Ученица Велеса
Шрифт:
— Вот и мама наша проснулась, — сюсюкает Ярик. — Теперь можно и покушать, да? А ну-ка, мамка, расчехляйся. Доча и так тебе выспаться, как следует, дала.
Со стоном принимаю полусидячее положение и протягиваю руки. С трепетом беру дочку, гладя по крохотной головке.
— Она у нас блондиночка, — говорит Яр.
— Ты тоже заметил? Странно, правда?
— Какая разница. Главное здоровенькая, и с тобой всё хорошо.
— Мне бы помыться, — отдаю дочку Яру и пытаюсь встать.
— Я помогу, подожди! — муж кладёт
Киваю с улыбкой. У меня золотые мужчины. Пусть Федька технически и нечисть, но тоже настоящий помощник и опора. А за Ярика никогда не устану благодарить Богов и его родителей. Он у меня самый лучший!
Первые дни после рождения дочки самые суматошные. По очереди приходят гости, поздравляют, нянчат Лесю, сетуют, что мы живём так далеко. Через несколько дней кутерьма стихает. Но всё равно мы с Яриком вымотаны. Спим урывками посменно. Не представляю, как одинокие мамочки справляются с такой нагрузкой. Это же повеситься можно! Постоянный недосып, стирка и всё остальное. Но всё равно — это радостные хлопоты.
Через несколько месяцев всё приходит в нормальное русло. Дочка перестаёт донимать нас по ночам, и мы, наконец, немножко расслабляемся. Велес наведывается в гости регулярно. Подолгу нянчится с Лесей, что-то нашёптывая ей на ухо, лукаво улыбаясь. Дочка у него на руках всегда спокойно себя ведёт. Ей нравится общаться с Богом.
— Пришло время для нового похода в пограничье, — говорит Велес в очередной свой визит. Лесе стукнуло полгода.
— А как же дочка? — мнусь. Я её ещё ни разу не оставляла. Знаю, что на Ярика можно положиться, но всё равно тоскливо от одной мысли, что разлучусь со своей девочкой. Даже несколько часов — это настоящее испытание.
— У неё папа замечательный. И нянька не хуже, — улыбается Велес, глядя на Федьку.
Я молча киваю и собираюсь. Когда оказываемся в пограничье, Бог трогает меня за плечо и говорит:
— Ты, наверное, заметила, что я единственный ничего не подарил твоей дочке на день рождения.
— Вы не обязаны… я даже не думала об этом.
Велес улыбается, поглаживая бороду.
— Свой подарок я преподнёс, когда Леся ещё в утробе была.
— Это как же? — теряюсь.
— Заметила, что дочка твоя белокурая. И глазки у неё голубые.
— Да, совсем как у Ярика. Она удивительно на него похожа.
— Вот это и есть мой подарок. Видел я, как ты переживаешь, а ещё видел, как Ярослав принял твою дочь. Он ведь, в самом деле, её любит сильно. Как свою. Решил, что такой подарок будет для вас лучшим.
— Спасибо, — пытаюсь сдержать навернувшиеся слёзы.
— Ну, что ты? Это самое малое, что я могу вам дать.
После этого Бог оставил меня в пограничье, пообещав забрать к вечеру.
Глава 41
Иду к уже знакомому дому. Вижу, что народ деловито снуёт туда-сюда. Время зимних заготовок. Все трудятся не покладая рук. Вуяна перебирает сушёные грибы, сидя на крылечке.
— Велеслава. Давно не виделись, — приветствует женщина.
Присаживаюсь рядом и включаюсь в работу. Вуяна улыбается, протягивая мне хлопковый мешочек для грибов.
— Как доченька?
— Слава Богам, хорошо всё. Растёт крепенькой.
— Это замечательно! Подготовила вопросы, как я говорила?
— У меня пока один главный вопрос. Остальное более-менее понятно.
— И какой же?
— Есть у меня подруга. Ладой зовут. Это сестра моего мужа. Недавно она Богиней стала, но ничем не отличается от обычных людей. Живёт мирской жизнью в Яви, скоро сын родиться должен. Я не понимаю, как так может быть? Вы ведь сами мне говорили, что Боги существуют на ином уровне, отличном от человеческого.
— А у подруги твоей жизненный якорь был, поэтому она и не растворилась в Прави. Её всего шаг отделял от перехода, но к мужу она вернулась, не смогла его оставить. Любит сильно. Со временем совершит она переход окончательно, но это будет гораздо позже, когда познает она всю полноту мирской жизни.
— А как же дети её и Лёша? Они ведь людьми останутся. Будут стареть, умирать. Как можно пережить такое?
— Ты судишь, исходя из своего мировосприятия. Лада находится на ином уровне. Если будет готов муж или кто-то из детей разделить её знания, выйти на её уровень, то она пойдёт с ними рука об руку. Нет — в таком случае отпустит, чтобы душа могла дальше опыт копить.
— Хотите сказать, что не стоит привязываться даже к собственным детям? Разве возможно такое?
Вуяна с улыбкой качает головой.
— Возможно, если осознаёшь жизнь на высшем уровне. Но для человека — это самое главное и порой непреодалимое испытание. Люди боятся остаться без родного человека. И совсем не о его участи в посмертии они печалятся, а о своей жизни без него. Одиночество — самый большой страх человека. Как только ты осознаешь, что всегда являешься одиноким, что у тебя свой путь, свой опыт, а окружающие лишь посланы для приобретения этого опыта, вот тогда, ты и станешь по истине свободной.
— Это очень сложно.
— Жизнь вообще сложная штука. А если всё просто будет, то и опыт накапливаться не будет, — философски заметила Вуяна.
Я согласно кивнула, завязывая мешочек.
— Это всё, о чём поговорить хотела?
— Наверное. Пока мне некогда о сложных вещах думать. У нас с мужем одна мечта — выспаться, — хихикаю. — Дочка лучше стала по ночам спать, но сейчас у Леси зубки начали резаться. Тяжело приходится.
— Я тебе дам средство особое. На травах оно, с прополисом да заговорённое. Будешь мазать дочке дёсны. А ещё колыбельной научу одной. Всегда безотказно работает.