Убийственная Академия. Невеста Первородного
Шрифт:
— Ты не должна меня ни за что благодарить. Я сделал бы все, что нужно, если это поможет защитить то, чем ты дорожишь, Элис, — улыбнулся Артур и неожиданно взял в ладони мою руку, чтобы поднести ее к своим губам. — Не переживай ни о чем.
Оставив меня одну, дракон удалился. Я же еще как минимум минуту неподвижно стояла на месте, пытаясь унять безумное сердцебиение.
ГЛАВА 1. Помолвка без права на отказ
— Что значит это твое «забей»? — возмущенно воскликнула я, выскочив перед Реном… что со стороны, наверное, выглядело довольно смешно с учетом нашей значительной разницы
— Вот, значит, что тебя волнует? — цинично фыркнул Рен. — Что убей меня Сноу, это пустило бы по ветру план Кристофера. А я уж было подумал, будто тебя могла расстроить моя смерть…
— Совсем дурак? — надулась я, скрестив руки на груди. — Как у тебя вообще язык поворачивается такое говорить? Ты ведь знаешь, как сильно я тобой дорожу.
— Неужели? — вздернул бровь парень. — Потому что мне показалось, по-настоящему ты дорожишь только тем драконом, которому вечно томно смотришь вслед…
— Идиот! — еще больше разозлилась я, и не выдержав, пнула Рена под коленку.
— Ай!
— Что ты несешь вообще? — возмутилась я, сердито посмотрев в его колючие серые глаза. — Мы с Артуром просто друзья…
— Вы с Артуром никогда не станете друзьями, потому что нельзя дружить с бутербродом, — заявил Рен, скрестив со мной взгляды. — О нет, конечно, ты можешь гордиться своим бутербродом! Он может тебе искренне нравиться. И ты, гуляя вместе с ним в парке, никому его не отдашь. Вот только когда проголодаешься, все равно съешь, даже не задумываясь.
— Рен…
— Для драконов люди всегда были естественным источником мяса, как для людей — коровы или свиньи, — строго проговорил он, вплотную подойдя ко мне. — С моральной точки зрения для них нет ничего зазорного в том, чтобы вместо коровьего стейка отведать человечины. И пусть даже я поверю в то, будто Карлейн и верные ему Сюзерены прониклись идеей питаться свининой вместо человечины… Ты ведь знаешь не хуже меня! Если дракон трансформируется до конца, полностью обернувшись зверем, то снова принять человеческий облик он сможет лишь в двух случаях: либо выпив чашу крови Первородного, либо сожрав человеческое сердце. И если вспомнить, как мало в нашем мире осталось Первородных, напрашивается очевидный вывод касательно того, какой из методов пользуется большей популярностью. Скажи, неужели ты ни разу не задумывалась о том, скольких людей убил твой драгоценный Артур?
— Прекрати! — разозлилась я, одновременно ощущая, что готова расплакаться. — Ты не знаешь его! Он…
— Хочешь сказать, будто решила, что сама знаешь его? — криво ухмыльнулся Рен, пригвоздив меня взглядом к стенке. И нависая надо мной, злобно прошептал: — Он дракон. А драконы — кровожадные чудовища, которые должны быть истреблены, все до единого. Иначе они истребят нас. То, о чем мечтает твой отец — бред, который в принципе невозможен. Только вот когда все, кто поддержал его, это поймут, будет слишком поздно. И знаешь, Элис, черт с ними всеми… но я не хочу, чтобы среди жертв этой ошибки была ты.
Неподвижно прижимаясь к холодному камню, я смотрела вверх. Туда, где над моим лицом нависало лицо Рена, которое было так близко, что его пепельные пряди до плеч щекотали мои щеки. Напряжение
— Думай, с кем водишь дружбу и кому доверяешь, — отчеканил он, быстрым шагом уходя прочь.
Вот же болван!
Напряженно дыша, я поспешила к выходу из замка Академии и направилась к домику на его территории, где ректор жил со своей семьей. То есть со мной и этим несносным дурачиной, который то и дело доставлял отцу неприятности.
И как он его вообще терпит?.. как я сама его терплю?
Устало вздохнув, я замедлила шаг и присела под старым деревом в академическом саду. Прислонившись к его могучему стволу, прикрыла глаза и запрокинула голову.
Почему-то вспомнился тот день, когда этот несносный упрямый дуралей появился в моей жизни. Тогда отец просто привел его в наш дом и сообщил, что этот мрачный мальчишка, который на год старше меня, теперь будет жить с нами. И видя его угрюмый вид, я не сказать, чтобы обрадовалась. Даже оставшись наедине с отцом, начала возмущенно расспрашивать, что да как и почему. Но внятного ответа так и не получила. Отец сказал лишь то, что Рен — сын его старого друга, который недавно погиб вместе со своей женой. И узнав, что их ребенок остался совсем один — принял решение забрать его из приюта.
Мы с ним долго не могли найти общий язык. Да и вряд ли я даже скажу наверняка, когда наступил тот момент, в который начала воспринимать его как своего друга. Просто мы как-то все больше и больше времени проводили вместе. Он помогал мне и защищал. Я постоянно удерживала его от разных глупостей, которые он то и дело пытался учудить из-за своего вспыльчивого характера. А потом я как-то поймала себя на мысли, что мои самые счастливые воспоминания за последние годы связаны именно с ним.
И что мне делать с этим идиотом?
Тяжко вздохнув, я открыла глаза…
— Ох! — вырвалось у меня.
Потому что прямо передо мной, глядя строгим холодным взглядом светло-голубых глаз, стояла Рита Пармайкл. Преподавательница астрономии.
И одна из драконов, преподающих в Академии.
Высокая, безумно красивая. С бледной кожей и блестящим водопадом длинных черных волос, собранных в высокий хвост.
Конечно же, не Первородная, нет. В иерархии драконов она была на ступень ниже Артура и относилась к Сюзеренам, чей род находился в подчинении у рода Карлейн. Именно поэтому Рита была в составе группы, отправившейся вместе с Артуром на эксперимент в Академию Миднайт.
— Я искала тебя. Есть разговор, — строго проговорила женщина.
Вздрогнув, я вскочила на ноги и встала перед ней, почтительно кивнув.
— Чем могу быть полезна, леди Пармайкл?
— Ты? Полезна? Не смеши, — презрительно фыркнула она, надменно вздернув нос. — От тебя хорошо, если не будет лишних проблем, молчу уж о пользе…
— Не понимаю, о чем вы? — я еще больше растерялась.
— В самом деле, не понимаешь? — протянула она, приблизив свое лицо к моему, и глядя на меня с высоты своего роста. — Будь добра, прекрати бегать, словно собачушка, за лордом Карлейном, пока меня не стошнило от этого жалкого зрелища.