Убийство по-джентельменски
Шрифт:
Через какое-то время Ригби вообще остановился и сказал:
— Отсюда мы пойдем пешком, если не возражаете, сэр.
— А далеко еще?
— Близко, но склизко, как сказали бы местные. Деревня же вот — прямо перед вами.
И действительно, теперь в лобовое стекло Смайли смог разглядеть сквозь снежную пелену два приземистых строения примерно в четверти мили от них. Неожиданно на дороге чуть впереди автомобиля возникла фигура рослого мужчины, закутанного в шарф.
— Это Тед Мунди, — констатировал Ригби с довольным видом. — Я специально попросил его приехать. Он — сержант из Окфорда.
Опустив стекло, он весело окликнул мужчину:
— Здорово,
Ригби открыл заднюю дверь машины, и Тед забрался внутрь. Церемонию знакомства полицейского со Смайли они свели к минимуму.
— В церкви горит свет, — сообщил Мунди, — но там Джейн или нет, я пока не знаю. В деревне лучше не спрашивать, иначе они всей толпой сбегутся. Я там показался, а потом сделал вид, что уехал и больше не вернусь.
— Она и спит в церкви, Тед? У нее там постель или что-то вроде? — спросил Ригби, и Смайли отметил, насколько заметнее стал его дорсетский акцент, когда он общался с Мунди.
— Говорят, у нее там есть все, Билл. Но в субботу, когда я заглянул в церковь, никакой постели там не заметил. Зато узнал любопытную подробность. Похоже, миссис Роуд иногда приходила сюда навестить Джейни.
— Я слышал об этом, — лаконично отреагировал Ригби. — А теперь показывай, где сама церковь-то.
— Она за холмом, — сказал Мунди. — Далековато от деревни, у пастбища.
Он повернулся к Смайли.
— В сельской местности это распространенное явление, сэр. Хотя, быть может, вам это известно лучше, чем мне. — Мунди теперь говорил медленно, тщательно подбирая слова. — Понимаете, когда в деревню приходила чума, местные жители бросали свои дома вместе с покойниками, а сами перебирались в другое место. Но недалеко. В пределах своих и приходских земель. Это было ужасно, действительно ужасно.
В устах Мунди история звучала так, словно «черная смерть» гостила здесь сравнительно недавно, чуть ли не на его памяти.
Они выбрались из машины, придерживая двери, которые ветер словно норовил сорвать с петель, и пошли в сторону деревни — Мунди впереди, а Смайли замыкал шествие. Снежная крупа, мелкая, но жесткая, хлестала по лицам. В такую погоду да еще ночью поход вверх по склону холма становился чем-то предельно странным. Изгиб вершины скалы, завывание ветра, облака снежной дроби, ясно различимые на фоне луны, темные домишки, которые они тщательно обходили стороной, — все это казалось принадлежностью какого-то иного мира.
Мунди сознательно уводил их влево, и Смайли сообразил, что так они минуют центр деревни, а значит, не попадутся на глаза никому из ее обитателей. После примерно двадцати минут ходьбы, когда они порой оказывались по колено в снегу, их путь пролег дальше вдоль приземистой каменной ограды, разделявшей два поля. В дальнем конце правого из них они заметили чуть проглядывавшее бледное мерцание света, настолько смутное, что Смайли даже сначала отвел глаза в сторону, а потом снова посмотрел в том же направлении, убеждаясь, что свечение ему не померещилось. Ригби остановился и жестом остановил своих спутников.
— Теперь за дело возьмусь я, — сказал он и добавил, повернувшись к Смайли: — Я был бы признателен, сэр, если бы вы некоторое время держались чуть поодаль. Если возникнут проблемы, никому не нужно, чтобы вы оказались в них замешаны, верно?
— Конечно.
— Тед Мунди, а ты следуй за мной.
И они пошли дальше вдоль ограды, пока не добрались до ступенек, по которым можно было перейти на другую сторону. Теперь церковь была видна вполне отчетливо — невысокая постройка, больше напоминавшая амбар, чем храм. В одном из маленьких, но все равно разделенных рамой на четыре части окошек горел неверный свет, словно пламя свечи внутри тоже колыхал ветер.
— Она там, — едва слышно прошептал Мунди, и они с Ригби пошли вперед, а Смайли держался на некотором расстоянии у них за спинами.
Они пересекли поле, ведомые Ригби. Церковь была уже совсем близко. К ставшему привычным завыванию бурана добавились новые звуки: скрип плохо пригнанной двери, шелест снега по крыше, свист ветра в отверстиях полуразрушенного здания. Полицейские, шедшие впереди Смайли, остановились уже практически в тени церковной стены и принялись перешептываться. Мунди бесшумно двинулся в сторону и скоро исчез за углом. Ригби выждал еще несколько секунд, а потом решительно шагнул к двери и толкнул ее.
Открылась она с трудом, издав при этом неприятно громкий скрип. Мгновение спустя Ригби уже оказался внутри. Смайли приготовился ждать снаружи, но внезапно все остальные ночные звуки перекрыл крик — визгливый, испуганный и резкий. При этом складывалось впечатление, что у него нет какого-то единого источника, словно ветер приносил его отовсюду, а потом вздымал к поднебесью. И у Смайли перед глазами сразу возникла Джейни, какой она предстала перед ним ранее этим вечером. В ее крике было столько же ужасающего безумия, сколько присутствовало его в бессмысленных речах. Он подождал, пока эхо вопля затихло, а потом робко и не без страха вошел в открытую дверь.
Две свечи и масляная лампа, стоявшие на просторном и почти пустом алтаре, освещали помещение маленькой церкви. Перед алтарем на одной из ступеней святилища сидела Джейн, тупо глядя на них. Ее невыразительное лицо покрывали зеленые и синие пятна, грязная одежда была утыкана еловыми ветками. Пол перед ней устилали трупики мелких грызунов и птиц.
Каменные церковные скамьи тоже «украшали» тушки различных мертвых животных, перемежаясь с пучками травы и листьев, которые она прежде назвала своими оберегами. Между свечами Джейн установила грубо связанный из двух палок крест. Отстранив Ригби, Смайли быстрым шагом миновал центральный проход церкви, обогнул сидевшую на ступени Джейн и замер только перед самым алтарем. Посмотрев на него внимательнее, он негромко окликнул Ригби.
Верхушки самодельного креста венчала, подобно диадеме, свернутая в три витка нитка зеленых бус.
Глава 8
Цветы для Стеллы
Его разбудило эхо словно услышанного заново отчаянного крика. Ему хотелось поспать подольше, но часы показывали только половину восьмого утра. Он включил лампу на прикроватной тумбочке, потому что за окнами все еще было темно, и, жмурясь, оглядел свой номер. На спинке стула висели его брюки с насквозь промокшими от снега штанинами. Рядом с кроватью стояли ботинки — придется купить новые. А рядом на тумбочке лежали листки с заметками, которые он успел сделать глубокой ночью, прежде чем улегся спать. В основном это был восстановленный по памяти монолог Полоумной Джейни, произнесенный ею во время поездки обратно в Карн, поездки, которую он едва ли когда-нибудь забудет. Мунди сидел рядом с Джейн на заднем сиденье. Она разговаривала сама с собой, задавая вопросы совсем по-детски, а потом терпеливым тоном взрослого, для которого ответ очевиден, давала разъяснения.