Убить генерала
Шрифт:
Мария нажала на кнопку «стоп» и швырнула диктофон на противоположное кресло.
Жутко хотелось полениться, забыть, к чертовой матери, про работу, про книгу, которую начала писать-наговаривать — потому что писать модно, а читать — прикольно. Просто лежать с открытыми глазами и ничего не делать. Не исполнять никаких обязательств даже перед собой. Взять короткий отпуск, чтобы не играть никакой роли: ни строгой начальницы, ни талантливого дизайнера (это тоже роль, причем ответственная), ни страстной суки в постели. Просто остаться женщиной, человеком. Свободной от макияжа, слегка отягощенной жирком, вольной от стервозности.
Нет, ничего не получится. На семь тридцать вечера назначена встреча с администратором ГУМа.
Мария вставила в деку видеомагнитофона диск с записью последнего показа коллекции одежды своей марки. Инсталляция проходила в галерее «Ковчег» — деловой центр на Усачева. Сейчас прозвучит громкая музыка, раздастся исключительно поставленный голос «выписанного» диктора, промелькнут лица «випов» и «супервипов»; в перерыве они станут главными действующими лицами, что являлось сущей правдой; прославленный режиссер пошлет в жопу известного телеведущего, увлечет под руку другую знаменитость... Домашний кинотеатр перенесет ее далеко-далеко от дома.
Она сдернула с кровати широченную простыню, скомкала и забросила в угол. Легла прямо на матрас и уставилась в потолок. Потом ее взгляд скользнул по слегка тонированным окнам, потревожил своим вниманием невесомый тюль, задел краем зеркало и гордую пузатую тумбочку с множеством ящичков, ненадолго уперся в плиту, взобрался по холодильнику до самого потолка ее студии. В этой громадной комнате, как при переезде, было собрано все, что должно находиться на кухне, в прихожей, в спальне. Даже ванная комната, которую она называла умывальником, была отделена всего лишь матовым дверным стеклопакетом.
Сообразив, что голова покоится на подушке, на которой спал Лосев, девушка отшвырнула ее от себя. Чуть не попала в зеркало. Долго и с недоумением смотрела на странную запись на зеркале. Улыбнулась: «Витька-дембель».
Мария взяла с тумбочки трубку и позвонила своему водителю Юрию Цыганку, спросила, знает ли он, где находится улица Подольских Курсантов. И фыркнула в трубку:
— Ну надо же! Как я сама не догадалась. Не в Подольске, а в Москве! Купи карту. И подъезжай к пяти. Уже пять? Значит, подъезжай прямо сейчас.
Двадцатипятилетнего охранника ей посоветовал знакомый из Федеральной службы охраны полковник Корсаков. Скорее всего Цыганка выгнали из Кремлевского полка. Сам же он невнятно пояснил, что «накуролесил в завидовской резиденции шефа». Но надо отдать ему должное, с машиной он управлялся лихо, мог, наверное, за час покрыть стодвадцатикилометровое расстояние от центра до Завидово, одним движением, взглядом мог остановить любого.
Мария снова переключилась на Виктора. Она не нашла причины, вылившейся в порыв. Подумала, что пожалела парня, с которым в общем-то неплохо поговорила. По-простому. Так, как не говорила давно. А может, вообще никогда. Точнее, он с ней говорил по-простому, а она то забавлялась над ним, то откровенно издевалась. А он, что удивительно, проглотил злую иронию. Или не заметил? Она получит ответ, когда посмотрит в его глаза. И не дай бог, если она увидит в них насмешку. Даже намек на нее.
«Андеграунд», — пришло определение. Зверинец — вспомнилось лосевское выражение.
Мария исполняла роль штурмана. Она бросала взгляд то на карту, то на дорогу. Машина мчалась по Варшавке и уже миновала Днепропетровский и Первый Дорожный проезды. Некоторые прохожие оборачивались на роскошную серо-голубую иномарку с открытым верхом, как на конную повозку.
— Следующая улица Подольских Курсантов, — «штурмовала» Мария. — Сворачивай налево.
— Не направо?
— Направо улица Красного Маяка, — длинным ухоженным ногтем девушка оставила след на карте. — А прямо — улица Газопровод и Кирпичные Выемки. Страна Засрания какая-то. Вон — точно бензоколонка, сворачивай в проулок. Стоп! Вот эта улица, вот этот дом. Вот первый подъезд. Тормози, приехали. Пошла знакомиться с Витькой. А ты отгони машину — вдруг тут мусор из окон выбрасывают? И жди моего звонка.
— Я провожу тебя до квартиры, — уперся Цыганок.
— Да ладно тебе, кому я тут нужна? Лучше машину сторожи. Хотя проводи — вдруг какой-нибудь маньяк спрятался в подъезде? Потом начнутся протоколы: «Насильник согласился признаться после седьмого следственного эксперимента». Айда, — прорепетировала девушка, прежде чем сделать первый шаг к «подворотне».
Мария остановилась напротив двери под номером 8, по привычке коснулась рукой прически: волосы были туго зачесаны назад, «конский хвост» уложен в толстый пучок и обернут искусственными косами разного цвета. Согнула палец и костяшкой нажала на кнопку звонка.
Звонок заглушил на секунду оживленный фон за дверью и обозначил отдельные голоса: «О, кузнец пришел»... «Открой, Витек»...
Зверинец...
Шаги. Торопливые. Щелчок замка, скрип двери. Маша увидела невысокого плечистого парня лет двадцати пяти с пронзительными голубыми глазами. На миг ей показалось, что его зрачки искусственно фокусируются на ее лице, словно настраиваются на близкое расстояние. Только что они были маленькими, и вот выросли в размерах, прогоняя из глаз синь.
На нем была свободная спортивная майка, старые джинсы с широким ремнем, на ногах тапочки. Вот его губы разошлись в приветливой улыбке:
— Маша? Я вас сразу узнал. По звонку.
— По звонку?
— Ага. Он прозвенел так: «Ма-ша».
В это время к дому Виктора Крапивина ехал еще один человек. Инструктор сидел за рулем своей «семерки» и гонял в голове краткую характеристику на своего бывшего ученика.
Виктор Крапивин — человек по характеру противоречивый. Доверчив, уступчив, однако самостоятелен. В новой компании поначалу чувствует себя стесненным. Но в компании с одним человеком быстро находит с ним общий язык...
Девушка рассмеялась.
— Я не заметила. А если бы позвонил Олег?
— Ну... Не знаю. Звонок бы не сработал, наверное.
Маша постучала в косяк двери:
— Тук-тук. Можно войти?
— Да, заходи, — «среагировав на импульс», Виктор перешел на «ты». — Извини.
— Вас ровно пятнадцать человек? — Мария шагнула в узкую, как вольера, прихожую. — Вместе с родителями?
— Да, точно. Ты — шестнадцатая. Дом сразу нашла, не плутала?
— Да нет. Как вышла из метро, так и поперла прямо.