Убийство Мередит Керчер
Шрифт:
«Она разозлилась и захотела отомстить мне, – сказал Лумумба. – Похоже, что она по-настоящему возненавидела меня».
Но несмотря на все подозрения в том, что Аманда намеренно обвинила его в убийстве Мередит, чтобы отомстить за увольнение, Лумумба сказал, что не считает ее злой. Человек может быть злым, если у него есть душа, а у Аманды ее вовсе не было.
«Она пустышка, мертвая внутри. Это самая настоящая актриса: она может переключаться между разными эмоциями в мгновение ока. Я не верю ни единому ее слову. Все, что вылетает из ее рта, – сплошная ложь. Но эта
Лумумба рассказывал, какой милой и привлекательной была Мередит, даже когда не старалась никому понравиться. С другой стороны, Аманда всегда хотела всем нравиться, но в результате проигрывала своей соседке. И хотя в то время он этого не осознавал, сейчас он уверен в том, что Аманда сильно завидовала Мередит.
«Она всегда хотела быть здесь королевой. Но проходили недели, а она королевой так и не становилась. Она ненавидела всех, кто покушался на ее популярность, в том числе и Мередит».
Где-то во второй половине октября, примерно за неделю до увольнения Аманды, Лумумба устроил в баре вечеринку для персонала. Там же появилась и Мередит, которая для всех сделала свой мохито с водкой, и этот напиток всем понравился. По словам Лумумбы, она была «искрящейся и веселой», «всем поднимала настроение». Вскоре после вечеринки он случайно встретил Мередит на улице и спросил, не хочет ли она поработать за стойкой в следующий раз, когда у него будет выступать диджей или будет «вечер для дам».
«Она запрыгала от радости, хотя уже не посещала „Ле Чик“. И я слышал, что с Амандой они больше никуда вместе не ходили. Я не удивился. Эти две девушки были очень разными».
К тому времени Аманда стала еще более капризной и ненадежной, если это вообще было возможно. Ее настроение менялось скачками, от «покладистой и ленивой до гиперактивной и взбалмошной». Лумумба знал, что она покуривает марихуану, и вскоре стало невозможно предсказать, какой она будет в тот или иной день. Он сказал ей о том, что предложил Мередит работу в баре.
«Ее лицо потемнело, она надолго замолчала. Затем сказала: „Прекрасно“ – и ушла. Я знал, что она отчаянно ревнует к Мередит. Ей, наверное, показалось, что Мередит вторглась на ее территорию».
Немного подумав, Лумумба сказал, что отношения между ним и Амандой накалились до предела в четверг, 30 октября, когда он ее уволил. Тогда он сказал, чтобы она больше не стояла за стойкой, но если хочет, то может по-прежнему раздавать флаеры «Ле Чик». Аманда окинула его холодным взглядом и ушла. Он сказал, что в тот вечер больше ее не видел.
Лумумба вспомнил, что на следующий вечер Аманда пришла в бар, потому что это был Хеллоуин и в баре устроили вечеринку. Она много пила и «цеплялась к двум американцам». Рафаэля рядом с ней он не видел; как она ушла, тоже не заметил.
Лумумба закрыл бар в три часа ночи и пошел в другой клуб, где встретил
«Я снова заговорил о том, что она может у меня поработать. Она улыбнулась и сказала, что ждет не дождется и приведет в мой клуб своих друзей».
По его словам, именно тогда он видел Мередит в последний раз.
В следующий раз он услышал о Мередит примерно в шесть часов вечера 3 ноября, в субботу, когда в бар зашли два его друга и спросили, не слыхал ли он о том, как «была убита подруга Аманды, англичанка». Когда он с недоумением посмотрел на них, словно не понимая, о чем идет речь, они уточнили – «смуглая девушка».
«Мое сердце остановилось», – признался Лумумба.
Он позвонил Аманде, которая подтвердила, что Мередит убита. По словам Лумумбы, он ожидал, что она будет «расстроенной, биться в истерике, плакать», но ничего подобного не было. Голос у нее был немного «странный», но говорила она «совершенно спокойно». Казалось, ее нисколько не волновало то, что ее соседку убили, хотя любой на ее месте обязательно чем-нибудь выдал бы свое волнение.
«Она сказала, что разговаривает с полицией, и отключилась. Я был в шоке, я не находил места от горя. Ничего такого в Перудже раньше не происходило».
14
С момента убийства Мередит прошло две недели, но почти все население этого города, численностью 162 тысячи человек, по-прежнему только и говорило, что об этом преступлении. Жители города казались мрачными и были готовы подозревать кого угодно; многие были возмущены арестом Лумумбы и тем, как полиция с ним обращалась. После его интервью газете The Mail on Sunday подробности его ареста стали основной темой бесед в барах и ресторанах Перуджи.
Лучше всего об этом, конечно, мог рассказать сам Лумумба. Во вторник, 6 ноября, он находился в своей квартире на четвертом этаже дома, вместе со своей гражданской женой и сыном, как примерно в половине седьмого утра кто-то принялся названивать в дверь. Когда Лумумба подошел к двери и спросил, кто там, женский голос ответил, что он должен открыть по приказу полиции. Как только он открыл дверь, в нее ворвались 15 или 20 человек. Никто из них не был в полицейской форме, но у всех были пистолеты. Лумумба поначалу даже не понял, что это полицейские, и поэтому он и его близкие страшно перепугались.
На Лумумбу надели наручники, вывели наружу и посадили в один из семи полицейских автомобилей, отвезли в участок и отвели в комнату для допросов.
Вплоть до этого момента Лумумба не имел ни малейшего представления, в чем его обвиняют. Никогда в жизни он еще не был так испуган, и никогда еще его так не унижали. Допрос растянулся на целых десять часов. Через два часа один из следователей предложил коллегам показать подозреваемому фотографию убитой, чтобы тот побыстрее признался.
«Это может показаться наивным, – вспоминал Лумумба, – но только тогда я догадался, что меня арестовали в связи с убийством Мередит. Меня это ужасно поразило, и я воскликнул: „Вы думаете, это я убил Мередит?!“».