Убить, чтобы жениться
Шрифт:
— Как не называй гвардию, если ее состав останется прежним, то смысла не будет в переименовании, ваше величество, — с поклоном заметил граф Доример, опередив графиню Зихштейн.
Судя по ее сверкнувшим глазам, она намеревалась задать тот же вопрос.
— Разумеется, теперь в эти две гвардии сможет попасть абсолютно любой подданный Скаршии, — тут мама замолчала и закусила губу.
Я едва сдержала икоту. Ее взгляд не предвещал ничего хорошего.
— Таким образом вы нивелируете привелигерованность гвардии, — отозвался граф Ройсс. — Мы не просто считаемся элитным подразделением. В него входят лишь те, кто рожден черным магом, проходим определенную подготовку. Вы забыли,
Я наблюдала за реакцией мама. Она еще не все сказала. И за то, что ее прервали, королева не простила, но и тут ее оперелили.
— Не только вы, — впервые на моей памяти на совете заговорил отец. Обычно он молчал. Если и был с чем не согласен, то высказывался до или после совещаний. — Моя дочь со своим супругом герцогом Лехенрольде вошли в Бессмертную Тысячу, которая дала нам всем сутки на передышку. В это время вы, элита скаршианских войск, заперлись в маленькой комнатке…
— Потому что мы удержали ритуал и завершили его, — прервал внука герцог Дункел. — Не говори того, чего не ведаешь. Я, как и ты, потерял свою кровь. Эрлан, прошу прощения, ваше величество, но ваш брат никогда бы не справился с той мощью, которая высвободилась с последней жертвой. Они уже уходили без сердец, которые мы использовали в завершении… сложного ритуала. Никто кроме нас не справился бы с этой силой. Одна ошибка — и мир разорвало бы на части. Живых бы не осталось.
Кровавого ритуала, он хотел сказать. Таких подробностей никто не знал. Откровение герцога Дункела стало очередным шоком для собравшихся. Но меня интересовало другое: если один из черных магов, пусть и с небольшой помощью, но все же сумел победить древнего, то почему все вместе они не выступили против них?
Я зацепилась за взгляд мужа. Кажется, он понял, какой вопрос меня мучил. Одними губами Рэйнер выговорил одно слово «ритуал». И тут я вспомнила, что мы помешали древнему провести жуткий обряд, даже при мысли о котором меня замутило. Выходило, что древние пришли в Единый мир напитавшимися силой. Просто так их не получилось бы побороть. Кроме того, кровь черных магов сильно разбавлена. Появление Рион спасло нас всех. Да и темные лорды помогали ей в битве с древними правителями.
Любимый кивнул, словно прочитал мои мысли. Я вздохнула, предполагая, что скорее всего так и было. Ведь по-другому он никак не мог бы узнать о моих проделках, о которых я не распространялась.
В зале поднялся ропот. Никто не думал о таком варианте развития событий. Сколько еще тайн похоронила та война? И мы никогда не узнаем всех секретов, что канули в огонь мироздания.
Мама неспроста созвала совет. Ее целью была Черная гвардия. Она хотела поставить их на место, разъединить, чтобы ослабить черных магов. Я посмотрела в глаза Рэйя. В темных лордах уже не было единства. Если их сейчас лишить всех привилегий, как того желала королева, низложить их заслуги, то можно потерять не только их. Они и так лишены самого главного — любви, но если лишить их и чести, как клонила к этому регина Скаршия, то у них ничего не останется.
Не смей!
Говорил мне взгляд любимого. Он понял, что я задумала.
В этом моя суть! Был ему мой ответ.
Я сползла с кресла и встала на колени перед матерью. Я смотрела в ее белесые глаза и молчала. В который раз за короткий период времени ее перебили. Я не боялась ее гнева. Боялась того, что она завершить задуманное и не изменит своего решения.
Королева тяжело вздохнула. Она «осмотрела» тирбуны слева, затем трибуны справа. Снова тяжко вздохнула.
— Ведает Единый, что я хотела с радостью вышвырнуть вас из гвардии, — негромко проговорила Иналина регина Скаршия, но ее услышали все. Тембр ее голоса пробирал до самых костей, сковывал, подчинял. — Да, воины из вас хорошие, — признала она их заслуги, — но вы в печенках сидите со своим превосходством! Девчонка, которую вы все презирали, молит за вас. Она просит меня не лишат вас славы, пусть и заслуженной славы. А вы готовы порвать ее. Я вниму ее мольбе. Но только один раз. Вы перестроите систему своих гвардий. Примите в ближайший месяц пару новых человек, не из черных магов. Иначе, видит Единый, я забуду про ваши заслуги, — тут королева умолкла на мгновение. — Раз престол не развлекает вас тем, чтобы приложит меня пару раз, думаю, все согласны с моим решением.
Повисла тишина.
— Что ж, раз несогласных нет, то все свободны, — махнула регина Скаршия в направлении открвающихся дверей.
Аристократы поспешили покинуть зал Советов. Последними уходили черные маги.
— Вы нас сами разделите на Щит и Меч? — поинтересовался герцог Дункел у королевы.
— А сами не можете? — съязвила она. — Вы и так разделяетесь на тех, кто защищает, и тех, кто атакует.
— Эмблемы…. — начал дедушка, но мама его перебила:
— Сами придумаете, не малые ж дети, — и снова махнула рукой. — Пошли прочь, пока я не передумала.
Когда за последним магом закрылась дверь, мама обессиленная упала в кресло.
— Встань, — закрыв глаза, произнесла она.
Рэйнер уже оказался рядом со мной и протянул руку, чтобы помочь мне подняться.
— Вот зачем нужно было забирать Атаранта и еще нескольких детей молчком? — устала проговорила Иналина. — Разве нельзя было прийти ко мне и все обсудить?
— Боюсь, тогда бы пришлось раскрыть тайны, которых лучше не касаться, — ответил Рэйнер, обнимая меня. — Если в них проснулась сила черных магов, то должны быть причины на это. Мы работает над ними.
— Они забрали едва родившегося младенца, — прошептала королева. — Их не оправдывает то, что у родившегося прорезалась сила черных магов. Мать ребенка умерла от разрыва сердца.
Я воскликнула и спрятала лицо на груди у мужа.
— Да, Ася, вот кого ты спасла, — заметила мама. — Прежде чем еще раз так поступишь, обратись к каликам. Они соберут для тебя всю информацию про тех, кого в следующий раз соберешься защищать. А теперь Рэйнер, объясни мне такую вещь, почему ты лапаешь мою дочь? — вопрос она прошипела, багровея на глазах. — Ты же клятву мне принес на престоле, что не тронешь ее! Почему тебя не корежет от боли при прикосновении к ней? — мама оперлась руками на престол. — Она еще ребенок!
— Мама, мне уже тридцать, — пискнула я.
— Вот видишь, она еще несовершен…, — на полуслове речь королевы оборвалась, потому что до нее дошел смысл моих слов. Все так же опираясь на престол, она обернулась к папе и елейны голоском поинтересовалась: — Тафарчик, ты ничего не хочешь мне рассказать?
Папу, как обычно, когда она его так называла, передернуло, но он все-таки нашел в себе силы, чтобы ответить:
— Ася родилась второго червеня.
— Вы свободны, — махнула нам неглядя мама. — А вот к тебе, дорогой, у меня еще остались вопросы…
Продолжения беседы мы не слышали, потому что покинули зал Советов через другие двери, за которыми нас ждали калики перехожие. Часть из них расселись прямо на полу. Дети жались к своим родителям. При нашем появлении калики обрадовались и обступили нас.
— Вы сейчас перенсетесь в наш замок, — сообщил им Рэйнер. — Вот письмо, передатите его экономке Марибель. Она займется вашим устройством. Без моего разрешения замок не покидать ни в каком виде, — сказал и принялся плести заклинание для портала.