Убойная Академия
Шрифт:
– Обещай, что никому не расскажешь о том, что сейчас узнаешь.
– Обещаю.
Ответила я слишком громко, поскольку Мирейя на меня шикнула и зашептала так тихо, что не всякий смог бы расслышать, даже если бы стоял так же близко, как я.
– Ее почему сюда отправили? Не знали, куда девать. У нее было задание подобраться поближе, а затем ликвидировать одного типа. Подобралась она близко, ближе некуда, а вот ликвидировать не смогла – влюбилась в жертву. А это полный непрофессионализм, для агентской работы она больше не подходит. Вот и поставили сюда, передавать опыт. Но свое последнее задание она не может забыть и романов ни с кем
– Ого! – Я смотрела на нее округлившимися глазами. – Ничего себе! А что с объектом?
– Его перепоручили другому агенту, который успешно завершил дело, – почти нормальным голосом сказала Мирейя. – Ты же понимаешь, Корбиниан все доводит до конца.
Я растерянно молчала. Как это можно: влюбиться в объект? В голове не укладывается… Это же враг, подлежащий уничтожению. Да и бабушка мне говорила, что на операции необходимо думать только о деле, а все остальное недопустимо. Выполнил задание ведомства и влюбляйся сколько хочешь. Главное, чтобы это делу не мешало.
– Но помни – никому, – сурово сказала подруга.
– Обижаешь. Я же пообещала. Это тот же источник информации? О котором ты не можешь рассказать?
– Да. – Она чуть помялась и добавила: – Но если кому проболтаешься, у меня могут быть серьезные неприятности. Мой источник, он такой нервный…
– Я? Никому, – твердо ответила я и подставила раскрытую ладонь для удара. – Не переживай. Я ничего не слышала и не знаю.
Глава 7
Рассказ Мирейи долго не выходил из головы. Даже не знаю, что больше поразило: что агентесса влюбилась в объект или что она не выполнила приказ. Агентам не положены моральные терзания, они должны выполнить поручение, несмотря ни на что, решает и терзается за них контрразведка. И ведь танна Кавайи знала, что ее любимого устранят вне зависимости от того, выполнит ли она приказ или нет. Знала, но переступить через чувства не смогла. Как можно влюбляться в объект? В нашей семье верность Корбиниану всегда стояла на первом месте. Мы – всего лишь винтики, позволяющие бесперебойно работать, но если эти винтики начнут отваливаться по собственному желанию, то и отлаженный государственный механизм развалится и перестанет работать. Нет, у меня такого не будет, а если вдруг, не дай боги, случится, тогда просто нужно себе напомнить, что важнее. Корбиниан – все, я ничто. Что значат мои чувства и мысли перед долгом?
Да и к чему мне влюбляться в посторонних танов, если в нашей конторе огромный выбор прекрасных представителей мужского рода? К примеру, рыжий Дагойн… Мирейя сказала, что я ему понравилась, а она очень наблюдательна. Нет, влюбляться я не собираюсь, но нужно же решить маленькую проблему, так омрачающую жизнь? Бабуля говорила, что лучше выбрать преподавателя, но вдруг все таны в этом заведении или как кастелян, в возрасте деления опытом только в устном виде, или как сегодняшний лектор, направленный в академию на время восстановления как агента? Тогда можно рассмотреть и другие кандидатуры, из студентов постарше, а то бабуля непременно расстроится, скажет, что я слишком от нее зависимая и несамостоятельная. На Керка мой коронный удар не подействовал, Дагойн тоже тренированный – увернется. И все же оставлю его как крайний вариант, если не найду среди преподавателей ничего подходящего, ведь делать из временного инвалида постоянного непатриотично…
После обеда нас отправили на тесты: проверяли физическую подготовку, уровень знаний по разным направлениям, а также проводили какие-то загадочные психологические тесты с дорисовыванием странных пятен и ответами на не менее странные вопросы. Результаты не сообщили, но, если судить по тому, что никому не сказали собирать вещи и отправляться домой, проверяющих они устроили.
На ужин мы пришли, как апельсинки после пресса. Пот уже высох, и кожа неприятно зудела. Но в душ не успевали – нас отпустили почти перед закрытием столовой, поэтому пришлось идти так, как есть. Мирейя устала не меньше, чем я: ее белокурые волосы сбились в отдельные пряди, и даже хвост повис.
– Что-то, танны, вы приуныли, – бодрый голос Дагойна заставил меня вздрогнуть.
Рыжий тан стоял прямо за нами, а я этого даже не заметила. Какой позор! Это совсем недопустимо. Если бы он был внуком Берта, то мог совершенно безнаказанно подсыпать какую-нибудь гадость в еду. Да и без сведения личных счетов всегда находились желающие показать свои навыки на других студентах. Нельзя расслабляться, никак нельзя. Пусть даже я устала так, что не замечу сигнала артефакта, если он будет слабым. Но я должна быть выше своей усталости!
– Меня не предупреждали, что будут так гонять, – печально сказала Мирейя.
– Это проверка выносливости, – уверенно заявил Дагойн. – Потом таких нагрузок не будет, только необходимые. Очень устали?
– Очень, – дружно выдохнули мы.
– Неужели не осталось немножко сил, чтобы отметить поступление? – Однокурсник хитро улыбнулся и, понизив голос, сказал: – У меня есть замечательная бутылка игристого эльфийского…
– «Золотая лилия» или «Летний рассвет»? – я невольно заинтересовалась.
Не зря же бабуля мне так старательно вдалбливала эти названия, вот наконец и пригодились. Может, даже попробовать удастся…
– «Лилия», – подтвердил Дагойн. – Так как, танны, вы меня приглашаете на этот вечер?
Мы с Мирейей неуверенно переглянулись. Устали обе сильно, но впереди ужин и душ, после которого точно станет легче. Вино попробовать хотелось – его описание я знала наизусть, но никакими словами нельзя передать вкус. Но только вино – пробовать Дагойна пока не готова.
– Танны предпочитают более взрослых и опытных, – язвительно сказал неизвестно откуда взявшийся Керк.
– И менее наглых, – Мирейя смерила его взглядом с ног до головы, но ничуть не устыдила.
Керк явно злился, и ему было не до намеков. Еще бы – его с его бутылкой выставили с позором, а другого собираются пригласить. Но собираемся ли? Нас двое, а он один… Я вопросительно посмотрела на Дагойна, но он насмешливо глядел на Керка, тот, в свою очередь, с вызовом – на соперника.
– Неудача должна не ожесточать, а побуждать находить другие пути, – наставительно сказал Дагойн.
– Я просто предупреждаю, чтобы не было потом разочарований, – ехидно ответил Керк.
– Возможно, мой возраст и опыт устроят танн, точнее, одну из них.
При этих словах Дагойн посмотрел на меня, не на Мирейю, четко обозначив свой интерес, отвечать на который не хотелось. Слишком мало я пока знала этого тана, чтобы понимать, чего от него ждать. Сохранит ли он в тайне то, что не должно дойти до других.
– Танны, я предлагаю просто посидеть с бутылочкой хорошего вина. – Дагойн правильно истолковал нашу нерешительность. – Расслабиться после тяжелого дня, поговорить. Ничего больше.