Убить Бенду

Жаков Лев Захарович

– Эй! – Рыцарь, упав на колени, заглянул в мешок. – Куда вы?!

– Вопа! – Кривой перестал хихикать. – Исчез, што ль? Ваще, без остатка?

Рыцарь уставился на бандита, поднимая меч:

– Это вы ее довели!

– Э! Э! Дядя, ты што? – Кривой отодвинулся от медленно приближающегося к его горлу острия рыцарского меча. – Я же ж шутя, ты што, дядя?

– Нету! Пусто! – Алиция, шарившая в мешке, выпрямилась. – Нигде ничего!

– Дайте мне! Женщина! – Канерва вырвал у нее мешок и сам сунул руку внутрь. Все посмотрели на лорда, который, одной рукой держа мешок за край, другой

изнутри ощупывал каждую складку, как будто там мог притаиться целый человек. – Но это уже что-то... что-то... – Он опустил мешок, взглянул на растерянные лица рыцаря и девушки.

Кривой с удовлетворением проследил за беспомощным жестом лорда Мельсона.

– Я же ж грил, – заметил он. – Колдун.

Алиция притопнула каблучком, обращая на себя внимание:

– Хватит пялиться на эту грязную тряпку! Бенда бежала, все ясно! Так давайте забудем эту трусиху, и точка. Энц рыцарь, вы собирались дать мне плащ, не мешкайте же!

– Почему вы говорите про него «бежала»? – Канерва бросил мешок и вытер руки о камзол.

Но рыцарь не услышал этих слов.

– Что вы делаете?! – Он бросился к Кривому, который как раз спутывал веревочку на мешке. – Немедленно развяжите!

Между бандитом и рыцарем протиснулся Канерва, осторожно, боком, держась подальше от обнаженного клинка, придержал Арчибальда, как будто ненароком грудью зажав его правую руку.

– Только не горячитесь, благородный энц, успокойтесь...

Арчибальд рванулся плечом вперед, повернулся вполоборота, занося руку, – острие клинка вспороло воздух возле самого уха успевшего присесть Канервы.

– Прочь!

Еще взмах – и Канерва, упав ладонями на пол, задом вверх отполз дальше по проходу, быстро перебирая руками и ногами, похожий на гигантскую сороконожку, потерявшую большую часть членов. Там он выпрямился и отер пот со лба.

– Сами говорите с этим психом! – выкрикнул он с безопасного расстояния.

Арчибальд наступал на попятившегося Кривого.

– Эк тя, дядя, разобра, – пробормотал бандит, заводя руку с мешком за спину.

Рыцарь приставил меч к горлу Кривого. Бандит отклонился назад и дотронулся затылком до стены, почувствовав прохладу глины.

– Отдайте! – потребовал Арчибальд.

Кривой отрицательно покачал головой. Тогда рыцарь провел острием по его горлу, и под блестящим металлом показалась белая царапина, которая тут же стала розовой, набухла и расцвела капельками крови.

– Потише, энц рыцарь! – Канерва подошел ближе. – Это государственный преступник, он должен закончить жизнь на виселице. Имейте же хоть какое-нибудь гражданское самосознание!

Кривой спокойно смотрел в покрасневшие сузившиеся глаза рыцаря, не двигаясь.

– Ну! – Арчибальд потянулся к зажатому за спиной бандита мешку, не отнимая меча от шеи Кривого.

– Или хотя бы немного совести! – выкрикнул Канерва.

– Совесть – излишняя роскошь для странствующего рыцаря! – Арчибальд, чуть отведя меч в сторону, схватил бандита за ворот, резко дернул на себя, отдирая от стены.

Кривой не оправдал его ожидания – руками не замахал. Теряя равновесие, он навалился на рыцаря грузным телом, по-прежнему держа мешок за спиной. Арчибальду пришлось оттолкнуть бандита, прислонить обратно. Тот стукнулся о стену, и за шиворот ему посыпались крошки сухой глины, но он не пошевелился, чтобы отряхнуть пыль. Рыцарь отступил на полшага и занес меч:

– Ну!

Из прохода за столкновением жадно следил Юлий. Сначала он выглядывал из-за камня, боясь попасться на глаза Кривому, затем, осмелев, вышел на середину коридора, подпрыгивая от возбуждения; глаза его горели. Арчибальд поднял оружие, выражение его лица не оставляло сомнений в том, что рыцарь сейчас зарубит бандита. Юлий, не сдержавшись, радостно крикнул:

– Да, убейте его! Давайте!

Кривой, не дрогнувший под занесенным мечом, был похож на гранитную глыбу. Со стороны Канерва видел, что рыцарю все же придется его убить, чтобы получить мешок. Но при этих словах бывшего нищего лицо бандита сморщилось, пухлое тело обмякло – как будто по нему, от головы к ногам, прошла невидимая сила, поднимая волны складок.

– И верно, чего же ж я?.. – Кривой, прикрыв глаза, быстро вынул из-за спины руку и ткнул мешком в рыцаря.

– Убейте, убейте, не мучайте! – в тот же миг воскликнула Алиция.

Арчибальд отреагировал на движение. Высоко поднятый меч качнулся назад (Канерва пригнул голову) – и упал на кисть Кривого. В воздухе мелькнула тусклая серебристая молния – и разорвалась шаром алых искр. Девушка завизжала. Пальцы бандита разжались, серая ткань легла на пол.

Кривой опустил взгляд. Руку пересекала тонкая полоса лезвия, забрызганная красными каплями, кровь двумя полосками огибала металл, стекала по коже, пригибая завитки волосин, замирала, вытянувшись, как сопля, – и, оторвавшись, падала каплями на мешок.

Арчибальд рывком выдернул меч.

– До кости? – невольно поморщившись, спросил Канерва.

– Не люблю крови, – пробормотал Кривой, продолжая держать руку на весу.

– Ох, мне дурно! – Алиция, зажав рот обеими ладонями, упала на бревно.

Рыцарь нагнулся и поднял мешок. Стал развязывать шнурки, но у него не получилось: то ли оттого, что торопился, то ли оттого, что пальцы дрожали. Тогда Арчибальд осторожно завел под завязки пятнистое острие клинка. Тонкие веревочки распались. Отойдя на несколько шагов, за камень, рыцарь положил мешок в середине коридора, раскрыл, прошел дальше, туда, где около текущего к боковому проходу ручья стоял с лошадьми Юлий. Отодвинув оруженосца, рыцарь залез в притороченную к седлу лошади суму, вытащил оттуда рулон бинтов – нарезанную полосами и скрученную чистую льняную ткань – и вернулся к Кривому, который, не шевельнувшись, все еще смотрел, как течет из раны.

Арчибальд прижал кровоточащую руку бандита локтем к своему правому боку, аккуратно свел края раны и быстро и туго забинтовал поверх разрезанного рукава. Кривой перенес процедуру безразлично. Под нажимом рыцаря он опустился на бревно и остался недвижим, уставившись в золу.

– Как вы, право слово, по-дурацки себя ведете, – брюзгливо заметил Канерва, отодвинувшийся, когда Арчибальд усаживал Кривого. – Только не говорите, что для меня старались.

– Не скажу, – Арчибальд сел рядом с Кривым, достал меч из ножен и стал оттирать лезвие от крови. – Оруженосец, точило!