Ученик Рун
Шрифт:
Глава 23. Цвета меди
Бунт длился пять дней, а потом в Нипс прибыло подкрепление из столицы. Все эти дни Осиор просидел в форте, латая защитников города, и совсем не появлялся дома. Ирман же ходил мрачный, как туча, бросая на меня косые взгляды.
— Была бы воля господина, он бы на сторону бунтовщиков переметнулся… — внезапно выдал за ужином слуга, ковыряясь ложкой в тарелке.
У меня аппетита тоже не наблюдалось, так что я только молча согласился со слугой моего учителя — отношение Осиора к рабству было однозначным.
В
Будущим беглецам катастрофически не хватало умелых матросов, провианта и вообще, навыков, но было жгучее желание вырваться из цепей. Так что на любые попытки властей взять под контроль порт и доки, вооруженные как попало и доведенные до отчаянья люди отвечали жестко. Терять рабам было нечего — это понимали все. Мужчинам, так точно, потому что в лучшем случае их массово погонят на королевские каменоломни или солевые штольни, что находились на северном краю Лаолисы, а всех прочих — загонят в кандалы, да будут вешать по одному или два человека каждую неделю. В назидание всем остальным.
Чтобы власти и горожане не расслаблялись, рабы постоянно устраивали локальные поджоги, которые грозили испепелить весь город. Именно в это время, пока Нипс был занят тушением огня, для бунтовщиков наступала вольница, и они нападали на склады с провиантом или прочим необходимым.
А потом прибыли королевские войска, которые запросил управ.
Две сотни профессиональных копейщиков, обученных как раз сбрасывать атакующих в море или реку, усиленные тремя десятками тяжелой конницы, задача которой — прорвать строй.
В тот день, когда войска пошли на штурм порта, я не выдержал, и, оставив амулет Ирману, под неодобрительные взгляды слуги выскользнул из дома. Сказал, что волнуюсь за ребят, которые уже пару дней не появлялись на заднем дворе и где–то пропали. А сам пошел в сторону каменных доков, двигаясь вдоль хорошо знакомого мне берега реки. Сначала я пересек линию верхнего моста, где меня нашел Маугур со своими бойцами после нападения. Он был под контролем городской стражи. Потом — вышел к мосту нижнему, что напрямую связывал каменные доки, порт и невольничий рынок Нипса.
Сейчас поперек моста были свалены бочки, телеги и мешки, набитые песком — все, чтобы не дать бойцам форта быстро прорваться на тот берег кратчайшим путем. На самом мосту дежурила дюжина человек — мужчин и женщин — вооруженных кто чем: вилами, топорами, пиками, колами… У некоторых в руках были самодельные цепы, которые кустарно изготовили из остатков кандалов. Жуткое оружие, на самом деле, особенно, против легкобронированного противника.
Я уже думал двинуться дальше, как
— Бросить оружие! — прокричал один из солдат. — Иначе!..
— Пошел ты к утопцам, служивый! Мы не сдадимся! — крикнул кто–то из бунтовщиков в ответ.
— Пусть так! — ответил солдат, а после, уже тише, добавил уже своим товарищам. — Колоть всех. Вперед!
Я же в это время сидел в сухом хмызнике, у самой кромки воды, стараясь лишний раз не шевелиться, чтобы не заметили.
Солдаты пошли в атаку, опустив перед собой огромные, десятифутовые копья первой и второй линии, что смертельным частоколом ощерились на бунтующих рабов. Обороняющиеся залезли на баррикаду, в подходящих солдат полетели камни и прочий мусор. В момент столкновения, когда над мостом покатились крики раненых, я дрогнул — не в силах выдержать этой картины, развернулся и поспешил обратно, в верхний город.
До возвращения учителя я больше из дома не выходил, хмуро огрызаясь на замечания Ирмана и работая над амулетами. Для себя я четко решил — надо устроить ребят, они как раз вернулись тем же вечером в баню, и больше в город не выходили. Потому что вероятность попасть в кандалы, живя на улице, была слишком велика. Или ты свяжешься с ворами и потеряешь руки и глаза, а, может, и вообще — жизнь.
Так что мне надо сделать как можно больше амулетов. Нипс крупный торговый центр, сюда частенько заплывают не только рабовладельческие, но и обычные купеческие суда. Магические изделия всегда можно продать за полцены тем самым купцами или капитанам, которые уже втридорога перепродадут их на континенте, или же будут пользоваться сами. Аквамаринов у меня пока хватало, да и господин Гандас заверил меня, что с приходом весны закупит полудрагоценных камней… Еще ювелир предлагал помочь с оправами под амулеты — от меня будет требоваться только правильно нанести руну и вставить заряженные камни, что хоть и снизит мой навар на отдельном изделии и лишит практики, но позволит увеличить вал…
В таком вот остервенелом состоянии меня и нашел Осиор.
Учитель выглядел отвратительно. Был он в той же песочной мантии, что и неделю назад, когда начался бунт. Лицо серое, глаза впали от усталости, а на подбородке и щеках пробивалась жесткая, местами с седыми волосками щетина, которую я видел только однажды — после работы с руной поиска, когда учитель окуривал себя пыльцой желтоцвета.
— Как ты тут? — спросил поясной маг, окидывая взглядом комнату, что сейчас больше походила на уголок ювелирного подмастерья.
Повсюду лежали обрезки медных пластин и проволоки, на столе, сваленные в кучу, готовые и заряженные амулеты с рунами Бор и Ур…
— Работаю, — коротко ответил я поясному магу. — Учитель, я бы хотел получить пару топазов, для амулетов Ис и Эо…
— Зачем? — спросил маг.
— Я хочу устроить ребят подмастерьями, — ответил я. — То, что было… Живя на улице всегда рискуешь оказаться в цепях. А за такие амулеты можно выручить очень неплохо…
Маг внимательно посмотрел на меня — такого же осунувшегося и хмурого, как и он сам, а после внезапно улыбнулся.