Убить Бенду
Шрифт:
– Кто ж знал, что он драться умеет? – приподнялся Лысый. – Рыцари – они ж только за копье держаться могут! – И он с проклятиями упал на камни.
– Лекаря... – прохрипел Маста, приоткрывая глаза и разглядев Юлия.
Нищий ухмыльнулся:
– Лекаря? Тебе уже никто не поможет, даже священник.
– Чтоб ты сдох! – простонал громила и испустил дух.
Нищий снова пнул его:
– Готов! – Посмотрел на спешащих к нему бандитов. – Кривой будет очень недоволен! – И улыбнулся.
Через десять минут на улице перед тюрьмой стало
Редкие прохожие шагали по своим делам, на углу, под вывеской «Зеленый локоть», чесалась облезлая собака, у ворот замка страдал молодой стражник. Шлем-кабасет он положил под ноги; держась за древко обеими руками, всем телом опирался на копье и покачивался из стороны в сторону, иногда стирая пот с лица грязным рукавом.
Со стороны закоулка, где произошла стычка, показался всадник с лошадью в поводу. Он подъехал к запертым воротам тюрьмы и спешился около калитки. Одуревший от жары караульный вопросительно взглянул на него.
– Я приехал на турнир, – сказал Арчибальд. – Где мне записаться? Здесь?
Стражник прекратил обнимать копье.
– Да, энц рыцарь, – подтвердил он, вяло шевеля распухшими губами. – Так точно.
– Подержи коня. – Рыцарь толкнул дверь.
Молодой человек поймал поводья, намотал на руку, после чего снова впал в сонное оцепенение.
В небольшом помещении, скудно освещаемом тремя факелами на стенах, сидели за столом двое караульных. Они играли в карты. На грязной столешнице рядом с глиняным кувшином и тремя щербатыми кружками горкой лежали мелкие медные монеты. Под низким потолком и вокруг людей с гудением кружили большие синие мухи. Над факелами к потолку тянулись по стенам черные полосы сажи.
При виде вошедшего стражники вскочили, выпучив глаза.
– Эт-то чего такое? К-как? – заикаясь, воскликнул один, помоложе, растрепанный – рубашка выбивалась из штанов, куртка сидела наперекосяк, шнурки завязаны кое-как, концы их свисают неровно, а рукав так и вовсе не стянут.
Другой, с сединой в редких сальных волосах, положил напарнику руку на плечо.
– Записаться пришли, благородный рыцарь? – басом спросил он.
– Точно, – кивнул Арчибальд, подходя к столу. – Где господин лейтенант?
– Да он вышел, знаете ли, энц рыцарь. – Старший силой усадил младшего – тот хотел что-то сказать, но под нажимом сел и замолчал, поглядывая на приятеля. – Подождать надобно. Погуляйте вон пока, что ли.
Караульная полнилась смутным шумом. Старший стражник, заметив, что рыцарь прислушивается, торопливо заговорил:
– А солнышко-то какое, сударь, никогда ж ничего подобного! Не замечали? Такого жаркого лета не помнит сам главный тюремщик, а уж он-то помнит даже прадедушку нынешнего короля, дай бог ему здоровья! Вы пока прогуляйтесь, чего тут сидеть, душно, мухи опять же... Идите, энц рыцарь, идите, просим. Вы уже устроились где-то? В городе или во дворце? Король, дай бог ему здоровья и наследника, приглашает благородных рыцарей к себе. Правда, сударь, уж лучше в городе, оно все дешевле... Эй, что вы делаете, господин, туда нельзя!
Арчибальд, не слушая болтовню стражника, обогнул стол и прошелся вдоль стены, в которой были две закрытые двери. Когда пожилой заговорил про короля, рыцарь как раз вытащил меч и ногой распахнул одну из дверей. Оттуда вырвался пронзительный женский крик.
В камере, маленькой комнатенке, стояла духота, полная дымного чада, там не было ни одного окна. На полу грудой тряпья, в съехавшей косынке, с порванным лифом лежала Анастасия. Рот у нее был разбит, с распухшей нижней губы сползала капельками кровь, один глаз заплыл. Девушка тупо смотрела перед собой и на появление рыцаря никак не отреагировала.
Прямо перед Арчибальдом, спиной к нему, стоял лейтенант со спущенными штанами. Двое стражников прижимали к столу Жанну, которая вырывалась, отчаянно крича.
– Заткните дуру! – Лейтенант убирал многочисленные юбки, но они снова спадали от судорожных движений девушки. – Да подержите ей ноги! – рявкнул он, когда ботинок девушки попал ему в живот и пришлось отступить на шаг.
– Не двигайтесь, не то я вам отрежу кое-что, – сказал Арчибальд, заводя меч лейтенанту между бедрами. – И вы не двигайтесь, – добавил он, когда державшие Жанну стражники, оставив девушку, бросились к нему.
Сластолюбчик Жан замер, почувствовав холод металла у мошонки.
– Стойте, болваны! – просипел он. Стражники остановились, попятились к стене.
Жанна соскочила со стола и метнулась к сестре.
– Анастасия, Анастасия! – бормотала она, плача. – Очнись, дорогая!
– Жанна, берите сестру и бегите! – Арчибальд левой рукой вытащил дагу. На волосатом заду лейтенанта дернулась мышца.
Анастасия смотрела сквозь сестру и как будто не слышала. Плачущая Жанна схватила ее под мышки, с усилием подняла. Закинула руку сестры себе за шею и потащила ее из камеры.
– Вы отдаете себе отчет, во что вляпались? – прошипел лейтенант, поворачивая голову.
– Не двигайтесь, я сказал! – Арчибальд чуть надавил мечом, и сластолюбец, дрогнув, уставился перед собой.
– Сейчас придет менять караул начальник королевской стражи, и тебе не видать турнира, рыцарь! – вполголоса произнес он.
В караульной старший стражник дал младшему оглушительную затрещину:
– Куда смотрел, болван! Иди задержи его, пока он господину лейтенанту яйца не отрезал!
Младший схватил алебарду и бросился к камере. Старший загородил девушкам дорогу к выходу во двор.
– Куда, красотки, господин начальник вас еще не отпустил!
– Стой, урод! – крикнул лейтенант, услышав слова стражника. – Убью недоноска!
Рыцарь, краем глаза следивший за дверью камеры, развернулся боком и дагой оттолкнул лезвие алебарды. Лейтенант дико заорал. Алебарда ткнулась в пол, стражник съехал по древку. Рядом в лужу своей крови свалился лейтенант и с воем стал кататься по полу, держась за причинное место.