Ученик портовой школы

Мутовчийская Ирина Зиновьевна

Увидев, что мальчик непреклонен, Василий Иванович решил хоть что-то сделать для Коли напоследок. У Василия Ивановича был друг. Они вместе приехали несколько лет назад в этот суровый край. Однако сразу же после приезда друга перевели по службе во Владивосток. Расставаясь с Колей, Василий Иванович вложил в руку мальчика записку. В записке был указан адрес, по которому проживал друг, а еще записка содержала просьбу, Василий Иванович просил друга позаботиться о Коле и пристроить мальчика к какому–нибудь делу. На втором

листе были перечислены характеристики Коли. Прочитав их, Коля залился краской. Ему сразу и не поверилось, что в записке пишется о нем.

Записка – это все, что Василий Иванович мог сделать для своего малолетнего лекаря.

Накануне, вечером, Василий Иванович еще раз попытался уговорить Колю уехать вместе с ними, мальчик вроде стал колебаться, но потом опять ответил отказом.

Потом, позже, с Колей говорила еще Анна, и даже Миша забежал в комнату Коли. Миша, конечно, уговаривать Колю не стал, он просто немного постоял в дверях, а потом так же, ни слова ни говоря, ушел. Впрочем, через некоторое время мальчик опять вернулся и отдал старшему другу подарок. В вощеную бумагу была завернута ещё одна любимая Колина книга.

ПУТЬ ВО ВЛАДИВОСТОК

И вот настало утро. Люди, которые стали семьей Коли на недолгие несколько лет, давно уехали, а юноша все сидел в пустом доме. Потом он еще раз оглядел свое немудрящее имущество, главным в котором были книги, и вышел за порог.

Позже был долгий путь пешком до Владивостока. Коля шел медленно. По привычке, которую привил ему китаец Чен, он снова начал таиться. Он шел через тайгу, тайными тропами, которые научился читать тоже у Чена. Мальчик не голодал, тайга щедро делилась с ним всем, что имела. К Никольско-Уссурийскому он вышел, когда на землях Дальнего Востока уже царил май. До Владивостока оставалось всего ничего.

Глава третья

ВЛАДИВОСТОК. ПОРТОВАЯ ШКОЛА. КАТОРЖНАЯ СЛОБОДА. САРАЙ НА МИЛЛИОНКЕ

«В семь часов уже город живет: магазины уже отперты, извозчики все на бирже; не только мужчины, но и большинство дам принялись за повседневные занятия. В двенадцать, много в два, подаётся обед, и весь служащий элемент возвращается домой. В десять часов город погружается в сон, и только в немногих домах мелькают еще огоньки. Редко, редко встретите вы запоздалого гостя, а в гостиницах после десяти не найдете горячего блюда. Даже кондитерские заперты. Бодрствуют лишь винтеры да любители штоса – игры, сильно распространенной, несмотря на общее безденежье.

В азартные игры играют и в гостиницах, и в клубах, и в частных домах. Что же делал народ владивостокский? Он ходил на представления проезжающих акробатов и фокусников, смотрел на китайские представления, которые совершались в то время прямо на площадях, на открытых подмостках, любовался китайскими праздниками, когда сыны Небесной империи по городу своего Дракона носили или проходили процессиями на ходулях. Иногда он сам ходил в гости к китайцам. Что единственно было предоставлено ему – это кабачки и трактиры низшего пошиба…»

Н. Матвеев. «Краткий исторический очерк о Владивостоке»

Владивосток встретил Колю туманом и мелкой моросью. Адрес, по которому жил друг Василия Ивановича, Коля нашел быстро. А дальше все завертелось очень быстро. Уже через месяц Коля был в списке учеников первого класса Портовой школы при портовых мастерских Владивостока.

Занятия шли в школе с февраля, но Николая взяли в первый класс. Большую роль сыграло поручительство друга Василия Ивановича, и, конечно же то, что Коля мог хорошо читать, писать, знал основы счета и даже то, что не требовалось для вступительных экзаменов, хорошо ориентировался в датах истории России.

Как видите, основы наук, которым обучил Василий Иванович мальчика, сыграли решающую роль в судьбе Коли. Тем более что в этом году в Портовую школу было решено принимать только детей, знающих начальные основы грамоты. Мальчик сдал вступительные экзамены с легкостью. Небольшая заминка получилась, когда батюшка Семеон захотел посмотреть на свидетельство о крещении Коли, однако заведующий школой, господин Ратынский, рассказал батюшке грустную историю мальчика вынужденного бежать из дома, ту историю, которую при поступлении в школу рассказал Ратынскому сам Коля и которая была подтверждена рекомендательным письмом Василия Ивановича, и батюшка Семеон не стал настаивать.

В первые месяцы было очень тяжело, Коля отчаянно экономил, те небольшие деньги, которые смог дать ему в дорогу Василий Иванович, таяли с катастрофической скоростью. Мальчик все время хотел есть.

«Тогда, собственно, город составлял небольшую площадь, а именно: улицу Светланскую с параллельными и перпендикулярными к ней Успенской, Миссионерской, Суйфунской, Китайской, Алеутской, Пекинской, Семеновской, Фонтанной, Пологой, Нагорной, Госпитальной и так называемыми покосами: Федоровским, Семеновским, Фельдшерским и Куперовекай падью. Следовательно, морское ведомство имело две трети, а город – треть всей площади, назначенной для Владивостокского порта.»

Н. Матвеев. «Краткий исторический очерк о Владивостоке»

Город в то время был еще не очень большим. В двадцати-тридцати минутах ходьбы от города шумела тайга, было много речек, где можно было наловить рыбу и, в конце концов, город стоял у моря, но Коля боялся прогулять работу, а тем более учебу. Он понимал, что его нынешнее положение – это подарок судьбы! Без помощи Василия Ивановича и протекции его друга не стать ему учеником Портовой школы.

Конец ознакомительного фрагмента.