Убийство в «Долине царей»
Шрифт:
— Ничего этим долдонам не требуется. Сам такой.
— Ты хочешь работать или не хочешь?
— А куда денешься!
— Что вы тут с Трипуном за моей спиной натворили?
— Не надо ставить нас в одну упряжь.
— Я и не ставлю. Ты — рысак, Трипун — хромой осел, а я вас использую по назначению.
— Из Анталии счет прислали. Там трое наших посланцев задержались в гостинице по собственному почину на неделю и уехали не заплатив.
— Надо их достать, пусть платят.
— Они из Солнцева. Скажи спасибо, что на неделю.
— Дальше.
— Ленка Вдолина, которая загранпаспорта оформляет, забеременела.
— Немедленно уволить. К тому же она воровка мелких принадлежностей, сама за руку с фирменными ручками ловила.
— Нештатные переводчики дорого обходятся. Завтра вот опять австралийцы придут на переговоры. Так и разориться недолго. Может, вернем Аредову? Она теперь поумнела, надеюсь.
— Такие никогда не поумнеют. Я, наоборот, думаю всех разогнать и набрать новых.
— А где их взять? Нормальные люди давно трудоустроились, без работы сидят только дураки и бездельники.
— Безмозглый ты! Открой любую газету объявлений: там переводчиков как собак нерезаных.
— И все недоучившиеся студенты, у них ни практики, ни специальной лексики за душой. Валютная проститутка лучше по-английски петрит. Может, все-таки возьмем Аредову, пока специалист не подвернется?
— С мужем она помирилась?
— Вряд ли. Такой если вбил осиновый кол в жену, выдергивать не станет. Но это не факт, у меня слухи. Вот мой знакомый развелся с женой год назад, и все равно спят вместе. Один, говорит, хрен алименты давать, а тут еще и потрахаешься за те же деньги, и ни цветов не надо, ни конфет в коробке.
— Сделаем, как я решила: всех сотрудников постепенно заменим. Что еще произошло?
— Приходили две проверки.
— Откупился?
— Не взяли.
— Это Цементянников до сих пор копает, кому Трипун мог насолить. Чувствую я, найдет он причину и станет ясно, что тут не стрелять на поражение, а слабительного в чай подсыпать жестоко. Ничего не изъяли?
— Я весь компромат сразу после дуэли вырвал.
— Завтра принеси мне. Еще что?
— Втрое повысили плату за помещение. Трипун отказался подписывать договор об аренде на новый год. Я предлагал отнести взятку, он не позволил.
— Надо было заплатить из своих и самому подписать как заместителю.
— Так у тебя право подписи в отсутствие директора и сейф с деньгами в кабинете Трипуна, а свои — где их взять?
— Не ври компаньону.
— Ей-Богу, не задумался как-то о черных днях, все на один черный день откладывал. И дачу строю в три этажа, сама знаешь.
— Зачем тебе три этажа?
— По лестнице бегать, чтобы сердце тренировать.
— Это все?
— Ну, Трипун еще два мелких фортеля выкинул, правильного и справедливого начальника из себя корчил, а из меня — алчного и жестокого.
— Чего-то он задумал. Мало ему пробитого легкого и рогов.
— В случае чего мы с ним справимся.
— Он тебя задавит своей тушей.
— Зря так думаешь. Я последний год качаюсь на тренажере, жена говорит: «Удар у тебя все крепче и крепче».
— Смотри, как-нибудь проверю на вшивость.
— Бандитов наймешь?
— Сама тресну.
— Ты свинину ешь?
— А что?
— Да купил тут тушу, одному не управиться. И в холодильник не лезет.
— Зачем покупал?
— Целиком дешевле…
— Привет, дерево! Я опоздала всего на сутки. Ты еще не помер, стоя в ожидании?
— Здравствуй и послушай меня внимательно: меня поразила частичная амнезия, в результате которой я забыл твой телефон. Если в следующий раз ты сама не позвонишь и не напомнишь, то через неделю наступит полная амнезия, и я вообще не вспомню, кто ты такая.
— А ты кто такой?.. Не груби и не надувай пузыри из жвачки. Отец говорит, что такие пузыри, только из слюней, пускают олигофрены и кататоники. Не будь американцем, лучше купи букетик у старушки.
— Зачем тебе цветы?
— Да так, понюхать.
— Не заслужила.
— Я и не служу, я на иждивении… Между прочим, утром позвонил какой-то хлюст и предложил вместе поужинать, но я не была уверена, что к вечеру проголодаюсь, и отказала, а теперь жалею: очень кушать хочется. Я сказала, что у нас умер Карлсон, который жил на крыше, и вечером похороны в подвале нашего же дома. Явка обязательна. Там на самом деле на чердаке какой-то бомж помер… Купи хоть банан.
— Откуда такая любовь к гадости? Ты же не мартышка!
— Ты тоже ешь печеную картошку, но почему-то не партизан. И вообще, перестань хамить. Герды из меня не выйдет, чтобы лить слезы на твою черствость, а из тебя Пигмалион просто никудышный.
— И ты не Измаил, чтобы брать тебя штурмом, а я — не Суворов, потому что по утрам не растираюсь мокрым полотенцем.
— Вот и договорились ни о чем.
— Где вчера была?
— Ничего героического я не совершила. Жизнь такая плотная, что в ней совершенно нет места подвигу.
— Но ты ни с кем подозрительным не встречалась?
— Слово девственницы!
— А позавчера где тебя носило?
— Ходила к отцу в шахматы играть. Только ничего не вышло. Он мне показывает, как конь ходит, а я не понимаю, я так не хочу. Я хочу, чтобы мой конь с его офицером встретился, чтобы они поговорили-поговорили по душам и съели друг друга.
— А мой брат патрон у отца из пистолета стащил и не сознается.
— Из какого пистолета?
— Я же тебе показывал.