Убить Шаробздюнчика
Шрифт:
— Да! — крикнула Женька. — А ну их на фиг, эти полы, в понедельник вымою! Когда я еще на такой машине покатаюсь?
— Да! — тут же заорал Васек, которого, собственно, никто не приглашал. Но куда от него было деться?
— Ок, — решительно сказал Серега. — Пойду переоденусь… — и тут же выругал себя за то, что совсем недавно лез в салон что «кайенна», что «панамеры» в грязной рабочей спецовке. Впрочем, ему-то какое дело — машины не его, а вообще непонятно чьи…
Через полчаса белая «панамера» вываливалась из промзоны, где находился автосервис, на дороги Нерезиновска.
Здравствуй,
Еще через полчаса стало ясно, что в будний день Москве ездить не то что некуда, а негде, хоть ты на «порше», хоть на «запорожце». «Панамера» торжественно встала в мертвой пробке. Серега уже ругал себя, что сморозил глупость и не дождался хотя бы часов 11, когда полгорода свалит из столицы на дачи, — знал ведь все прекрасно, но, сам себе злобный Буратино, рискнул «покататься» в пятницу вечером.
А тут еще неожиданно разразился гром — в буквальном смысле — и с неба как ливануло. Любой же знает, что если обычно на дорогах Дефолт-сити имеет место быть трындец, то любые природные осадки превращают трындец обыкновенный в трындец в кубе.
Серега выдохнул и начал сваливать из крайнего левого в крайний правый ряд, который, по его мнению, ехал быстрее, — правильно, в крайнем левом же обычно собираются все, кто считает себя самыми умными; поэтому-то он обычно в пробке и не едет. Удивительно, но перестроиться через несколько полос мужику удалось легко, — еще не успевал включить поворотник, а все его уже пропускали. Впрочем, Серега быстро вспомнил, на чем он едет, и хмыкнул.
— Ну а то, — довольно высказался с кожаной торпеды нарисовавшийся там Пердиганди, вертя башкой и созерцая притормаживающие авто (что-то зачастила проведывать Серегу сегодня сладкая парочка, что вместе, что поодиночке), — знай наших. У нас, чай, машина, а не ваши унитазики на колесиках.
— Сереж, — между тем сказала Женька, — а куда мы едем? Серега тут и вовсе скис, не зная, что ответить. Поначалу он планировать съездить на тот же бессветофорный Кутузник и там попробовать поиграть в шашки, а потом сломиться по Минке в область или свернуть пораньше на Рублевку и по МКАДу доехать до Новой Риги, но по факту добрался до Кутузы чисто для «постоять». А тут и правый ряд встал намертво.
Народная примета — если в пробке перестроишься в тот ряд, который более-менее едет, то он тут же встанет.
— А мы на дачу сегодня не успеем, да? — подал голос с заднего сиденья заскучавший Васек. Нет, первое время он гордо восседал позади Сереги, гордо и высокомерно поглядывая со своего места на все, что проезжало мимо, включая трактора и камазы.
Толку-то от его высокомерных поглядываний — стекла у «панамеры» были тонированные; один хрен ничего не видно.
— А зачем вам на дачу? — уныло спросил Серега. Надо же было как-то реагировать.
— Ну как — зачем?! — вытаращилась на него Женька. — Мы каждые выходные ездим. Ну, стараемся, по крайней мере. У нас там деревня рядом, ферма с коровами, речка есть…
— Свежий воздух типа, — покивал головой Серега. — Далеко, что ли, дача?
— Под Рузой, — ответила Женька. — Как раз сюда, по Минке…
Серега заинтересовался от нечего делать:
— Какие
— Аэродром заброшенный! — сразу же завопил сзади Васек. — Там даже самолет есть, я в нем лазил!
— Что-о? — обернулась к нему возмущенная сестрица, — Это когда это?! И когда я тебе разрешала?!
— Аэродром?! — обернулся Серега. Ему как будто показали красную тряпку. Ведь на заброшенном аэродроме есть самый реальный шанс покататься! Да, это не подготовленная трасса с идеальным асфальтом, но…
— Жень, а поехали-ка к вам на дачу, — решительно сказал Се- рега. — Тем более нас на это направление вытащило.
Женька обрадовалась:
— Давай!
— Ура-а! — завопил Васек — так, что у Сереги заложило уши. Решено. Серега позыркал вокруг, пытаясь определить, какой же из рядов едет, и тут неожиданно наткнулся на нечто.
Нечто, насквозь промокшее, ютилось возле автобусной остановки на «Славянском бульваре». «Возле» — потому, что вылезший из метро многочисленный народ, массово оставивший зонтики дома, из-за ливня набился под остановочный навес, изображая из себя сельдей в банке, и места под стеклянной крышей хватило не всем. Так что нечто мужского пола лет двадцати-двадцати двух, вцепившись в свой рюкзачок, жалось подле, омываемое дождем, и смотрело таким жалким взглядом на проплывающие мимо автомобили, в которых сидели сухие и довольные пассажиры, таким жалким…
Утренняя собачка из тупозвёздной «мазды» просто нервно курила в углу.
Серега не выдержал и тормознул.
— Щас, Жень, подожди, — быстро сказал он. Открыл пассажирское стекло и крикнул промокшему существу:
— Эй, пацан! Залезай давай! Тебе куда — в Одинцово?
Парень вытаращил глаза на машину. Нате вам — стоишь себе на остановке, никого не трогаешь, и тут с Кутузника снисходит «панамера» и, похоже, предлагает подвезти.
— Ну, чего стоишь, — прикрикнул Серега. — Лезь давай назад. Пацан замялся и наконец выдал:
— У меня денег нет…
— Да по нему и так видно, что нет, — хихикнул на этот раз Ша- робздюнчик.
Серега не обратил на него никакого внимания, и только открыл рот, чтобы сказать пацану, что тот — идиот, раз решил, что его на «порше» хотят подвезти за деньги, как…
— Дурак, — неожиданно выступила Женька. — Кто их с тебя требует-то?! Дуй давай назад, быстрей.
Пацан посмотрел на нее и быстро прыгнул к Ваську.
Тот с неудовольствием посмотрел на нового пассажира, — как же, сфера влияния размером во все заднее сиденье сократилась; но промолчал.
— Так тебе в Одинцово?
— Н-ну да, — клацая зубами, видимо, от холода: май месяц нежарким выдался, — ответил пацан.
— Ладно, сделаем крюк, проедем через город, — милостиво ре- шил Серега. — Лишь бы оно все ехать начало, а не стояло.
Сзади удовлетворенно и даже, кажется, благодарно икнули.
— Сереж, — тем временем сказала о чем-то напряженно думавшая Женька. — Слушай, у меня вот какая мысль… Мы такими темпами все равно долго ехать будем…
— Да не, — пискнул с заднего сиденья пассажир, — нам бы въезд в город проехать, а там уже более-менее начинается…