Убойная должность
Шрифт:
Он упал на колени и обхватил голову руками. В холле стало тихо, и только чье-то тяжелое дыхание еще слышалось неподалеку. Лечи застонал, потому что ему было легче умереть, чем сносить незаслуженные обвинения стать источником позора для своего рода.
Старческая рука легла ему на голову, и Сулейман произнес:
– Ты слишком успокоился, ты погряз в роскоши. Ты слишком привык жить хорошо. Вот в чем твоя беда. А ненависть надо подкреплять кровью, кровью врагов. Запомни это. Если ты будешь жить, то жить должен с честью. Если не сможешь так жить, то ты должен с честью умереть.
Антон и не сомневался,
Итак, Максим исчез. В банке «Урал-Прогресс», где он работал, тоже ничего о нем не знали и тоже предпринимали попытки к розыску. Все же он считался лучшим IT-специалистом. В целях восстановления отношений Антон даже позвонил Галине. Судя по голосу, девушка была равнодушна к звонку. Обиделась, что он себя тогда так повел? Ладно, это сейчас не главное. Не бросила трубку и то хорошо. Главное, не наврала бы, что ничего не знает о Максиме и где его сейчас искать.
Поход по ночным клубам тоже ничего не дал. Да и не верил Антон, что напуганный угрозами чеченца Максим кинется развлекаться. За три ночи Антон не встретил ни одного человека, которого бы он во время тусовок видел рядом с Максимом.
Следующую новость на Антона обрушил поздно вечером Сашка Великанов.
– Не спишь, супермен?
Антон, который только вернулся из клуба и у которого раскалывалась голова, огрызнулся:
– Ты соскучился или по делу звонишь?
– Да лучше было бы, если бы я звонил, потому что соскучился, – дурашливо проговорил Сашка.
– Что случилось? Для кого лучше? – насторожился Антон.
– Где твоя знаменитая логика, Антоха? Сразу столько вопросов. Ладно, не буду томить, а расскажу все в хронологическом порядке. Значит, так, как говорит Быков. К нам тут наведывался небезызвестный тебе господин Ольховиков. И пребывал он в состоянии угрюмой прострации. Как он сам пояснил, причина в следующем: в один день с трех счетов трех разных банков путем взлома «личных кабинетов» было похищено три миллиона семьсот тысяч рублей.
– Ни хрена себе! Значит, перестали баловаться мелочами и решили сыграть по-крупному?
– Трудно сказать, Антоха. Или все дерганье по нескольку тысяч со счетов было репетицией, проверкой надежности системы, или это другие люди, но работающие по такой же схеме взлома сервиса.– Может, и так, – вздохнул Антон. – Опять другие! Я и к этим-то не приблизился, а ты мне про других рассказываешь. Топчусь, как…– Не печалься, добрый молодец, – голосом сказительницы произнес Сашка. – Я бы даже предложил тебе лечь спать, сославшись на то, что утро вечера мудренее. Так вот, ты нормально приблизился, почти в цвет попал. Нам удалось-таки определить IT-адрес преступника.
– Кто? – чуть ли не заорал Антон в трубку.
– Максим, – спокойным и довольным голосом ответил Сашка.
– Ну-ка, подробнее, – предложил Антон, пытаясь унять в теле дрожь от азарта.
– А что подробнее? В тот же день, когда, по твоим словам, он встретился с Автаевым, Максим и провернул эту операцию. С его ли адреса похищались деньги до этого, пока установить не смогли. Короче, его объявили в розыск. По поводу Автаева город тоже поставлен на уши.
– Сашка, а ты уверен в том, что именно Максим скачал эти три с лишним миллиона со счетов?
– Ну, как тебе сказать… Выражусь несколько иначе – с его компьютера все это сделано.
– Хрен редьки не слаще! Что так, что эдак. Не воры же залезли к нему в квартиру и поработали на его компьютере. Хотя, если учесть, что он пропал… Если это сделал не Максим, то его самого уже нет в живых.
– Опа! – хмыкнул Сашка. – Вот это выводы у тебя!
– Ну, посуди, если подставлять человека под такую кражу, то желательно, чтобы он не смог опровергнуть обвинение. Если кто-то пошел на такие сложности с его компьютером, то они приняли все меры, чтобы подставу мы не раскусили. Только мертвый ничего не расскажет, Сашка. Вот так-то!
– Печально, но ты, наверное, прав, – вздохнул Великанов. – Ладно, спокойной ночи. Я приказ Быкова выполнил и информацию тебе передал. Пока, супермен.
Неприметная «Газель» с екатеринбургскими номерами остановилась возле Городского парка. Улица была пустынна, но в череде припаркованных возле тротуара машин «Газель» ничем не выделялась. Такой же выцветший и потрепанный ветром старый тент кузова, такой же потерявший сочность черного цвета бампер и пластиковые накладки возле лобового стекла. Вчерашняя оттепель, свалившаяся на город вместе с обильным снегопадом, превратила городские дороги и тротуары в кисельное месиво. Забрызганные серо-коричневой массой по самые крыши машины буксовали, неистово работали стеклоочистителями и мужественно везли своих хозяев через город. Кое-где коммунальные службы уже очищали асфальт и тротуарную плитку, по главным городским магистралям уже прошли уборочные машины со стальными отвалами и цилиндрическими метлами.
«Нива», цвет которой нельзя было определить из-за слоя грязи, покрывающей ее бока и даже крышу, вывернула от тротуара и исчезла за перекрестком. На смену ей за «Газелью» припарковался темно-зеленый «уазик-буханка». Ничто не нарушало монотонности городского движения. Машины шли то сплошным потоком, забрызгивая грязной жижей припаркованных у тротуаров собратьев, то улица надолго оставалась пустынной, и слышно было, как каркают вороны, облюбовавшие старый вяз в парке. Пешеходов на тротуаре, идущем вдоль ограждения парка, почти не было.
Небо вдруг стало низким и тяжелым, снова повалил мокрый снег. Из кабины «Газели» выпрыгнул мужчина в старой зимней камуфляжной куртке. Он сделал несколько махов руками, покрутил тазом, как человек, который сидел очень долго, а теперь разминается. Правда, глаза этого человека бегали по сторонам настороженно и внимательно.
Потом он неторопливо пошел к «уазику». Еще раз глянув по сторонам, мужчина открыл боковую дверь салона и поставил ногу на подножку. Он не торопился забираться внутрь. Трое мужчин в «уазике» сидели порознь, и только один из них, с внешностью кавказца, смотрел на гостя дружелюбно. Остальные с хмурыми недобрыми лицами демонстративно пялились в окна.