Убийство по подсказке (сборник)
Шрифт:
– Ты уже приходишь в себя, – заметил Майер.
– Когда Рокленд потерял надежду договориться с Брюсом Банди, он решил удрать с самыми ценными вещами из его коллекции, справедливо полагая, что такие, как Банди, скорее смирятся с пропажей, чем заявят об этом в полицию. Но Банди оказался слишком хитер. И, когда Рокленд полез на него с кулаками, он его отделал как следует. Но Рокленд должен был убраться отсюда в субботу, чтобы встретиться с Миндой.
– Интересно, что волновало его больше всего?
– Мне кажется, он должен был понять, что если Уолли Маклин сам найдет свою дочь, то он лишается возможности продать информацию и доставить ему
– Итак, мы имеем пробел в двадцать четыре часа, а в воскресенье – Бикс на горе с каким-то американцем. Вполне можно допустить, что это был Рокленд. Еще он Должен был знать, как оттуда спуститься. Он мог это сделать после наступления темноты. Но к тому времени, когда он спустился в долину, уже должно было рассвести.
– Тогда у нас есть еще один пропуск до вторника, когда он угнал машину из гаража Банди.
Майер покачал головой.
– У нас слишком мало кусочков головоломки, чтобы мы могли хотя бы представить, скольких еще не хватает. Если Джерри Неста не заговорит, мы можем спокойно отправляться домой.
Не успел он закончить, как на нас с топотом и визгом налетели сестры из Гвадалахары, нагруженные покупками.
А где же Лита? Ах, она должна была навестить каких-то своих знакомых, кажется, друзей ее матери, долго откладывала, но наконец позвонила и они пригласили ее на ленч. Она предупредила Энелио, так что его сегодня тоже не будет.
После ленча Маргарита сказала:
– Майер, я хочу попросить тебя об одной громадной услуге, очень эгоистичной, и тебе она, наверное, покажется глупой. Я глупая. Ты можешь сказать «нет», ради бога.
– Я скажу «да». О'кей.
– Даже не зная, о чем я прошу?.. Помнишь, когда мы въезжали в Митлу, с правой стороны дороги я увидела потрясающую шаль и завопила, чтобы вы все на нее посмотрели? Так вот, на здешнем рынке нет шалей таких расцветок. Майер, я хочу ее купить. Я должна поехать в Митлу, иначе она исчезнет навсегда, и я никогда-никогда не найду такую же.
– Значит, мы все едем в Митлу. Верно, Трэвис? Никаких проблем, дорогие дамы.
– Только пожалста бес-с-с Елены, – сказала Елена, прикрывая кулачком широченный зевок. – Вы трое ехать. А я сидеть здесь, а потом идти спать.
– О'кей, – сказал я. – И бес-с-с Макги, если не возражаете.
Они не возражали и, после того как я сказал Майеру, что ключи от «фэлкона» лежат на моем бюро, отправились к отелю на такси.
– Просить тоже об одолжение. О'кей?
– Конечно, Елена.
– Можем немножко плавать в этот чудесный бассейн?
Я согласился. Она вышла и вскоре вернулась с маленькой голубой сумочкой с эмблемой какой-то авиакомпании, и мы взяли такси до отеля. Сначала она переоделась в нашем коттедже в узенькое бикини, представлявшее собой несколько рядов скрепленных между собой волнистых белых полосок, а когда я подошел к бассейну, она уже плавала, нацепив на голову купальную шапочку, украшенную гибкими пластиковыми маргарин ками. Не считая нескольких мальчишек в дальнем конце бассейна, весь бассейн был в нашем распоряжении. Несмотря на старания, она оказалась неумелой пловчихой и я, плавая рядом, дал ей несколько полезных советов. Она схватывала все на лету и упорно следовала им, пока не начала уставать.
Мы вернулись в коттедж, я отпер ей дверь и сел на крыльцо, дожидаясь, пока она переоденется. Я услышал, как она со стуком опустила жалюзи.
– Тр-р-рэвис? Рог favor, ayudarme [22] ! Эт-та
Если что-то «запутался», то должен же кто-то прийти даме на помощь. Она стояла ко мне спиной между кроватями и ванной и, оглянувшись через плечо, показала, что с застежкой бикини случилась какая-то авария.
Я подошел к ней. Откинув свои длинные волосы вперед, она прижимала лифчик бикини к груди. Две защелки запутались в оборках. Я поддел одну большим пальцем, и она освободилась, затем подцепил ногтем вторую, и две полоски материи упали. Елена стояла неподвижно. У нее была гибкая красивая спина. На плечах застыли капельки воды. Более бледные, чем кожа, трусики бикини обтягивали ее бедра чуть повыше самой широкой их части, оставляя открытыми мягкие очертания девичьей талии и две впадинки на загорелой коже у основания позвоночника.
22
Помоги, пожалуйста! (исп.).
Итак, предложение принято. Нежно, очень медленно и аккуратно я положил ладони на самую узкую часть ее талии, тихонько проведя большими пальцами вдоль спины. Стоило мне ее коснуться, как по ее телу пробежала дрожь, а потом она, подняв голову, прижалась ко мне. Склонившись к ней, я прикоснулся губами к ее плечу. Она задышала ровно и глубоко, полузакрыв глаза. Я повернул ее к себе и поцеловал.
– Но… они могут вернуться, – напомнил я.
Она легонько покачала головой и прошептала мягкими теплыми губами:
– Нет-нет. Она поведет Майера в «Маркес» показать платья, что она накупила. Она будет примерять их для него, не торопясь. О, она купила чертовски много платьев, эта моя сестра.
Итак, ты идешь и запираешь дверь. В комнате колеблется золотистый полумрак, пронизываемый тонкими солнечными лучами, которые пробиваются сквозь крошечные щели в жалюзи. Она хочет, чтобы ею любовались, но в то же время стесняется. Она и алчна, и робка. У нее уже есть кое-какой опыт, но она еще неискушенная. Прекрасный, сладковато-мускусный, острый запах ее разогретого тела присущий только ей. Она улыбается каким-то своим тайным мыслям, когда чувствует, что ей становится хорошо. У нее плоский сильный живот и плотные, упругие как резина бедра – здесь нет и в помине всех этих постельных изысков, обретенных в результате изучения древних премудростей, а лишь простое и старое как мир влечение. Приближающаяся развязка все больше разогревает ее, груди вздымаются, рот приоткрыт. Она ускоряет сильный и тяжелый ритм своих движений, ее глаза полузакрыты, голова мечется по подушке, как будто она боится того, что вот-вот вырвется из ее глубин. А потом она погружается в свои ощущения, тихо постанывая и крепко вцепившись в тебя совсем как ребенок, боящийся высоты.
Сиеста прекрасна – золотой полумрак в комнате, молодое лицо на подушке в нескольких дюймах от твоего, улыбка на нем, когда она нежными пальцами медленно ласкает твои брови и губы, брови и подбородок… И ничего больше не «запутался», наоборот, все покровы сорваны и задумано это было с такой хитростью, что отказа быть не могло. Да, Елена, теперь, вспоминая о мексиканской сиесте, я буду думать только о тебе.
Глава 14
В среду в одиннадцать утра Энелио Фуэнтес привез Джерри Несту в наш коттедж в «Виктории». Неста держался угрюмо и замкнуто. На нем была та же одежда, что и вчера, иначе я бы просто не узнал его.