Ученица некромага
Шрифт:
Я заозиралась по сторонам, и почти сразу мой взгляд упал на… него.
Мужчина двигался вдоль границы города быстрым шагом, руки сжимал-разжимал в кулаки и решительно ими помахивал. Он выглядел как-то странно, не привычно. Обычные для человека темные короткие волосы, лихо взъерошенные, невероятная ширина плеч, массивные ноги. Одет в просторные тёмные штаны и простую прямую майку без рукавов, словно натянул на себя изысканный чёрный мешок или наволочку с дырками для рук и головы. Правда, мешок этот здорово подчёркивал косую сажень в плечах, и при этом ноги явно в объёме не уступают.
Когда он подошёл ближе, я смогла рассмотреть, что штаны не очень-то и просторные! Это у него столько мышц?! Должен быть твёрдым, как камень!
Он сжал кулаки в последний раз и прыгнул.
Твари его не заметили. Всё их внимание было занято моей скромной персоной. Ещё бы! Столько времени таскать приманку! Они явно чуют. Но благодаря церкви я достаточно фоню. И твари не совсем понимают, что происходит, потому такие нерешительные, но их ко мне тянет. Вот и подбираются мелкими шажками, пытаясь разобраться. Церквушка их сейчас точно не пугает. Скорее напрягает и мешает.
И пока твари были поглощены исследовательским инстинктом, к ним подобралась их смерть. Да-да, всё так. Незнакомец очень бодро начал и не собирался останавливаться на достигнутом. Он смёл несколько первых тварей, нанеся каждой лишь по одному прямому удару кулака. Безжизненные тушки отлетали на десяток метров прочь, да там и оставались бесформенной кучей тряпья. Мужчина успел положить пятерых, прежде, чем к нему вообще обернулись.
Лучше бы они в другую сторону поворачивались и мотали отсюда, честно слово. Но твари чувствовали приманку, они хотели добычу. И если со мной не всё было понятно, то с новой жертвой сомнений не возникло.
Надо было нападать на меня, глупцы! От нескольких увернусь, но кто-то зацепит — и кушать подано! Зато теперь охотники и жертва поменялись ролями.
Твари прыгали на беспощадного воина, раскидывали когтистые лапы, тыкали острыми рогами и пытались схватить или хлестнуть длинными хвостами. Незнакомец выставлял им навстречу кулаки, отмахивался ногами, уворачивался, кувыркался. Его мощные удары в ответ их атакам — крошили кости.
Я пребывала в глубоком шоке от созерцаемого избиения, даже рот позорно раззявила. Спустя всего несколько минут от толпы из трёх-четырёх десятков тварей осталась едва ли половина. Остальные валялись вокруг жалкими дохлыми холмиками. Представляю, как утром их пожжёт солнышко — знатный будет фейерверк!
Выжившие твари уже не спешили так активно нападать. Самые слабые быстро пали и своим примером показывали, чего делать не стоит, а именно — лезть на рожон. Мужчина же не мешкал. Когда противники перестали доставлять себя к его кулакам (и ногам, конечно же, о ногах не стоит забывать!), он бросился на них сам.
Прыжок — одному снёс голову ногой с разворота, второго отбросил, третьему, крупному двуногому вилкорогу, провёл серию быстрых ударов в корпус, от чего тот осел куском сине-черного желе.
Какая скорость! Не удивлюсь, если бедному созданию все внутренности в кашу перемяло! Стоп, не бедное — противное и злобное, так ему! Хотел меня сожрать, бедную опустошенную девушку! Так вот, теперь попробуй победить того, кто может дать отпор! Мстительные мысли грели душу и вызывали улыбку.
Когда оставалось всего трое противников, на моего спасителя с крыши дома прыгнули сразу два оргалока. Первый полетел дальше, провожаемый ударом ноги в челюсть, а вот товарищу его не повезло больше. Он приземлился удачно, но тут же получил пинок в бок, да такой, что отлетел на пару метров.
Пока оба оргалока приходили в себя, остальные не стали терять времени и напали. Здоровенный почти полностью чёрный вилкорог, коих в здешних лесах оказалось полно, судя по составу почившей толпы, направил свои рога прямо в живот мужчины и побежал. Его ошибкой было известить о своём приближении вдохновенным рёвом.
Хотя, мне кажется, молчание ему бы не помогло. Незнакомец всё держал под контролем. Он перехватил рога руками, подприсел и рывком перебросил монстра за спину, подняв его над собой. Приземлиться тот не успел, был послан сильнейшим ударом ноги в одного из оргалоков, но тот уже подобрался и успел отскочить от импровизированного снаряда.
Старый полуокостеневший крандор размахнулся кожистыми крыльями и попытался попасть мужчине по ногам, но тот подпрыгнул и в воздухе снёс головы сразу и крандору, и третьему живунчику, не помню его название.
Я не увидела, как невероятный воин разделался с двумя оргалоками, потому что третий из них оказался умнее всех. Он подобрался ко мне сзади, скрываемый от глаз зданием церкви. Прямо стелился по стене, дискомфорта от света явно не испытывал.
Но я заметила зверя вовремя. Почувствовала. И раньше должна была чувствовать! Того, что упал вместе с частью крыши — точно должна была! Похоже, приманка действительно ещё и глушила. Только её больше нет. Резервуар мне это не наполнит, а вот чувства вернуло.
Прежде, чем оргалок смог занять выгодную для броска позицию, я отскочила от стены и бросилась наутёк. Хотелось бежать к прекрасному спасителю, предпочитающему столь странный — рукопашный — стиль ведения боя, но там было опасно. Я обогнула церквушку и нырнула за соседний небольшой одноэтажный домик. Оргалок рванул следом, в два прыжка добрался до здания и прыгнул на крышу.
Я слышала сквозь стены вскрики и плач — там есть люди! Сочувствую, ребята, пустите к себе? Эх, они-то может и пустили бы, но окон нет, а до двери на другой стороне домика мне не добраться. Вон как зыркает сверху моя смерть, ждёт, что же я буду делать дальше.
Пришлось бежать вглубь города. Но не успела я преодолеть и пары метров, как оргалок преградил путь. Умеют же прыгать, твари! Я успела лишь заметить промелькнувшую над головой тень и затормозила, что спасло от мгновенной кончины. Зверь промахнулся на пару сантиметров, просвистев когтями у самой моей макушки, но тут же развернулся и ударил лапой.
Меня спасло то, что торможение я закончила на земле — упала, другими словами. Села на задницу, больно ушибив копчик. Зато лапа лишь разрезала воздух над головой. И, кажется, срезала парочку рыжих волосинок с моей пустой головушки, выбившихся из хвоста.