Учебное пособие для Князя Тьмы. Демоница на полставки!
Шрифт:
— Тебе стоит уйти, — произнесла с холодной отстранённостью и выпуталась из его объятий.
— Спасибо за танец Неля. Тёмной тебе ночи, — несмотря на ровный, невозмутимый тон в его глазах блеснул обжигающий огонь.
Я сохраняла хладнокровие ровно до тех пор, пока за Эйгеном не закрылась дверь. Испытывая ни с чем несравнимое разочарование, положила на деревянную шероховатую поверхность ладонь. Сомнения продолжали гложить меня. Гордость боролась с глубокими чувствами, пустившими корни глубоко в сердце. Эйген стал для меня важнее собственных предрассудков. Плевать, что демоны мало что испытывают
— К чёрту запреты! Мне виднее, что лучше для меня!
Схватилась за ручку и дёрнула дверь на себя.
Глава 22
Где-то в академии
Выйдя в коридор, Эйген потёр шею. Решение уйти от Нели далось ему нелегко. Он хотел добиться её с помощью ухаживаний, невинных поцелуев, милых подарков. Князь Тьмы не хотел её соблазнять, но его вторая сущность одобрила его выбор. Она неимоверно давила, подчиняла демонским инстинктам. Требовала незамедлительно заклеймить Нелю. Его истинную пару. Неделя без неё прошла как в агонии. Чего подобного прежде за ним не наблюдалось. Князь Тьмы не против развлечений со знойными красотками, но тут было замешено другое. Он постоянно мысленно возвращался к ней. Хотел её увидеть. Демоан постоянно преследовали соблазнительные мысли, где Неля выгибает свою длинную шею, в порыве страсти сминает пальцами простыни, откидывается на подушки.
— Чёрт бы побрал земные законы ухаживаний! — выругался сквозь стиснутые зубы он.
Не стоило её целовать! Казалось бы, чего плохо в обычном поцелуе? Ничего, но те тогда, когда он быстро перетекает в неистово требовательный, не имеющий ничего общего с поцелуями на ранней стадии свиданий.
С демоницами гораздо проще, они не противятся взаимному притяжению, оно их совершенно не пугает. Девушки с восторгом принимают приглашение на первобытный танец сливания тел, и потом ни о чём не жалеют.
С Нелей иначе.
С ней нельзя торопиться. Их поцелуй доказал: они идеально друг другу подходят. Она его пара. Его вторая ипостась не навредит ей, если он потеряет над собой контроль в пылу страсти. Как случилось бы с любой другой полукровкой.
Эйген чувствовал — сердце Нели принадлежит ему. Даже если она сама о том не ведала.
Раньше князь Тьмы предпочитал вызывающе красивых демониц: высоких, с внушительными формами, с хищной бросающей вызов красотой. Уверенные в себе, они не бились за внимание демонов, они благосклонно принимали их поползновения или отвергали.
Скажи ему кто-нибудь несколько недель назад, что он возжелает их противоположность и начнёт тенью за ней ходить, Эйген бы рассмеялся шутнику в лицо. Самое примечательное, в своей паре он ничего не желал менять. Ему всё нравилось в ней.
От воспоминаний мурлыкающего демонического смеха, князя Тьмы передёрнуло. После знакомства с Нелей, ему нравились естественные смешливые звуки, без жеманства. Его тянуло не к бешеному противостоянию тел, а к мягкой податливости.
Князь Тьмы вызвал портал, намериваясь перейти в свои покои, с недавнего времени отдающие одиночеством. Но тут дверь в комнату Нели рывком отворилась.
— Катись в ад Эйген со своим благородством! — выкрикнула ему в лицо, его нежный трепетный цветок, у которого неожиданно обнаружились шипы.
Поймав её метающий молнии взгляд, демон ухватил её за подбородок и вынудил посмотреть ему прямо в глаза.
— Ты опоздала с пожеланием, Неля. Без тебя, я давно мучаюсь в адских муках. С первой нашей встречи моя жизнь и моё сердце принадлежат тебе мой ангел.
Э-э-э… Эйген признался мне в любви?
Признаться, такого я от него совсем не ожидала. Безумно захотелось поверить ему. От меня вроде требовалось ответное признание, но я не знала, что сказать. «Я тебя люблю» — выглядело коряво, не отражая и половины испытываемого к нему фейерверка чувств.
— Я…
— Ш-ш-ш, ничего не говори.
Эйген подушечками пальцев погладил мои слегка приоткрытые губы. Отказываясь сдаваться, сжала его запястье, молчаливо требуя и мне дать возможность высказаться.
— Ты должен знать…
— Я знаю, — приглушённым, пробирающим до мурашек голосом, не дал мне закончить Эйген. — Нам слова ни к чему. Мне достаточно знать, что мои чувства взаимны. Иного подтверждения мне не нужно. Ты для меня Неля как открытая книгу, которую читать одно удовольствие.
— Зачем ты тогда ушёл? Не остался?
— Всё просто — я тебя люблю. Я не хотел давить на тебя. Умение соблазнять у демонов в крови. Я знал, как на тебя действую. Я практически не оставил тебе выбора. Мне нужно быть с тобой более осторожным. Я не хочу своей поспешностью как-нибудь навредить тебе. Посеять сомнения.
Я смотрела в мужественное, встревоженное лицо Эйгена, и меня затопила волна безграничного облегчения. Любые сомнения ушли.
— Ты прав, тебе не стоит меня расстраивать и настаиваю, чтобы ты остался. Предлагаю этой ночью общаться через прикосновения. Пожалуй, начнём с меня, — не знаю, как только поборола смущение и решилась. Разум окончательно от восторга помутился. — Не подскажешь, Эйген, как на языке прикосновений, сказать, что я тебя люблю и полностью доверяю тебе? Я верю, ты не сделаешь мне больно. Не умышленно.
Я подошла к Эйгену, обняла за спину и прижалась щекой к его груди. С того момента, как хотела это сделать, казалось, прошла целая вечность, а не несколько минут, когда отворила дверь.
— Неоспоримо, с тобой я становлюсь лучше Неля, — пробормотал Эйген, зарываясь лицом в копну моих кудрей на макушке. —
Следуя данному нами обещанию, общаться через прикосновения, Эйген подхватил меня на руки и, словно я ничего не вешу, внёс в комнату. Ногой затворив дверь.
Он осторожно опустил меня на постель, скрепляя наш уговор, долгожданным поцелуем.
Сама от себя не ожидая, цепким коршуном пальцами пробежалась по пуговицам его рубашки. Любая медлительность исчезла из моих движений. Я превратилась в изголодавшееся, распутное существо.
Эйген был не против. Наоборот, он поощрял, направлял и подталкивал меня.
Прикосновениями и поцелуями Эйген открывал для меня новые грани страсти неистовой, запретной и пьянящей. Щёки, лоб, глаза, переносица попали под град его поцелуев. Его губы с волнующей медлительностью скользили вниз по моей шее, разливая по телу лихорадочный жар, не имеющий ничего общего с ранее выпитым вином.