Ученье – свет. А выключатель я сломала!

Северная Елена

Я оборвала силовую связь с магией эльфа и опустила руки. Уставшие мышцы благодарно откликнулись лёгким покалыванием, сообщая о том, что кровь заполняет опустевшие от напряжения капилляры и мелкие венки. Леонэль судорожно сжал мои плечи:

— Ты что творишь? — зашипел он.

— Прекрасно знаю, что творю, — на автомате ответила я, не в силах оторвать глаз от Тарха.

— Я разберусь, по чьему приказу эти низшие проникли сюда, — тихо рыкнул Тарх. — А сейчас мы уходим. Я заберу мелкого.

— Он жив? — раненой

птицей встрепенулась надежда. — Он вернётся?

— Жив, — насмешливо скосил глаза вожак, обрывая связь. — Если захочет, вернётся.

— Главное, он будет жить, — с облегчением вздохнула я и улыбнулась.

Один из охотников осторожно подхватил поломанного Мулю и потрусил в зияющую чернотой пространственную расщелину. Тарх наклонил голову, изображая вежливый поклон, затем величаво прошествовал следом за своей стаей. Уже стоя на границе пространства, он обернулся:

— Не все порождения тьмы агрессивны к вашему миру.

— Я знаю, — чуть слышно прошептала в ответ.

И была уверена, что Тарх услышал. Он взмахнул хвостом, щель схлопнулась, только в воздухе повисло лёгкое облачко тёмного тумана, которое, несколько мгновений спустя, рассеялось, оставив после себя запах дыма.

— И что это было? — нахмурился Леонэль.

Я сползла по нему на землю, осознавая, что сил совсем не осталось. Подскочивший ректорский камамери убрал со лба прилипшие пряди, что-то прошелестел и поскакал обратно в приёмную к своему горшку. Хоть эти хищники и могут передвигаться самостоятельно, но долгое время находиться их корни вне почвы не могут. И он, рассудив, что выполнил свою миссию, спешил закопаться, пока на корешках оставались остатки влажной земли и магическая связь со своим «местом жительства».

Рядом опустился Леонэль. Мы сидели, прислонившись спина к спине, и тупо смотрели перед собой. Каждый пытался осмыслить произошедшее.

— Вот скажи, — наконец сказала я, — почему нам никто не помог? Ведь, по идее, мы же студенты, недомаги, а тут какие-то монстры хотели нас сожрать!

Эльф помолчал несколько минут, потом ответил:

— У меня только одно объяснение: мы же в монстрятнике.

— Значит, выползай из загона и лопай студентов? — Моему возмущению не было предела.

— Нет. Здесь стоит система оповещения, реагирующая на агрессию.

— Угу, — язвительно буркнула я, — а таракуты чувствовали к нам любовь и нежность! И радостно хотели сожрать!

Леонэль хохотнул:

— А в твоих словах есть доля истины! Пауки любят парное мясцо, и с радостью предвкушают, как по жвалам будет течь тёплая кровь! — он сделал страшную мину.

— Дурак, — вяло отмахнулась и оттолкнула его. — Ты как хочешь, но я свои 4 часа отработаю на неделе.

По-стариковски кряхтя, я попыталась встать.

— Что тут произошло?

Неожиданно раздался возмущённый вопль смотрителя. Я плюхнулась обратно.

—

Вы совсем ополоумели? — продолжал он орать. — Зачем перекопали всё? — Мужичонка бегал по загону и горестно заламывал руки. — Вы всё испортили! Весь газон! Всю корневую систему! Я пожалуюсь ректору! — С негодованием закончил он и уставился на наши тушки.

— Очень своевременно, — ядовито оскалился эльф. — А также просветите его: почему на территории монстрятника отключена сигнализация!

Леонэль встал сам и поднял меня.

— Ложь! — возопил смотритель. — У меня всё действующее!

— Насчет «всегодействующего» у вас лично, я ничего не могу сказать, не проверял по понятным причинам, — глаза студента-боевика угрожающе сощурились, — а вот в остальном я готов поспорить. А сигнализация у вас и впрямь не работает. Аккумуляторы в артефактах разрядились? — высказал предположение парень, взваливая меня на плечо. — Так ректорат средства каждый месяц выделяет, а сейчас только начало. Куда дели деньги? — Он встряхнул меня, поудобнее укладывая. — На «лечение» у мадам Бурф?

— Не докажете! — приосанился гном, но бегающие глазки выдали все статьи расходов казённых средств.

— И не будем ничего доказывать, — устало огрызнулся Леонэль и пошёл к выходу. — Тут был камамери ректора, он всё и расскажет.

— Чушь! — не сдавался смотритель. — Это безмозглое растение ничего не сможет доказать!

Эльф пожал одним плечом, так как на другом висела я, и поспешил убраться.

— Я его лично на чистую воду выведу, — шипел он пока шёл к общежитию. — А ещё лучше — жене мыслишку подкину. Тогда вообще и напрягаться не придётся. Мадам Дарневшельц очень эмоциональная особа. Такая гнома, скажу я тебе! — он хохотнул. — Её даже глава гномьей общины Соэля побаивается!

Я моталась у него на плече и, несмотря на колющую боль, которая возникала при каждом шаге от соприкосновения эльфячьего плеча и моего живота, глаза стали закрываться, а мозг уплывал куда-то в страну грёз. Как в тумане я слышала изумлённый скрипучий возглас вахтёра в общежитии, его не менее скрипучие причитания, недолгий полёт на магоподъёмнике и суматошные метания рейка. В конце пришло облегчение от прохлады простыней — меня скинули на кровать.

— А ничего так устроились драконьи подопечные!

Это последнее, что уловил мой затуманенный мозг.

9.1

Просыпаться жутко не хотелось. Только осознание того, что нужно привести себя в порядок перед визитом домой, позволило разлепить опухшие веки. Во рту словно стая кошек нагадила, и эта же стая протопотала по телу, впиваясь когтями в кожу. Мышцы ломило. Нет, надо помимо ОФП либо бегать по утрам, либо заниматься йогой. Всего часа 4 поработала физически, а такое чувство, будто неделю мешки с мукой разгружала.