Ученик шиноби
Шрифт:
Одного взгляда на пригород хватало, чтобы ощутить этот кисловатый запах на трупе прошлой цивилизации. То, что я увидел, было, однозначно, трупом, наполовину захваченным природой. Но суеты не было. Ни столбов дыма из труб, ни дирижаблей, ни потоков людей. Лишь затишье.
Несколько минут я взирал на открывшийся пейзаж, нутром чувствуя, что Черный мастер оставил здесь подарки.
Вскоре я заметил дым. Кто-то жёг костер на границе города.
***
Подходил я осторожно. Не ожидая от людей ничего
Логическая цепочка замкнулась быстро. Мертвый город, участники испытания, что остановились на отдых и общаются, вместо того чтобы идти дальше.
Понаблюдав некоторое время, увидел, как подошла ещё одна группа. Человек семь, которых успело потрепать. И перевязанные раны есть, и следы крови на одежде. Встретили их без оваций, но и нападать не стали. Поговорили, после чего эта группа отошла в сторону, собравшись устроить привал.
Сам я тоже рискнул выйти. Принял безмятежный вид и направился к Гатсу. Тот увидел меня и едва заметно кивнул.
— Чего здесь? — спросил я.
— Проще показать, чем объяснить, — ответил он.
Замечу, что в сам город никто не заходил. До первого дома было ещё метров сто. Участники собрались в подлеске и сидели, кто где горазд. На земле, на поваленных бревнах. С одного такого бревна Гатс и встал, направившись к городу. Заинтригованный, я пошёл за ним. Та группа тоже за нами увязалась, но держалась на расстоянии, поэтому я не особо напрягался.
Гатс показал мне деревянный щит. На нём белой краской были описаны условия испытания.
«Город открывает свои сокровища ночью. Три редких, десять малых. И много-много смертей».
— Лаконично. Доходчиво. Будоражит воображение, — прокомментировал я.
— В город уже заходили, обследовали. Ничего. Никаких сокровищ обнаружить не удалось, — поделился он сразу важной информацией.
— Три редких камня, — покачал я головой и бросил взгляд на толпу.
Помимо Тича и Гатса, здесь было ещё несколько человек, выделяющихся из общей массы. Как одиночек, так и тех, кто привёл с собой людей.
— Что думаешь? — спросил у меня Гатс.
— А что тут думать. Надо ждать ночи. Там всё решится.
В этот момент из леса вышла Калия. Если бы я в ту сторону не глядел, и не заметил бы её. Легкой тенью скользнула. Два парня, что стояли ближе всего и не замечали девушку до последнего момента, отчётливо вздрогнули, когда она прошла мимо. Сразу к Тичу направилась и с ним заговорила.
— Говорил же, Калия живучая особа, — с неким укором сказал Гатс.
— Давно с ней знаком?
— Лет десять как.
— Ну,
— Если тебе нравятся ледяные глыбы.
— Она всегда такая безэмоциональная?
— Не знаю, из какой ты семьи, — Гатс двинулся в сторону и повернулся так, чтобы никто из собравшихся не увидел его лица. Да и тон потише сделал: — Но складывается впечатление, что никого из основных семейств ты не знаешь.
— Не знаю, — прямо сказал я.
Можно было состроить из себя загадочную личность, но зачем? Лицедейство и интриги не мой конёк.
— Значит, ты бастард, — сделал для себя какой-то вывод Гатс.
Отошёл он шагов на пятьдесят, в лес. Почему-то его слова меня задели. Кольнули и царапнули что-то внутри.
— Бастарды — это ублюдки, которых не признаёт семья?
Гатс развернулся и посмотрел на меня внимательно.
— Я другое имел в виду. После того как старый мир рухнул и стало понятно, что ныряльщики — новая элита… — Гатс запнулся, что-то разглядев на моём лице.
Не знаю, что он там увидел, но выводы сделал неверные. Вспомнил я тётю. Очень уж тон был похож, когда тебе какие-то истины сообщают.
— В общем, представь отряд ныряльщиков, молодых, крепких мужиков, которые вернулись из самого ада, пару месяцев проведя вдали от цивилизации. Что они будут делать?
— Уйдут в загул.
Тут и думать нечего. Не обязательно было так упрощать.
— Сдадут добычу, получат награду, напьются и да, уйдут в загул. И если первые лет десять вокруг Бездны была закрытая зона, то потом, когда государства рухнули, образовался союз городов. Как следствие, люди заселили ближайшие территории, и туда махнули авантюристы со всего мира. Женщины, которые были бы не прочь заполучить ребенка от ныряльщика, тоже.
— Так при чем здесь я, бастарды и секс-марафоны ныряльщиков?
— Может, и ни при чём, — пожал он плечами. — Но признанных детей обычно хорошо обучают. В том числе рассказывают, кто есть в других семьях и чего от них ожидать. А всех остальных, кто родился и не был признанным…
— А что, других вариантов не бывает? — с вызовом спросил я.
— Бывает. Приношу извинения, — выпрямился он и включил официальный тон. — Полез туда, куда не следовало.
— Проехали, — махнул я рукой.
И чего завёлся? Подумаешь, родители оставили меня и свалили в неизвестном направлении. Не самая трагичная история. Бывает и похуже.
— Отвечая на твой вопрос, — продолжил Гатс, хотя я успел забыть, что спрашивал. — Да, Калия всегда такая. Если семейство Тич можно описать как пиратов, по крайней мере, они единственные, кто умудрились построить дирижабль, опускающийся и поднимающийся до третьего уровня Бездны, то семью Калии можно охарактеризовать как хладнокровных убийц.
Ого. Не хилая такая заявочка.