Убить босса!
Шрифт:
Вбежавшего на этаж охранника он встретил парой неточных и несильных ударов, добавил ногой, отбив себе при этом колено, толкнул тело на спешивших по лестнице на помощь другу головорезов и бросился туда, где совсем недавно стоял и стрелял в своего советника Малкольм.
В конце первого коридора он упал на пол, перевернулся и появился во втором коридоре в виде мокрого от пота колобка. Если Малкольм и ждал его, то целился он уж никак не в пол…
Однако предосторожности оказались излишними. Второй коридор, очерчивающий периметр третьего этажа, был пуст. А это значило, что Малкольм сразу после выстрела позорно бежал.
Он знает, куда бежит, думал Андрей, стараясь покинуть замкнутое со всех сторон и идеально простреливаемое пространство как можно быстрее. Топот его ног по паркету был хорошо слышен охранникам, вот-вот готовым появиться из-за угла, и нужно было постараться сделать так, чтобы они не увидели его спину…
Они не успели на какое-то мгновение…
Первую очередь Мартынов услышал, ещё находясь в коридоре, в тот момент, когда он валился на пол третьего коридора, опоясывающего этаж. Пули прошили стену тупика. Вторая очередь носила характер всплеска бессильной ярости. Ещё сидя на полу, Андрей видел, как воздух наполняется пылью, летящими в разные стороны щепками, осколками чего-то стеклянного, и все закончилось тем, что на колени Мартынова упала желтая синтетическая роза. Кажется, у самой двери стояла ваза с цветами, – он это помнил. Стояла… Сейчас там ничто не стоит. Ничто, кроме завесы известковой пыли, уже не оседающей, а плавающей в виде взвеси…
Так куда же ты так уверенно спешил, Стив? – снова подумал Мартынов, поднимаясь на ноги и семеня к спуску на второй этаж. Третий коридор заканчивался не поворотом в четвертый, а тупиком, но вниз вела лестница, указывая путь, которым воспользовался хозяин дома.
Как крыса, пронеслось в голове Мартынова, только по прямой бегает!..
В проеме он ожидал пулю, но лестница была пуста, и он в три прыжка пересек первый пролет, и в два – следующий…
А на втором этаже приключилась неприятность.
Первое, что пришло в голову Мартынову, когда он увидел перед собой лацканы пиджака и сверкающую из-за них белоснежную сорочку, была мысль, что Малкольму зачем-то понадобилось взять его живым.
В руках негра, рост которого был явно выше двух метров, не было оружия. Парень явно прибыл на подмогу Малькольму с чемпионата НБА. Невольно отступив на шаг, Мартынов с изумлением смотрел на гиганта. В его рот без труда вошел бы двойной биг-мак…
Негр шагнул к русскому, опустив подбородок. Сообразив, что его решили заломать, Андрей отшатнулся и лихорадочно осмотрелся. Места для маневра достаточно, решил он, оценив размеры площадки.
Первый удар не получился. Вернее сказать, – он получился, и даже очень хорошо получился, но этот хук, который выбил бы сознание из любого другого, лишь развернул голову гиганта под прямым углом, после чего тот, взявшись за челюсть, со зловещим треском вправил её и продолжил движение вперед.
– Не может быть, чтобы у тебя не было кнопки, пробормотал Андрей по-русски, отступая и оглядываясь.
Бить этого мутанта в живот не имело смысла. При каждом шаге под сорочкой играли такие квадраты брюшного пресса, что был реальный риск сломать себе руку.
Продолжая отступать, изображая растерянность, Мартынов вдруг резко бросился под ноги негру… Таким подкатом на закате своей футбольной карьеры Онопко обычно калечил форвардов соперника.
Рассчитав, когда на пол ступит опорная нога противника, Мартынов стремительно выставил вперед свою ногу и, изо всех сил оттолкнувшись другой, полетел вниз…
Удар пришелся на двадцать сантиметров выше стопы мутанта и был столь сокрушителен, что любой другой уже давно рухнул бы на паркет. Этот же парень лишь удивленно посмотрел на свои туфли, а потом – на Мартынова.
Андрей увидел, как зрачки на оливковых глазах чернокожего мгновенно сузились до размеров острия булавки…
Нервные окончания дали сигнал мозгу, тот их принял и послал обратно. По тому же принципу работает автосигнализация с обратной связью.
Там, где заканчивался черный шелковый носок охранника Малкольма, раздался отвратительный на слух треск. Глаза бывшего баскетболиста кричали: Это болевой шок!
Не доверяя боли, негр шагнул вперед.
Нога его в месте перелома неестественно изогнулась, осколки кости впились в плоть, и он, срыгивая зловонную массу, повалился на пол.
Fuck… Fuck… – шептали его перепачканные губы-вареники.
Мартынов понял, что через считанные секунды негр потеряет сознание. Как раз столько нужно ему, Андрею, чтобы спуститься вниз и не попасть под пули ребят, которые уже приближались к освещенному солнечными лучами дверному проему…
Но негр терять сознание почему-то не захотел. Едва Мартынов шагнул к лестнице, чтобы начать спуск по увешанным полотнами Матисса и Шагала маршам на первый этаж, в ногу его вцепилась огромная чёрная рука, оторвать которую теперь можно было разве что пневматическими ножницами службы спасения 911.
Мартыновым овладела злоба. Он ещё не отдавал себе отчета, спортивная она или нет, но злоба боксера проявляется несколько иначе, чем злоба баскетболиста.
Мартынов не размышлял ни секунды. Подобные коллизии в Америке с ним уже случались, и разница была лишь в том, что теперь рядом не было ни одного предмета, которым можно было бы воспользоваться, чтобы нанести завершающий удар.
Согнув ногу, Мартынов с перекошенным от ярости лицом выбил из перил резную балясину. Схватив её и окончательно вырвав из гнезда движением, напоминающим то, каким вырывают с корнем дерево, он размахнулся…
Но нет, одного удара оказалось недостаточно. Афроамериканец был живуч, как баобаб. Уже слыша за спиной, где-то там, наверху, крики и стук подошв, Мартынов изловчился и снова врезал негру по затылку.
Следующий удар пришелся по цепкой руке…
Переломанная в запястье, она разжалась и Андрей, отбросив балясину, с трудом перевалился через перила и полетел вниз, на первый этаж…
Бежать по ступеням не было ни сил, ни времени. В проеме двери третьего этажа стояли двое из охраны Малкольма…