Учебная книга по Русской истории
Шрифт:
Но в то время как в Московском княжестве происходила эта усобица между правнуками Калиты, усобица первая и последняя, в это время что же делали великие князья, давние соперники московских, князь рязанский и тверской?
Отчего они не воспользовались усобицею и не постарались усилиться на счет Москвы? Они были так слабы, что им не приходило и на мысль подобное предприятие, им оставалось на выбор - подчиниться московским или литовским великим князьям, смотря по тому, которые из них возьмут верх. Когда усиление Московского княжества было приостановлено усобицею между потомками Калиты, рязанский князь почел нужным примкнуть к Литве и заключил с Витовтом договор, в котором отдался ему на службу; князья Пронский, Новосильский, Одоевский и Воротынский сделали то же самое. Таким образом, чего с одной стороны не успевали сделать князья московские, то с другой доканчивали литовские, отнимая независимость у князей восточной Руси, заставляя их вступать к себе в службу. Но когда Витовт умер и Литва ослабела от междоусобий, тогда тот же рязанский князь Иван Федорович примкнул
Но если во время усобиц московских Рязань и Тверь колебались между Москвою и Литвою, то Новгород Великий хотел быть самостоятельнее; новгородцы следовали правилу признавать победителя своим князем, а между тем давать у себя убежище и побежденному, но это, разумеется, не нравилось победителю. Мы видели, что они держали Шемяку до самой его смерти, несмотря на увещания митрополита Ионы не сообщаться с отлученным от Церкви князем. Новгородцы должны были ждать мести от Василия, и действительно, в 1456 году великий князь выступил против Новгорода, и воеводы его, князь Стрига-Оболенский и Федор Басенок, разбили новгородцев, которые принуждены были купить мир за 10000 рублей.
Но на этот раз великий князь не довольствовался одними деньгами и заставил новгородцев отказаться от права раздавать грамоты на вече без участия великого князя или его наместников, заставил их принять свою великокняжескую печать и присягнуть, что не будут принимать никого из враждебных ему князей. Во Пскове власть московского князя утвердилась еще более.
Литва не мешала Василию утверждать свою власть в Рязани, Новгороде и Пскове. Страшный Витовт умер в 1430 году; великим князем в Литве провозглашен был родной брат Ягайлов, Свидригайло Ольгердович, который хотел непременно возвратить Литве независимость от Польши; началась усобица между братьями; поляки выставили Свидригайлу соперника в брате Витовта, Сигизмунде Кейстутовиче, который согласился признать свою зависимость от короны польской. Вследствие этого произошло разделение: Литва стала за Сигизмунда, русские области остались верны Свидригайлу, и усобица между ними не прекращалась. Ягайло умер в 1434 году, и поляки выбрали себе в короли сына его Владислава III, который после получил и престол венгерский. В Литве жестокий и безнравственный Сигизмунд был убит вследствие заговора, и поляки прислали на его место молодого Казимира Ягайловича, брата короля Владислава, в качестве наместника польского, но литовцы провозгласили его великим князем. В 1444 году Владислав, король польский и венгерский, пал в битве с турками при Варне, и это событие повело опять к соединению Литвы с Польшею, ибо поляки выбрали Казимира себе в короли. Затруднительно было положение этого короля между стремлениями поляков присоединить к себе некоторые литовские области, Волынь, Подолию, и между стремлениями литовцев удержать в целости свои владения и свою независимость от Польши; иногда дело доходило до явного разрыва, и больших усилий стоило Казимиру отвратить кровопролитие, а с другой стороны, дела немецкого ордена отвлекали его внимание на запад.
Понятно, что при таких обстоятельствах Литва не могла воспользоваться московскими усобицами, помешать Василию Темному собрать московские уделы и усилить свою власть в соседних княжествах. В последнее время своей жизни Василий думал нанести окончательный удар Новгороду Великому; только архиепископ новгородский Иона, пользовавшийся всеобщим уважением, успел удержать его от похода, уговаривая обратить все свое внимание на татар, врагов христианства, которые действительно не переставали нападать на русские области.
В 1462 году умер Василий Васильевич, оставив престол великокняжеский старшему сыну Иоанну, которого еще при жизни своей объявил великим князем и соправителем: все грамоты писались от имени двоих великих князей. Димитрий Донской первый решился благословить старшего сына великим княжением Владимирским, потому что не боялся ему соперников ни из Твери, ни из Нижнего; Василий Дмитриевич не решился благословить сына своего утвердительно Владимиром, зная о притязаниях брата своего Юрия. Василий Темный не только благословляет старшего сына своего отчиною, великим княжением, но считает область великого княжества Владимирского неразрывно соединенною с Московским княжеством, вследствие чего Владимир и другие города его области смешивает с городами московскими. Кроме Иоанна у Василия осталось еще четверо сыновей: Юрий, Андрей Большой, Борис и Андрей Меньшой, которым всем он дал уделы, но старший, Иоанн, получил городов гораздо больше, чем все остальные братья вместе, не говоря уже о значении городов и величине областей. Таким образом, старшему даны были все средства держать младших под своей рукою.
ГЛАВА XXIV
1. Главные явления означенного времени. С половины XIII до половины XV века главные явления были, во-первых, отделение России западной от восточной: западная, истощенная усобицами и опустошенная кочевыми ордами, не могла сохранить своей самостоятельности, собраться
Разумеется, ей помогли в этом разные благоприятные обстоятельства: нашествие Батыево не повторялось, татары откочевали далеко, ханы, получая дань и дары от князей, не принимали никакого участия во внутренних делах России, вовсе не понимали того, что там делается: вместо того чтоб поддержать усобицы, не давать сильнейшим князьям усиливаться на счет других, они поступали наоборот, принимали и отпускали от себя с великою честью и с пожалованиями князей, которые давали им больше денег, не предугадывая, что это самые опасные для них князья. На западе опасных соседей также не было у северовосточной Руси: Литва не пошла дальше Угры, не могла овладеть ни Новгородом, ни Псковом, ибо сначала сдерживалась немецким орденом, а потом усобицами и затруднительными отношениями к Польше. Наконец, к счастью для северо-восточной Руси, в Ярославе Всеволодовиче и его потомстве она имела князей деятельных и благоразумных, неуклонно стремившихся к одной цели - усилиться на счет других, примыслить к своему отдельному княжеству как можно больше волостей, заставить других князей сделаться из родственников слугами.
В старой, юго-западной Руси мы видели, что князья владели землею сообща, целым родом, переменяя волости по старшинству, в новой же, северо-восточной Руси хотя Владимир с своею областью и считается собственно великим княжением, но великие князья не живут более в нем, остаются в своей вотчине: тверские - в Твери, московские - в Москве; в старину род княжеский сохранял свое единство и потому имел одного старшего, великого князя; теперь же этого единства больше нет, и потому является несколько великих князей: так называется московский князь, и тверской, и рязанский, и нижегородский. В старину, при единстве княжеского рода, великому князю наследовал не сын его, но старший по нем в целом роде, дядя имел преимущество перед племянником, имел для племянника значение отца; если и были попытки племянников, сыновей от старшего брата, отнимать старшинство у дядей, младших братьев отцовских, то попытки эти были неудачны, встречали неодобрение в обществе как дело преступное, греховное; теперь же на севере все эти старые предания ослабели: племянники с успехом вооружаются против дядей, отнимают у них великое княжение Владимирское, младшие братья отнимают старшинство у старших; великие князья стараются передать великое княжение своим сыновьям, минуя братьев, стараются заставить последних отказаться от своих прав в пользу племянника. Так как от старых родовых представлений и названий еще не освободились, новые еще не выработались отчетливо, то употребляются странные выражения: дядя, например, обязывается считать племянника старшим братом, отцом! Дядья, разумеется, противятся, не хотят отказываться от своих прав, но их сопротивление напрасно, ибо против них идет теперь целое общество, что так ясно обнаружилось во время борьбы Василия Васильевича с дядею Юрием: все ратные люди бросились к молодому Василию в Коломну, не желая служить галиц-кому князю, дяде, старшему в роде; духовенство вооружается против поступка Юрьева, как против греха, сравнивает его с грехом праотца Адама, захотевшего быть равным Богу.
Таким образом, новый порядок престолонаследия утвердился на самом деле, но не по закону; мы теперь знаем, что после императора наследник - старший сын его, ибо таков закон империи, но в XV веке закона не было, и потому, чтоб упрочить престолонаследие за сыном, великий князь должен был прибегать к самому Делу; так, Василий Васильевич при жизни своей назвал сына своего Иоанна великим князем, присоединяя имя его к своему собственному во всех грамотах.
Из XIV и XV веков до нас дошло много духовных завещаний и договорных грамот княжеских, из которых можем видеть, как постепенно, но очень медленно происходила перемена прежних, родовых отношений между князьями на новые, служебные: сюда относятся выражения, что младший должен держать старшего честно и грозно, обязан служить ему, а тот обязан кормить его по его службе; младшие, удельные князья не имели права непосредственно сноситься с ханом, знать Орду, как тогда выражались. В завещаниях князья обыкновенно дают большое значение женам своим: отказывают им богатые волости, приказывают сыновьям во всем слушаться матери, которой дается право в случае смерти одного сына разделять его удел между оставшимися в живых; поэтому князья-братья начинали договоры свои так:
«По слову и благословению матери нашей». Такое значение матерей имело религиозное основание: «держи мать свою в чести и матерстве, как Бог сказал», говорят князья сыновьям в завещаниях; поэтому и духовенство во имя религии подтверждало эти приказания.
2. Татарское влияние. И теперь в новой, северной Руси вступление великого князя на престол сопровождалось обрядом посажения с тем, однако, различием, что теперь сажал на стол посол татарский, в чем ясно выражалась зависимость князя от хана. Как же велика была эта зависимость? При описании первых времен татарского ига говорится, что Батый поставил наместников (баскаков) своих по всем городам русским; в известии о перечислении для наложения поголовной дани говорится, что численники поставили десятников, сотников, тысячников, темников (десятитысячников).