Ученик Смерти 2
Шрифт:
— У этого козла есть внучка. Ей достанется. Девчонка живет в нищете. Все. Забудь о нем. — Валькирия отвернулась от лужицы, которая продолжала тихо булькать, и направилась к гробу, стоявшему возле земляной кучи.
— Пятый способ… — Напомнил я Валькирии, наблюдая, как она внимательно изучает покойного.
— Ты серьезно? — Смерть оторвала взгляд от «материала» и уставилась на меня с легким недоумением. — Думаешь, сейчас самое время?
— Госпожа, я служу тебе почти тысячу лет. Кому, как не мне знать все черты твоего прекрасного характера. Если ты что-то даёшь, надо брать сразу. Потом можешь передумать. Я услышал четыре способа. Хотелось бы и пятый. Для общей, так сказать, информации. В двух словах буквально. А то завтра ты, к примеру,
— Знаешь, иногда ты бываешь настолько отвратительно нудным, что мне безумно хочется тебя убить. — Заявила Смерть после минутной паузы. Но потом всё-таки продолжила. — Пятый способ считается самым сложным и относится к разряду искусств, которые доступны не всем. Это — создание стригоя. Сначала необходимо поработать с телом. Вернее с телами. Собрать идеальный вариант. Из имеющихся под рукой трупов ты можешь слепить совершенное творенье. Прибавить немного здесь, убрать там, заменить один орган на другой, и, пожалуйста — получить умопомрачительно красивую женщину либо такого же мужчину. Затем в готовый сосуд призывается суккуб или инкуб. Твое создание будет действительно красивым, легко обучаемым, неудержимо страстным, абсолютно идентичным человеку, бесконечно притягательным для людей и рабски преданным создателю. Раньше я частенько отправляла стригоев к высокопоставленным особам. Влиятельные господа часто рассказывали своим любовникам важные секреты, а те потом передавали их мне. Также неплохо использовались эти создания в качестве наемных убийц и телохранителей. Они всегда могли элегантно зарезать жертву в будуаре или задушить в объятьях. Минус у стригоев один. Эти сволочи нуждаются в человеческой крови для поддержания баланса между человеческим телом и сильным духом, сидящем внутри. Вот тебе пять способов, Роберт. В идеале ты должен уметь все, о чем я рассказала. Но сегодня мы начнём с бетайласов. В данную минуту меня этот вопрос волнует сильнее всего.
Смерть подошла к гробу а затем жестом фокусника указала мне на его содержимое.
— Приступай, Роберт. Я хочу, чтоб ты один в один воссоздал тот ритуал, который сделал со своим Борисом.
— Хорошо. — Ответил я и небрежно пожал плечами. Мол, вообще никаких вопросов.
Хотя, вопросы были. Серьёзные вопросы. Например, если я сейчас начну делать то же самое, что и в лесу, Смерть увидеть Силу, которая во мне имеется. Это — первый вопрос. Второй — что, если она права? Что если я реально вызвал духа? Теоретически это невозможно. У Закрытого мира нет Тени. Здесь не существует той нечисти, которую знаю я. Но тогда получается, Сила, которая оказалась внутри меня — огромная. Притащить духа в мёртвый мир — это охренительно мощная штука.
А я бы не хотел, чтоб Смерть знала все, на что теперь способен ее ученик.
— Слушай, почему ты думаешь, будто в Борьке сидит бетайлас? — Спросил я, небрежной походкой направляясь к объекту эксперимента и к Смерти, которая стояла рядом с ним.
— Почему? — Валькирия удивленно изогнула одну бровь. — Потому что, для начала, на твоём слуге стоит печать…О, Великая Тьма… Роберт, ты серьезно?
Госпожа развела руки в стороны и покачала головой, намекая на мою глупость. А я реально не мог сообразить, о какой печати идёт речь. Соответственно, пялился на Валькирию, бестолково хлопая глазами.
— Вот здесь. Светящаяся звезда. — Смерть прижала ладонь к своей груди. — У твоего слуги она есть. Горит ярко.
— Я думал, это душа…
— Ну, какая душа, Роберт?! Твой Борис окончательно и бесповоротно мертв. Почему я объясняю тебе столь очевидные вещи?
— Почему?! — Я остановился и уставился на Валькирию злым взглядом. На самом деле, реально был зол. Меня от возмущения буквально плющило и колбасило. — Наверное, потому что тысячелетиями кое-кто дурит некромантов, уверяя, будто они очень могущественный маги. Вон, мертвяков с личами делают. Нечисть периодически
— Все? Высказался? — Смерть, как ни странно, оставалась спокойной. Очень на нее непохоже. Она должна сейчас сильно гневаться на непокорного меня. — Давай на эту тему мы поговорим позже. Есть объяснение. Сейчас меня интересует бетайлас. В двух словах. То, что ты принял за душу — печать, с помощью которой, как правило, удерживают духа внутри тела. Не любят бетайласы мертвые сосуды. И я бы однозначно решила, будто ты без моего ведома устряпал подобный фокус, если бы не знала наверняка, что такое невозможно. Тебе неведом процесс призыва этого духа. Ты не имеешь представления, как его заставить войти в нужное тело. Никто из некромантов этого не знает. Поэтому, допускаю два варианта. Либо я все же ошибаюсь. Борис действительно какой-то неправильный мертвяк, а печать — побочный эффект мертвого мира. И это будет первый случай за всю мою долгую жизнь. Либо ты совершенно случайно ухитрился сделать невозможное. Ах… Да. Есть еще третий вариант.
Смерть внимательно посмотрела мне в глаза, а потом закончила.
— Третий вариант подразумевает, что ты мне нагло врешь, Роберт. Не знаю, кто мог показать тебе некромагию, но если так, то готовься. Мой гнев будет несоизмерим. Лучше признайся сам. Сразу.
— А-а-а-а-а… Ну, да. Вру. Не берем в рассчет, что я только услышал горькую правду? Тысячу лет был полным идиотом, считающим себя мощным колдуном и магом. А ты мне тут обвинения какие-то высказываешь. — Я сделал обиженное лицо. — Все. Хватит разговоров. Что там надо делать с твоим «свеженьким»?
Я подошел совсем близко и заглянул внутрь. Действительно, отличный экземпляр. Ни расплющенных конечностей, ни ободранной кожи, ни торчащих наружу костей. Материал очень качественный.
— Значит, просто воссоздать все, что сделал в лесу… Хорошо. — Я с безмятежным, спокойным видом покрутил башкой по сторонам, при этом сосредоточенно осматривая окрестности.
— Это что? У тебя заклинило шею? Зачем ты вертишь головой, словно флюгер на ветру. — Смерть абсолютно серьезно ловила каждое мое движение. Видимо, она всё-таки считала, что один какой-то случайный нюанс сыграл свою роль. Причем, нюанс, на который я, к примеру, даже внимания не обратил.
— Палку ищу. В лесу рисовал фигуры и знаки обычной палкой.
Наконец, заметил лежавшую неподалеку ветку, быстро подошел к ней, поднял и сразу приступил к выполнению ритуала.
Так как в версии, озвученной Смерти после моего возвращения из первого похищения, фигурировал призыв к ее Силе, пришлось бормотать себе под нос формулы и заклятия. Но без особого рвения. По-тихоньку кое-где даже переставил звуки местами. Смерть не должна услышать призыв, как и в тот день. А если начну говорить правильно, точно услышит. Буквально через несколько минут что-то начало происходить.
Тело дернулось, медленно село, затем перекинуло ноги через край, опустив их вниз. Встало.
Я в этот момент неожиданно почувствовал легкую тошноту. Желудок противно сжался, намекая, что его содержимое сейчас вырвется из организма на свободу.
Дело было вовсе не в том, что я вдруг стал бояться мертвецов. Тем более, излишне подвижных. Нет, конечно. И напряжения тоже не испытывал, чтоб такая реакция вдруг появилась. По большому счету это — оболочка, набор органов. Перелить в нее часть силы не сложнее чем наполнить пустой стакан.