Убийство напрокат
Шрифт:
— Все в порядке, это моя больная, мы пройдем в кабинет.
— Я не… — начала было Надежда, но тут в спину ей и вправду ткнулась иголка, и она замолчала от ужаса.
«Да он псих! — поняла Надежда, скосив глаза на Кудасова. — Он запросто кольнет меня цианидом. Я помру на месте, возможно, милиция и заинтересуется этим случаем, но мне-то будет уже все равно…»
Кудасов не отпустил ее и в кабинете.
— Зачем ты ходила к медсестре? — отрывисто спросил он.
— Я.., просто так, навестить, — забормотала Надежда, — я ничего не знаю…
—
— А если расскажу, отпустишь? — Надежда решила тоже перейти на «ты».
— Ага, сейчас… — Кудасов усмехнулся.
— Тогда пошел ты знаешь куда! — Надежда попыталась вырваться, но он уже открыл другую, потайную дверь из кабинета, которая выходила в крошечный тамбур. Следующая дверь из тамбура вела прямо во двор, поскольку кабинет доктора Кудасова находился на первом этаже.
Дворик клиники был под стать самому зданию — чистенький, аккуратно выложенный плиточками. Он был пуст, только в стороне стояло несколько машин. Кудасов потянул Надежду к черной «мазде» с затемненными стеклами.
Она пыталась сопротивляться, но безуспешно.
Олег Петрович втолкнул Надежду на переднее сиденье машины и опустился рядом, на водительское место.
«Если он поведет машину, — подумала Надежда Николаевна, — то не сможет контролировать каждое мое движение, и я смогу выскочить, когда он затормозит на перекрестке, или хотя бы привлечь внимание милиции».
Словно прочитав ее мысли, Олег Петрович повернулся к ней, окинул озабоченным взглядом и вдруг сильной, холодной рукой схватил за запястье, подтянул к себе руку Надежды и вонзил в нее шприц.
Надежда вскрикнула от ужаса.
Перед ее внутренним взглядом не пробежала, как это часто пишут, вся жизнь — вместо этого она отчетливо увидела своего мужа.
Сан Саныч осуждающе качал головой и говорил: «Я ведь предупреждал тебя, твое любопытство приведет к ужасным, просто ужасным последствиям…»
Куда уж хуже!
Надежда мысленно попрощалась с мужем, признала, что он был прав. По ее щекам поползли две горячие слезинки. Неужели они никогда больше не увидятся? Неужели ее жизнь закончится так глупо и так внезапно, в чужой машине, на заднем дворе частной клиники? И дети, Боже мой, неужели она никогда больше не увидит дочку и внучку Светланку?
И еще она сегодня утром наступила на хвост коту Бейсику и даже не извинилась, а наоборот, закричала на него очень грубо, что кот сам виноват, нечего было торчать на дороге… Интересно, будет ли Бейсик ее оплакивать?
Надежда рассердилась на себя за глупые мысли. Какая разница, что подумает кот, если ее, Надежды Николаевны Лебедевой, сейчас не станет! Помолиться, что ли…
Она приготовилась к смерти, но смерть не торопилась. Накатили только головокружение и отвратительная слабость, но Надежда все еще была жива.
«Может быть, это яд, который действует не так быстро? — подумала она. — Но ведь доктор сказал, что в его шприце — раствор цианида, а цианиды убивают мгновенно, это я точно помню, читала про это в детективах. И еще должен быть запах горького миндаля, а его почему-то нет… Выходит, что доктор наврал… До чего же лжив этот человек! Даже в этом он меня обманул!»
Она попробовала пошевелиться, но руки и ноги не слушались ее. На лбу выступил холодный пот, сердце стучало, как отбойный молоток, голова кружилась все сильнее.
Мотор машины заработал. Доктор снова оглядел жертву, удовлетворенно кивнул и выехал со двора.
«Понятно! — подумала Надежда. — Он ввел мне какой-то состав, который лишил меня сил, чтобы я не могла сбежать по дороге или позвать на помощь! Даже если нас остановит милиция, он предъявит документы, скажет, что — врач, везет больную, и ему поверят! А я не смогу сказать ни слова!»
Машина ехала по городу, время от времени останавливаясь на перекрестках, застревая в пробках. Надежда Николаевна видела дорогу, но не могла пошевелиться. Она понимала, что Олег Петрович собирается отвезти ее куда-то за город и там без помех разделаться с ней — поэтому и не боится, что она запомнит дорогу.
Понемногу отчаяние уступало место злости.
Отвратительное состояние усугублял еще внутренний голос, который зудел, что он предупреждал, а теперь ни за что не отвечает. Надежда мысленно велела голосу заткнуться и попыталась сосредоточиться, чтобы убить негодяя доктора взглядом. Пока что получалось плохо.
«Мазда» выехала на Выборгское шоссе, миновала Шувалове, Парголово и свернула влево по хорошо укатанной грунтовой дороге. Мимо пробежали домики небольшой деревеньки, промелькнуло несколько современных коттеджей. Возле высокого металлического забора машина остановилась. Олег Петрович достал из «бардачка» пульт, нажал кнопку, и огромные ворота послушно распахнулись. Машина въехала во двор.
Доктор открыл дверцу, выволок Надежду, как тряпочную куклу, и потащил к крыльцу.
Женщина почувствовала, что ноги начали понемногу оживать, но не показала виду — пусть убийца думает, что она все еще совершенно беспомощна.
Олег Петрович нажал еще одну кнопку на пульте. Открылись ворота гаража, внутри большого полупустого помещения зажегся свет.
Доктор втащил свою жертву внутрь и усадил ее в офисное вращающееся кресло. На мгновение он отвернулся, открыл металлический шкаф и достал оттуда картонную коробку с ампулами. Поставил коробку на стол, достал шприц.
Надежда в ужасе следила за этими приготовлениями. Они были настолько будничны, настолько обыкновенны, казалось, врач готовит самую простую инъекцию, допустим, витамины или антибиотик. Да и Олег Петрович совершенно не был похож на опереточного злодея, напротив — он выглядел именно так, как должен выглядеть хороший, преуспевающий врач, — красивое, ухоженное лицо с аккуратной бородкой, ровный загар здорового человека…