Убийца
Шрифт:
Однако твердолобые упрямцы, потеряв немало своих воинов на подступах к сердцу владений Темного мага, все же сумели выяснить, где у него слабое место. И тогда началась настоящая агитация народа, ведь свои силы уже иссякли, а новых воинов набирать было нужно. Короче, «Все на борьбу с Темным!», «Долой узурпатора!» и прочее. Все ограничилось бы разрушением близлежащих государств, но в дело вступили маги и церковники. Первые объединились, чтобы свергнуть, как им казалось, единственную угрозу их абсолютной власти, вторые – просто из идейных соображений. Совместными усилиями был создан магический артефакт для уничтожения Темного, собрано грандиозное войско, привлечены все маги – и началось...
Не буду описывать всю эту эпопею, которой в книге было посвящено страниц десять. Коротко итог битвы был таков – из захватчиков осталась в живых только пятая часть, население владений Темного мага было вырезано полностью, сам Темный повержен, а земля окончательно превращена в степь. Соседние королевства были обескровлены, большие потери понесли и гномы с эльфами. Империя, воспользовавшись этим, захватила все, что смогла. А на этих безлюдных территориях, большей частью перекопанных и выжженных магическими битвами, стали селиться дикие племена кочевников, пришедшие с юга и позвавшие всех своих знакомых. Их захватчики не тронули, потому что с Темным те не якшались, так что формально были чисты, как младенцы.
Да и брать у них было нечего, если честно, поэтому с представителями отсталых народов никто не захотел связываться. А те, пользуясь случаем, захватили всю степь, потому что на эти земли никто из «условно светлых» не претендовал. Уцелевшие из армии победителей просто забрали всю добычу и вернулись восвояси. И вот стараниями бывших дикарей с юга степь постепенно начала оживать, кочевники расплодились, чувствовали себя все более уверенно и даже пытались нападать на соседний Мардинан и горцев, обитающих на востоке, но получали отпор и там, и там. Вот с тех пор такая ситуация и сохранялась. Были конфликты людей с гномами, были попытки Империи расшириться за счет эльфов, были стычки на границе Мардинана, но все это никак не коснулось этих пустынных земель. Конец фильма.
Отложив книгу, я принялся за давно остывшую кашу, поставленную передо мной заботливым Тритом. Надо же, каким увлекательным бывает чтение, особенно если читать между строк. Автору сего трактата нужно было при жизни поставить памятник за полное извращение фактов. Ведь судя по его трактовке событий, имел место никак не захват, а освободительная война угнетенных, не тотальное уничтожение нации, а избавление мира от тьмы, ну и так далее. Короче, все как всегда, наше дело правое, и не важно, что другая сторона говорит так же!
А вообще жалко мне было Темного, прямо очень жалко. И чего, дурак, полез в верха? Сидел бы себе тихо и незаметно, глядишь, пожил бы в свое удовольствие, а так – только кучу народа угробил бессмысленно. Нет, я понимаю, что враги, что их жалеть не нужно, но почему он просто не уничтожил правящую верхушку соседних стран, а пришедшим им на смену не пообещал, что если они только посмотрят в его сторону, то с ними случится та же петрушка? Что, сил не хватило? Или просто опасался, что не поймут? Хотя уж чего там опасаться было... Да и вообще, мог бы не останавливаться на достигнутом, а рискнул подмять под себя полмира. Или от природы скромным был, считал, что много на себя возьмет? Короче, не человек, а сплошная загадка. Одно название – Темный маг.
Доев обед, я положил книгу в сумку, надеясь подарить Алоне, чтоб сестренка порадовалась поучительной истории, и пошел в центр лагеря, размышляя, что делать с грудой оружия. По своей запасливой натуре я бы все это отправил в Мардинан, где толкнул оружейникам, но времени на это не было, так что придется все добро спрятать. Только как? Закопать – неразумно: во-первых, степняки, когда здесь объявятся, поймут и отыщут, во-вторых, неизвестно, когда я его откопаю, а луки так хранить нельзя. Значит, нужно спрятать все это дело где-нибудь в скалах. Найти подходящую сухую пещерку и завалить вход в нее камнями. Там это все хоть десять лет пролежит, и ничего ему не сделается.
Подойдя к уже собравшимся ребятам, я взглянул на колоссальный склад вооружения и внушительную кучу денег с драгоценностями и спросил:
– Все собрали?
– Все, – ответил Крот.
– Тогда у меня для вас задание – разделить деньги и драгоценности, чтобы всем досталось поровну.
Я услышал мысленный зов Крота и так же мысленно ответил:
– Да?
– Алекс, наемникам тоже давать долю добычи?
– Сейчас они в нашем отряде, поэтому делите на всех, а если артачиться будут, скажи, что я приказал, – ответил я мысленно, подумав еще, что Крот просто идеальный помощник – все схватывает на лету.
Крот молча кивнул, а я обратился к Даркину:
– Ты и твои парни подберите из этой груды себе стоящее оружие и доспехи, если не хотите, чтобы вас стрелами задели.
– Но нам как-то привычнее без них... – засомневался Даркин.
– С ними надежнее, – отрезал я. – Взгляните на моих парней – потеют, устают, поминают демонов, но не снимают!
Действительно, мои бойцы, привыкшие за десяток дней к доспехам из эльфийской стали, уже даже и не снимали их после боя. Видно было, что защитная броня для них стала второй кожей, а шлемы давно перестали мешать. Из общей массы выделялся только Ламин со своим ведром, остальные бойцы щеголяли в аккуратных легких шлемах, которые успел им сделать кузнец по моим рисункам, и представляли собой образцы классических легких латников. Погордившись немного видом своих ребят, я сказал:
– Короче, занимайтесь дележом, а я пока съезжу к скалам, посмотрю, где можно припрятать все остальное барахло.
Оставив парней, я отправился к тому овражку, где мы оставили лошадей. Мимоходом оглядел подходы к лагерю своим обострившимся зрением, но ничего подозрительного не обнаружил. Видимо, сообщение между лагерями поддерживалось на минимуме, если вообще существовало, так что пока гостей можно было не ожидать. А судя по запасам еды, следующая ее поставка планировалась не раньше, чем дней через пять. Это вполне отвечало моим планам – привлекать внимание к нашему отряду мне не хотелось. Выходя из лагеря, я увидел стайку харзинов, степных падальщиков, похожих одновременно на койотов, гиен и шакалов. Они с аппетитом занимались оставленными на подходах к лагерю трупами и никакой угрозы для ребят не представляли, так как, по воспоминаниям Макра, отличались трусостью и на людей не нападали. Поэтому я не стал разгонять стаю, оставив ее лакомиться халявным угощением.
Вскоре я дошел до овражка и увидел, что наши четвероногие уже давно разбрелись по округе и вовсю щиплют редкую траву. Отыскав свою лошадку, я оторвал ее от увлекательного занятия, привязал сумку к седлу и поскакал к Белой Скале. Так как мой путь опять пролегал мимо лагеря, я решил потратить еще пару минут и напоил животное, остановившись у колодца. Кобыла пила долго, жадно, про запас, словно в далеких родичах у нее были здешние верблюды. Поняв, что с такими темпами она может просто лопнуть, оставив меня без средства передвижения, я оттащил недовольную лошадку от корыта с водой и снова запрыгнул в седло.