Убийство в частной клинике. Смерть в овечьей шерсти (сборник)

Марш Найо

— Боюсь, что на этот раз все не так хорошо, сэр. Я в полном пролете.

— Ну, что ж, — обреченно произнес Аллейн. — Давайте рассказывайте.

— С самого начала?

— Желательно.

— Хорошо, сэр, — сказал Маркинс, подвигая свой стул поближе к кровати.

Они склонились друг к другу, чем-то похожие на героев Диккенса на иллюстрациях Крукшенка. Аллейн в темном халате, с длинными руками, сложенными на одеяле. Маленький Маркинс, услужливо подавшийся вперед. Свет от свечи нимбом окружает его голову. Тень Аллейна, театрально изогнувшись на стене, казалось, угрожает им обоим. Они чуть слышно заговорили, старательно выговаривая слова.

— Как вам известно, меня забросили в Штаты, —

начал Маркинс. — В мае тридцать восьмого ваши люди дали мне задание выйти на японского закупщика шерсти по имени Курата Кан, который в то время жил в Чикаго. Получилось не сразу, но в конце концов я добрался до него через его слугу, который был наполовину японец и ходил на какие-то вечерние курсы. Я тоже туда записался и вскоре выяснил, что этот полукровка обхаживает одного из учащихся, который работает сторожем на заводе, где делают детали к авиационным двигателям. Слуга работал на пару с Каном, и они отстегивали наличными за любую, даже самую незначительную информацию. Чтобы найти к ним подход, пришлось пару месяцев покорпеть над историей и географией Америки. В результате удалось впарить им сказочку про то, что я работал в нашем посольстве в Вашингтоне и был уволен за нерадение. После этого они стали мне платить. Я слил господину Курате Кану кое-какую ложную информацию. Но вскоре он уехал в Австралию. Я получил указание следовать за ним.

В Сиднее я уже фигурировал как камердинер. По легенде я служил у английского артиллерийского офицера, который приехал по приглашению губернатора Нового Южного Уэльса. Он лично вручил мне рекомендацию, написанную на официальном бланке. Здесь, конечно, не обошлось без ваших людей, сэр. Вскоре я разыскал мистера Кана и предложил свои услуги. Он был рад меня видеть, и я тут же передал ему сведения, которые якобы выболтал мой подвыпивший артиллерист. Ими меня снабдила ваша контора.

— Я помню.

— Он пытался разузнать об укреплениях в Дарвине, и мы какое-то время успешно водили его за нос. Закупая шерсть, он постоянно разъезжал по стране. Так продолжалось до августа сорокового года, когда он предложил мне взять у него рекомендательное письмо и отправиться с ним к его приятельнице миссис Рубрик, члену парламента, которой требовался англий-ский камердинер. Кан сказал, что племянник этой дамы занимается разработками, которые им очень хочется заполучить. Ну и ловкачи, эти япошки.

— Согласен, — откликнулся Аллейн.

— Я отослал шифровку в Специальную службу, и мне велели ехать. Там очень заинтересовались мистером Каном. Я приехал на ферму, и все пошло как по маслу. Миссис Рубрик сразу же взяла меня на работу, и я успешно внедрился. Оставалась одна загвоздка — как дурачить Курату Кана? Специальная служба предупредила меня, что мистер Лосс работает над очень важным проектом. Мне опять подбросили ложную информацию, чтобы я мог передавать ее Курате Кану. Все складывалось отлично. Я даже соорудил фальшивую модель из запчастей, поменяв все местами. Сделав ужасный снимок при слабом освещении, я сообщил Кану, что снимал с лестницы через закрытое окно. Меня все время занимала мысль, сколько времени пройдет, прежде чем какой-нибудь японский специалист, посмотрев на все это, скажет: «Какой бред». Кан пока ничего не подозревал и был мною очень доволен. Ведь он был всего лишь посредником. Конечно, долго так продолжаться не могло. В конце концов его схватили, и для него наступил личный Перл Харбор. Все, конец!

— Но только для него.

— Вы правы, сэр. Появилось непредвиденное обстоятельство. Но об этом вы уже знаете.

— Мне бы хотелось услышать вашу версию.

— В самом деле, сэр? Ну, хорошо. Меня проинструктировали, что ни миссис Рубрик, ни молодежь ни при каких обстоятельствах не должны догадаться о том, что я

не тот, за кого себя выдаю. Через некоторое время ваши люди сообщили мне, что произошла утечка информации — имелись в виду не мои фальшивки, а подлинные сведения о магнитном взрывателе. И не по японским каналам, а по германским. Это был удар. Так что, пробыв три года фиктивным агентом, приходится разыскивать настоящего. И вот тогда я просто взвыл, — жалобно произнес Маркинс. — Ни одной зацепки.

— Мы так и думали, — заметил Аллейн.

— Меня, как профессионала, больше всего задело, что несколько месяцев кто-то нагло промышлял у меня под самым носом. И кто я после всего этого? Просто дерьмо. Воображал себя спецом, стряпал все эти фальшивки, а все это время… От такого позора впору сквозь землю провалиться.

— Могу вас утешить — один из каналов утечки был перекрыт, — сообщил Аллейн. — Два месяца назад у побережья Аргентины было перехвачено германское грузовое судно. На его борту были обнаружены подробные чертежи магнитного взрывателя и зашифрованные инструкции. Единственным связующим звеном между этим кораблем и Новой Зеландией был журналист, совершавший кругосветное путешествие на попутных судах. Таких спортсменов сейчас полно, и в большинстве своем они просто безобидные чудаки. Этот тип, португалец по происхождению, в прошлом году побывал во всех новозеландских портах. Наши люди засекли его в пабе одного из нейтральных портов, где он выпивал со шкипером этого германского судна. После этого он вдруг начал сорить деньгами. В результате тщательного расследования на свет выплыла довольно запутанная история, в которой наш журналист играл довольно неприглядную роль. Старая песня. Мы точно знаем, что рыльце у него в пушку, и, если страсть к путешествиям опять забросит этого романтика в наши края, его просто не пустят на берег.

— Я слышал об этом господине. В прошлом году он приезжал в город на пасхальные скачки. Тогда из-за скачек оба молодых джентльмена, мисс Харм и почти все работники пробыли в городе три дня. Мне пришлось остаться, потому что мистер Рубрик был очень плох.

— А мисс Линн?

— Она тоже не поехала. Не хотела оставлять его, — сказал Маркинс, быстро взглянув на Аллейна. — Печальная история.

— Очень. Мы выяснили, что этот джентльмен жил на корабле все то время, пока тот стоял в порту. Он приходил на скачки в белом берете и довольно фривольной одежде. Заметная фигура. Мы считаем, что именно в это время ему передали сведения о разработке мистера Лосса. Бумага новозеландского производства была сложена в несколько раз.

Маркинс сник:

— Прямо у меня под носом.

— Ваш нос оставался здесь, а сделка состоялась на ипподроме в двухстах милях отсюда.

— Это не важно.

— По счастливому стечению обстоятельств нам удалось заткнуть эту дыру, и информация не дошла до противника. Мистера Лосса вызвали в штаб и предупредили, чтобы он соблюдал повышенную осторожность и не рассказывал об утечке никому, даже сво-ему напарнику. Как ни странно, он довольно скептически относится к возможности шпионажа. А капитан Грейс с самого начала стал подозревать — кого бы вы думали?

— Вы еще спрашиваете, сэр, — негодующе прошептал Маркинс. — Это было так явно, как если бы он ползал за мной по-пластунски среди белого дня. Он залез в мою комнату и перерыл там все, как экскаватором. Наследил, где только возможно! Сунул голову в шкаф, где висели мои костюмы, и навонял там своим бриолином. Хорошо хоть карманы не обчистил. То есть сделано все было очень грубо. Если бы он настучал в штабе, что я шпион, они бы разозлились, что я себя выдал. Комичная ситуация. Я нахожусь здесь, чтобы стеречь его чертову машину, а он принимает меня за шпиона, которого я изображал перед Каном и его компанией.