Учебник для детектива
Шрифт:
— Но не настолько, чтобы не воспользоваться ее талантами в своих целях.
Снаружи донесся грохот: приехал грузовик братьев Рук. Он зашипел выпускаемым паром и остановился. Открылась и захлопнулась дверца кабины.
Мисс Гринвуд тоже все это слышала. И покрепче вцепилась в рукоять пистолета.
— Я бы остановила его, если бы тогда знала, как он намерен ее использовать. Вот почему я теперь оказалась здесь.
— А почему здесь оказалась Пенелопа? — спросил Анвин. — Зачем ей понадобилось восстанавливать луна-парк Калигари?
Старинный пистолет задрожал у нее в
— Чтобы вернуть парк отцу, — пояснила она. — Или чтобы отобрать его.
Мисс Гринвуд слегка покачнулась, стараясь не заснуть. Парадная дверь распахнулась, и по лестнице застучали тяжелые шаги. Анвин посмотрел на спящего Хоффмана и заметил, что глаза фокусника двигаются под закрытыми веками. От него исходил лихорадочный жар, и Анвину показалось, что он ощущает тошнотворный запах поп-корна. Так. Значит, Сайварт все еще там, заперт в том, другом, призрачном луна-парке, созданном Хоффманом в сновидениях всего населения города. А что будет с Сайвартом, если мисс Гринвуд нажмет на спусковой крючок?
— Клео, — сказал Анвин. — Прошу вас, не надо.
Дверь с грохотом распахнулась, и в комнату ворвался Джаспер Рук. Его зеленые глаза горели лихорадочным огнем, сверкая из-под полей невообразимо огромной шляпы. С каждым шагом он, казалось, увеличивался в размерах, пока они все не очутились в его гигантской, пышущей черным жаром тени. Анвин открыл зонтик, пытаясь защититься, но Джаспер отшвырнул его в сторону и Анвин упал навзничь, приземлившись на пол.
Джаспер кинулся на него, протянув вперед свои огромные ручищи, способные удушить кого угодно. Они застили Анвину весь свет, и он почувствовал, что утопает в тени этого монстра, в бездонной тени цвета жуткой головной боли.
И тут вмешалась мисс Гринвуд, обхватив Джаспера за плечи. Обняла его и приложила губы к его уху. У Джаспера задрожали веки, тело расслабилось, и он, пошатываясь, отступил назад. Мисс Гринвуд мягко опустила его на пол, пока он не разлегся на ковре, положив голову ей на колени. Она сняла с него шляпу и пригладила ему волосы ладонью, продолжая что-то нашептывать на ухо.
— Он очень устал, — сказала она Анвину. — И теперь, как мне кажется, будет спать очень долго.
Анвин поднялся на ноги и отыскал свой зонтик, потом прислонился спиной к креслу Хоффмана. Воздух в комнате снова становился прохладнее.
— Я тоже скоро остыну, — сказал он. — Когда со всем этим будет покончено.
Мисс Гринвуд ничего не ответила, но за ее измученным видом Анвин разглядел кое-что еще — нечто, о чем она не могла говорить даже сейчас. Она любила тех двух мужчин, а они оба пытались ее уничтожить — Хоффман, когда свалил на нее все последствия «Дела о двенадцатом ноября», а потом и Артур, когда начал преследовать ее сны. Определенный порядок с одной стороны, определенный беспорядок — с другой. Мисс Гринвуд попала в водоворот между этими двумя состояниями.
Спящий Джаспер начал похрапывать, по-прежнему лежа головой у нее на коленях.
Они общими усилиями вытащили тело спящего Джаспера из комнаты и сволокли вниз по лестнице. Его ничто не могло разбудить — ни ступени, о которые он ударялся спиной и затылком, когда Анвин на секунду выпускал его из рук, ни дождь, льющийся ему прямо в лицо, когда они выволокли его на улицу. С огромными усилиями они взгромоздили его в кузов грузовика. Мисс Гринвуд разыскала кусок промасленного брезента и укрыла его им. Шел уже восьмой час, когда они покинули имение полковника Бейкера.
Мисс Гринвуд умела обращаться с не совсем обычной системой управления паровым грузовиком. Она не спускала глаз с ряда циферблатов на панели приборов, при этом управляя машиной с помощью нескольких рычагов, расположенных под огромной баранкой руля, имевшей рукоятки как у корабельного штурвала.
Анвин сидел молча, глядя в правое окно. На углу маленький мальчик тряс за руку женщину и кричал: «Проснись, мама! Проснись же!» В некоторых окнах горел свет, и Анвин успевал заметить за стеклом взволнованные лица ничего не понимающих людей. Некоторые уже проснулись и разошлись по домам. Неужели Хоффман наконец ослабил свою хватку?!
— Теперь это пойдет волнами, — сказала мисс Гринвуд. — Он не может все время держать их спящими, так что некоторые получат передышку. Но большая часть тех, кто проснется, будут пребывать в сомнении, действительно ли они проснулись.
В кабине было жарко, а стрелки приборов нередко заходили в красное поле. Мисс Гринвуд вела грузовик на юг, мимо здания Агентства, в портовую часть города. Возле забегаловки «Вздремни часок» они остановились и покинули грузовик, оставив спящего Джаспера в кузове. Здесь его, несомненно, найдет кто-нибудь из работников луна-парка. В восемь часов двадцать семь минут Анвин и мисс Гринвуд вошли на территорию кладбища.
Анвин читал имена покойников на могильных плитах, мимо которых они проходили: Чарлз Два Пальца, Теда Ярь-Медянка, Патер Джек, Рики Нет Сдачи. Всесвятский холм всегда считался местом последнего упокоения разных уголовников, и все это были сплошь воры, мошенники и шулеры былых времен. Эти времена закончились с приходом к власти Еноха Хоффмана; Анвин знал о них только из самых старых файлов, хранящихся в архиве Агентства.
— Калигари взял к себе Хоффмана, когда тот был еще мальчиком, — сказал Анвин. — Так что Хоффману, видимо, было не очень легко планировать убийство старика.
— Они вечно спорили о том, как следует использовать луна-парк, — заметила мисс Гринвуд. — Думаю, Калигари рассматривал его в качестве инструмента для того, чтобы приносить людям беду — но только тем, кто, по его мнению, этого заслуживал. Он всегда заранее приезжал в тот город, который мы намеревались посетить, снимал где-нибудь комнату и «выходил на разведку», как он сам говорил. То есть внедрялся в сны тамошних жителей.
— И что он там искал?
— Он никогда толком не объяснял, да и не всегда в этих его поисках была какая-то логика. Но по большей части он отыскивал людей, что-то скрывающих. И, обнаружив такого субъекта, Калигари обычно был беспощаден. Правда, иногда… — Она замолчала на полуслове и оперлась рукой о намогильный камень, переводя дыхание.