Ученица Холмса

Кинг Лори Р.

– Да, я знаю о вас почти все, Шерлок. Я знаю, почему сын миссис Хадсон так поспешно эмигрировал в Австралию, знаю о вас и женщине по фамилии Адлер, о шраме на вашей спине и о том, как вы его получили. У меня есть даже весьма привлекательная фотография, на которой вы запечатлены выходящим из парилки в турецких банях. А! Это расшевелило вас, не так ли? – прокаркала она в ответ на восклицание Холмса. – Я даже купила и оформила на подставное лицо ферму через горку от вашей и могла наблюдать за вами из окна спальни.

Целых пять лет семь моих агентов обретались в вашей округе, и мне был известен каждый ваш шаг. А потом – о ирония судьбы! – ко мне пришла учиться мисс Рассел.

Большего мне нечего было и желать: это было мое маленькое связующее звено с умом убийцы моего отца. Если бы я жила в углу вашей комнаты, я и то не смогла бы узнать больше, чем узнала от мисс Рассел. Это было восхитительно.

Во время летних каникул я занималась делами фирмы, чтобы быть в курсе семейного бизнеса. И тут до нас дошли слухи, что один американский сенатор собрался отдохнуть вдали от цивилизации, и мы решили одолжить у него дочь. Как вам известно, затея была не очень успешной, но вообразите себе мое удовольствие, когда я узнала, что вы тоже занимаетесь этим делом, правда, с другого конца. Поражение того стоило. Это было возможностью встретиться с вами.

И вот, в связи с этим поражением, у меня родился план. Я решила похитить мисс Рассел, отвезти ее туда, где вы не смогли бы ее найти, и публично поиграть с вами какое-то время. Я строила планы. В Ливерпуле купила для нее одежду, довольно неплохую, правда? Жаль, что она ей не пригодилась. Один из моих людей украл у нее пару туфель, дабы подчеркнуть связь между двумя похищениями. Я планировала похитить ее в конце триместра, дабы мое отсутствие не вызвало ненужных толков.

Слушать, как она говорит обо мне в такой манере, было крайне неприятно, но я не отреагировала. Моя правая рука пульсировала, в пальцах ощущалось покалывание.

– Но в конце октября ситуация изменилась. Мой врач сказал, что я умру в этом году, и мне пришлось пересмотреть планы. Я решила упростить дело, будучи не в состоянии позволить себе поиграть с вами в кошки-мышки. Я попросту убью вас всех и покончу с этим. И если все узнают, что вы потерпели поражение от меня, что ж, тем лучше. Мне терять нечего.

К концу триместра все было готово. Я оформила отпуск по болезни, из которого уже не вернусь, наняла мистера Диксона и как раз перед тем, как покинуть Оксфорд, предложила мисс Рассел несколько задач, решенных в свое время моим отцом. Последующие несколько дней были довольно напряженными. Я очень сердилась на мистера Диксона за то, что он перестарался с вашей бомбой, и мне пришлось на день отложить установку бомбы для мисс Рассел, чтобы дать вам возможность ее обезвредить. Мне не нужен был доктор Уотсон, хотя это было забавно, не правда ли? Старый дурак. За квартирой вашего брата постоянно наблюдал мальчишка, и я знала, что вы были там, прежде чем вас упустила. На следующий день мне пришлось сделать ставку на Билли, и я оказалась права. Он вывел нас прямо к вам. Мне очень жаль вашу одежду, мисс Рассел. Должно быть, она стоила вам больших денег.

– В действительности деньги были моими, – вмешался Холмс.

Она вновь повернулась к нему.

– Ну и ладно. А как вам понравилась моя маленькая игра в парке? Мне здорово помогли ваши работы по отпечаткам ног.

– Это было весьма умно, – холодно бросил Холмс.

– "Это было весьма умно..." – она ждала продолжения.

Он проговорил его сквозь сжатые зубы, к моему облегчению. Я начала думать, что злость его была настоящей.

– Это было очень умно, Патриция, – почти выплюнул Холмс.

– Так, значит, вы согласны? Но я чрезвычайно огорчилась, когда вы исчезли на этом проклятущем катере. Я очень разозлилась. Вы знаете, сколько мне стоило постоянное наблюдение

за доками? Не говоря уже о других портах? Я была уверена, что вы вернетесь в Лондон, но проходили недели, а вас все не было. Мои управляющие стали волноваться и выражать недовольство по поводу расходов. Мне пришлось избавиться от двух из них, прежде чем остальные успокоились. А время, мое бесценное время, оно уходило впустую! Наконец вы вернулись, но я не могла поверить, когда мой человек доложил мне, как вы выглядели и как себя вели. Даже рискнула приехать и лично убедиться в этом. Я и не подозревала, что это могла быть игра. Конечно, с вашей стороны – да, я могла бы в это поверить, но я никак не ожидала, что мисс Рассел способна на такую качественную игру, ведь это не то, что разъезжать переодевшись цыганкой. Я догадалась о маскировке, только когда вы вместе вошли в эту дверь.

Ее голос зазвучал более хрипло, и оружие в руке стало временами дергаться. Мы с Холмсом сидели спокойно: он – с выражением вежливой скуки на лице, а я – пытаясь выглядеть молодой и глупой. Кровь из раны перестала течь, хотя рука немного онемела. Когда Донливи заговорила вновь, в ее голосе почувствовалась усталость. Я ждала от Холмса указаний действовать.

– Итак, переходим к настоящему, Шерлок, дорогой мой, как вы думаете, зачем я пришла?

Его ответ был странным.

– Вы хотите возвыситься надо мной.

– Патриция. – Пистолет угрожающе поднялся.

– Патриция, дорогая. – В его сардоническом тоне чувствовалась издевка.

– Возвыситься над вами, полагаю, это одна сторона дела. И все?

– Уничтожить меня, причем публично, чтобы отомстить за вашего отца.

– Отлично. А теперь, мисс Рассел, вы видите справа от вас на полке конверт? Наверху. Встаньте и возьмите его, только медленно, помните об этом. Хорошо, отнесите его обратно к столу и положите перед Шерлоком. Теперь садитесь, руки на стол. Так. Этот документ – ваша предсмертная записка самоубийцы, Шерлок. Чтобы вы знали, она отпечатана на вашей собственной машинке. Прочтите и положите перед мисс Рассел, если хотите, чтобы она ее прочитала. Вы не дотронетесь до нее, мисс Рассел, и не оставите отпечатков пальцев. Пожалуйста, Шерлок, прочитайте ее, ведь никогда не стоит подписывать документ, предварительно с ним не ознакомившись. – Она весело рассмеялась.

Это и в самом деле было предсмертное письмо. Оно начиналось с утверждения, что он, Шерлок Холмс, будучи в здравом уме, просто не видит смысла в своем дальнейшем существование, и далее перечислялись причины. Главной из них было то, что я покинула его, хотя меня он прямо и не обвинял. Затем шли пространные сетования на то, что расследования дел были записаны доктором Уотсоном совершенно неправильно. Я читала страницу за страницей. Наконец дошло до дела Мориарти, и там было сказано, что оно целиком сфабриковано. Безобидный профессор укрывал женщину, которой домогался Холмс. Он преследовал профессора, пока не убил его. Документ заканчивался извинениями в адрес великого человека, которого так оболгали, и всего человечества, введенного в заблуждение.

Сочинение было впечатляющим. Читателю навязывалась мысль, что письмо написал эгоист с расшатанными психикой и нервами, измученный наркотиками и строивший свою репутацию, расправляясь с людскими карьерами и жизнями. Простые белые листы бумаги с напечатанными строками, если когда-нибудь увидят свет, вызовут грандиозный скандал и, весьма возможно, превратят имя Шерлока Холмса в объект насмешек и оскорблений. Я была потрясена.

– У вас замечательный талант писателя-фантаста, – холодно заметил Холмс, – но, конечно же, вы не думаете, что я подпишу это.