Убийства единорога

Карр Джон Диксон

Прошло десять минут, казавшихся нам бесконечными. За это время мы оба зажгли три сигареты и выбросили их недокуренными. В замке царила мертвая тишина — он казался покинутым. Одна из наших ламп уже догорала.

— Кен…

— Да?

— Я кое о чем подумала. Гаске сказал, что нижняя комната похожа на «галерею шепотов» и снаружи можно услышать все, что там говорят. Предположим, Фламанд мог подслушивать таким же образом и здесь? Что, если он слышал, о чем говорили ты, Огюст и Жозеф, и подстерег Огюста в комнате Эбера? Мы ведь не знаем, кто сейчас позвал Огюста…

— Да, я думал о том же. Нам

нужно выбраться отсюда. Может быть, вытолкнуть ключ на кусочек бумаги снаружи и втащить его под дверью? Если Огюст попал в ловушку… Слушай!

На галерее раздались тяжелые, но быстрые шаги. Чьи-то руки стали поворачивать ключ. Дверь приоткрылась. На пороге стоял Г. М.

Это был один из тех немногих случаев, когда я лицезрел его деревянное лицо слегка побледневшим. Он тяжело дышал и, казалось, с трудом видел сквозь очки, а на лбу у него выступил пот.

— Слушайте внимательно, — заговорил Г. М., бросив взгляд через плечо. — Я не хочу никаких возражений и требую, чтобы вы выполнили мои приказания, иначе вы погубите всех нас. Не важно, как я сюда попал или что я делаю. Вы оба должны срочно выбираться отсюда.

— Но как…

— Слушайте меня! Сейчас все в задней части дома, не важно почему. Мост уже установили, и вы можете перебраться через реку. Как только окажетесь на другом берегу, поверните направо и футах в двадцати в ивняке найдете конюшню и гараж с открытой дверью. В гараже стоит автомобиль с полным баком. Садитесь в него, выезжайте по подъездной аллее на дорогу и мчитесь изо всех сил…

— Да, но что…

— Сколько раз мне повторять, чтобы вы делали все, что я скажу? Доверьтесь мне, иначе мы пропали. Вот ключ от машины. Когда приедете в Шартр, найдите британское консульство и оставайтесь там, пока не получите от меня известия. Это долго не продлится. Не спорьте, говорю вам! Дайте мне две минуты, чтобы незаметно спуститься, и уходите.

Сейчас на галерее было темно. Г. М. изобразил на лице нечто вроде ободряющей усмешки и прикрыл дверь.

— Будь готова, — сказал я. — Г. М. знает, что говорит.

Побледневшая Эвелин кивнула.

— Если Г. М…. если мы сможем их одурачить… — Она сжала кулаки. — На Г. М. можно положиться. Я не знаю его планов, но держу пари, что он выиграет партию. Теперь им нас не остановить!

— Уходим через минуту.

Эвелин закрыла окно и задула лампы. Я поцеловал ее, и мы оба шагнули на галерею.

По ковровой дорожке можно было ступать бесшумно. В нижнем коридоре горел свет, проникая наверх сквозь лестничную клетку. На ступеньках не было ковра, но они не были скрипучими. Я слышал учащенное дыхание Эвелин. Оказавшись на освещенном участке, мы посмотрели вниз. В коридоре первого этажа никого не было видно. Если мы спустимся к колоннам, отбрасывающим тени на покрытый красным ковром пол, то сможем без помех добраться до входной двери…

Спуск казался нескончаемым. Один раз Эвелин споткнулась, и мы застыли на площадке. Но нигде не слышалось ни звука. Наконец-то нижний коридор! Еще несколько шагов по ковру, и мы будем у двери…

— Мы сможем пуститься бегом, как только выйдем, — шепнула Эвелин.

И в этот момент в тишине послышался властный стук дверного молотка. Мы окаменели, словно он означал конец света. Послышался чей-то сердитый оклик, и дверь распахнулась. В дверном проеме, снимая шляпу и хлопая ею о дождевик, стоял настоящий Харви Драммонд.

Эхо еще не замерло, когда мы молча уставились друг на друга.

Рука со шляпой застыла в воздухе. Маленькие глазки блеснули, а массивное скуластое лицо человека, с которым мы столкнулись на дороге Леве, расплылось в злорадной улыбке.

— Выходит, я наконец добрался до вас, — прошипел он. — Я ждал всю ночь, чтобы войти и увидеть вас, мистер чайный импортер, он же Фламанд. Вы и опомниться не успеете, как окажетесь в тюрьме. Полицейские здесь, но, прежде чем передать им вас, я намерен доставить себе удовольствие, превратив вашу физиономию в месиво. Понятно, мистер чайный импортер?

Это явилось кульминацией ночи, полной недоразумений и неудач. Все перенесенные мною унижения сконцентрировались в злобной ухмылке Драммонда. Я приветствовал его радостным криком, как вновь обретенного брата.

— Вот как? — отозвался я. — Тогда подойди, ублюдок, и посмотрим, чего стоит твоя похвальба!

При обычных обстоятельствах я бы, вероятно, не выстоял в схватке с ним и двух минут. Но Драммонд так же обезумел от ярости, как и я, и, по-видимому, забыл все, чему его учили. Даже не прикрывшись рукой, он рванулся вперед, пытаясь ухватить меня за воротник. Я быстро шагнул назад и изо всех сил нанес ему удар прямо в рот.

Это было все равно что ударить кулаком ступку. Но тем не менее ступка треснула, и я увидел кровь из выбитого зуба, перед тем как кулак противника угодил мне между глазом и скулой. Лицо Драммонда размножилось у меня перед глазами, пустившись в беззвучную пляску, хотя рот, казалось, что-то кричал. Я даже не пытался защититься — меня обуревало единственное желание убить его. Дважды ударив Драммонда правой и левой рукой, я почувствовал удар в живот, словно поднявший меня в воздух…

Драммонд продолжал плясать передо мной, и колонны плясали вместе с ним. Из носа у него текла кровь. Правый кулак огрел меня по уху, на миг полностью лишив слуха. Я двинул его в челюсть, наши ноги сплелись, и мы ударились о колонну. Что происходило потом и как долго это продолжалось, я толком не помню. Знаю лишь, что великий Харви Драммонд размахивал руками, как слепой, а я продолжал колотить его, несмотря на боль.

Внезапно коридор наполнился людьми, бегущими ко мне, и Драммонд смешался с ними. Кто-то заломил мне руки за спину. Сквозь кровь, заливающую мне глаза, я увидел, как Драммонд сделал несколько неуверенных шагов, словно пьяный, и рухнул на колени. Шум и крики перекрыл голос Фаулера:

— Мерривейл, старый дурень, вы не на того надели наручники!

Драммонд склонился вперед, как будто молясь. С безумным выражением окровавленного лица он поднял руки, скованные цепью, тщетно пытаясь ее порвать.

— Нет, сынок, — ответил голос Г. М. — Наручники находятся там, где надо, что может подтвердить старина Гаске, — на запястьях Фламанда.

Глава 19

ТРОЙНОЕ ПЕРЕВОПЛОЩЕНИЕ

— Значит, наше «бегство», — спросил я, — было спланировано вами и месье д'Андрье (простите, что придерживаюсь этого имени) с целью заставить Фламанда перехватить нас?