приятна её оценка, но всё-таки…

— Это же наш корпоративный мерч. — Татьяна вытащила связку ключей, на которой в виде брелока болталась такая же серебристая флеха, что у меня в кармане.

"МосТех" — значилось на корпусе. Эту надпись в моём случае тщательно ободрали, чтоб не дать мне подсказок. Тьфу ты! У Марины ведь тоже была такая… Мне не зря она показалась знакомой. Но нет, я решил головоломки отгадывать, Шерлок недоделанный.

Упорство Пивня показалось мне странным. Он никак не хотел расставаться с флешкой. Даже попытка повесить на меня мнимое соучастие больше была похожа на способ просто протянуть время.

Так что когда я сел в машину, первым делом позвонил Мастеру.

— А что сразу меня не набрал? — буркнула трубка. — Всё бы порешали.

— Так я и сейчас не жаловаться звоню, — ответил я, — мне странно, что майор так упирался. Какой у него интерес?

— Ты прав, — после молчания ответил Мастер, — тряхнём твоего Пивня.

Уже на половине пути к МосТеху мимо нашей машины промчался гелик Мастера, а за ним чёрная "Бэха" с мигалкой на крыше. Чувствую, майор сегодня похудеет на десяток килограммов.

Народ из мастерской Савицкого к моему приезду весь рассосался. Остались два секьюрити в виде почётного караула, и пожилой техник.

— А где все? — задал я дурацкий вопрос, но на него, на удивление, ответили.

— Андрей Олегович, вас просят пройти к генеральному, — сказал один из охранников, — на совещание.

* * *

Длинный стол для заседаний был завален распечатками, графиками и всяким хламом, принесенным из каморки Савицкого. Видимо, ради антуража, никто все эти предметы не замечал.

Настроение в кабинете Котова стояло траурное. Сам властелин МосТеха был красным как помидор, как будто совсем недавно на кого-то орал. Веня сопел, уткнувшись в ноут, словно орали именно на него. Скуратова промакивала платочком опухшие красные глаза, похоже, что недавно плакала и готова продолжить в любой момент.

— Явился?! — рыкнул на меня Котов, — где тебя черти носят?!

— Здравствуйте, — дипломатично ответил я и жестом фокусника достал флешку, — получите, распишитесь.

Котов молча зыркнул, ища повода сорвать на мне злость. А Веня разочарованно махнул рукой.

—

Пока ты ездил, я уже сбросил пароль, — чтобы не встречаться глазами с Котовым он снял и начал сосредоточенно протирать очки, — В конце концов, это не ядерный чемоданчик. Связался с производителями, они сбросили мне админские коды. Вот только открывать капсулу всё равно нельзя.

— Это почему?!

— Вот и я задаю такой вопрос! — подключился Котов, — какого хрена ты до сих пор не вскрыл этот гроб!

— Знаете парадокс о коте Шрёдингера? — Веня упрямо поднял глаза, — пока не откроем коробку мы не знаем, жив находящийся в ней кот или мёртв. Так же и тут. Если игрок в капсуле сейчас находится в коме, то, открыв крышку, мы моментально его убьём. Вот только никто не может сказать, в коме он, или нет.

— А показатели? — Котов, видимо, пошёл по второму кругу, — Все эти ваши хреновы датчики и экраны?!

— Они показывают, что игрок находится в вирте, — подтвердил Веня, —но не могут показать, что будет, если попытаться вернуть его. В момент погружения сознание любого игрока "уходит погулять". Но в обычном варианте оно возвращается обратно. Игровая кома, это потеря связи сознания и тела. Поэтому мы надеемся вернуть всех, кто когда-либо "застрял". Но если открыть капсулу и прервать сеанс, то "проснётся" овощ.

— Сознание останется в игре? — заинтересовался я.

Неужели оцифровка возможна? Раздельное существование сознания и тела?! Вечная жизнь внутри виртуального мира?!

— Мы не знаем, — покачал головой Вениамин, — отец, то есть Сергей Звягин, пытался в этом разобраться, но не успел. Все спешили запустить коммерческий продукт, поднять бабла, — он неожиданно зло глянул на Котова. — Не до того было. А теперь тем более. У нас семь лет не было доступа к работающей нейросетке. И теперь, когда мы её восстановили, опять всё посыпалось. Мы опять воюем, а не изучаем.

Веня забрал у меня флешку и равнодушно швырнул её в картонную коробку для "мелких улик". Съездил, называется. Может, хотя бы Пивня тряхнут хорошенько, и это даст результат.

— Так, залезьте в эту хренову игру и найдите неучтённого игрока. — заорал Котов.

Я понял, что ему обязательно надо что-то делать. Бездействие он воспринимал как личное оскорбление. Сначала ввязаться, а потом разгребать. Хотя предложение звучало логично. Для этого даже не надо никуда залезать. У инженеров должны быть все нужные инструменты.

— Искали, — огрызнулся Веня, — нет его!

— Как это нет?!

— Связь сознания и тела разорвана. Система воспринимает его как НПС, как часть игры, — пояснил Вениамин, — Так что кроме Зои Меньшовой и двадцати трёх сорвавшихся в "Сказке на ночь", у нас появился ещё один нежданчик. И мы даже не знаем, кто это.