Ученик Смерти
Шрифт:
Казалось бы, откуда Максиму Никаноровичу знать такие подробности? А вот оттуда! Это и был шанс, который дала ему жизнь.
Просто Старейшину красивыми дамочками не удивишь. Он их до чертиков и больше видел. Поэтому после женитьбы не сильно «поплыл» от прелестей супруги. Как только узнал о беременности, сразу велел Максиму Никаноровичу отвезти будущую мамочку к доктору в частную клинику.
— Пусть Машка кровь сдаст. Хочу удостовериться, что ребенок и правда мой. Дело серьезное. Наследник Дома Черной Луны на свет появится должен.
— Мотенька, ты чего?! — Машка, в присутствии
В ее прекрасных кошачьих глазах стояли слёзы. В тот момент и Максим Никанорович, и сам Старейшина решили, будто у Марии Сергеевны гормоны играют. Бабы они и без того с великой дурью. А уж когда в таком состоянии, вообще спасу нет.
— Если бы подозревал, убил бы уже. — Спокойно ответил глава Дома, еле заметно поморщившись от «мотеньки».
В общем-то, не было у Машки выбора. Пришлось ехать. Вот она по дороге и пыталась на скорости из автомобиля выскочить. Мысль, конечно, идиотская. Но и супруга у Старейшины умом сильно не блещет. Там все по классике. Очень уж красивая.
А когда Максим Никанорович ее в последний момент за шиворот поймал, расплакалась и призналась ему, в какой замес попала по собственной глупости.
— Он меня убьет! — Рыдала Машка, размазывая по щекам потекшую тушь. — Точно убьет. Вам же и прикажет.
Конечно, Левая рука помог бедной, несчастной красавице решить проблему. Анализы однозначно, со стопроцентной гарантией утверждали — Старейшина самый что ни на есть настоящий отец.
А теперь вот еще что оказывается. Девка с возможным бастардом появилась. Как? Непонятно. Выходит, все-таки способен глава Дома на мужские поступки. Заделал дитя.
— Полностью согласен с Петром Николаевичем. — Левая рука Старейшины кивнул. — Бастарда надо оставить. На глаза супруге вашей только пусть не попадается. Скажем, к примеру, будто девка эта — дальняя родственница Дома. А пацан… Он может пригодиться. Сами знаете, времена не самые хорошие. Дома грызутся между собой. Внутри каждого рода тоже неспокойно. Недавно вон у Розенкранцев старшенького угробили. И до сих пор непонятно, кто. То ли брат, то ли сват их Старейшины. Хорошо, месяц назад жена ему еще одного родила. Так он теперь решил, будет строгать деток, пока в запас не наберет.
В общем, в тот день, с помощью советников, глава Дома Черной Луны принял решение. Девка пацана родит, дабы на всякий случай рядом был. Мало ли, как жизнь повернётся. Да и потом, если что, можно в имперскую кадетскую школу отдать. Раньше такое частенько случалось. Из бастардов готовили отличных специалистов по решению особо щекотливых вопросов. А они потом служили семье верой и правдой.
Теперь, спустя два дня, наступил тот самый момент. Вернее, два момента. Обе женщины, и официальная, и не очень, будто сговорившись, рожать начали. Одновременно. Вот и метался Старейшина по гостиной. Переживал, вдруг что-нибудь пойдет не так.
— Не переживайте, господин. — Повторил Максим Никанорович.
— Заткнулся бы ты, говнюк. — Глава Дома резко замер, уставившись на Левую руку налитыми кровью глазами.
Ясное дело, почти сутки пил и в борделе развлекался. Его час назад с какой-то шлюшки сняли,
— Нормально все должно быть. Нормально! — Рявкнул Матвей Иванович.
«Конечно, нормально», — подумал про себя Левая рука.
Теперь –точно. Потому как никто кроме него не знает, что настоящий сын Старейшины — бастард. Полезная информация. Нужная. Наступит момент, когда Максим Никанорович эту карту разыграет.
Глава 2
Я прихожу в этот мир, не успев из него уйти
Что за идиот придумал, будто рождение младенца — охренительно прекрасное событие?! Покажите мне этого урода. Я плюну ему в лицо. Нет там ничего прекрасного!
Сначала мне пришлось башкой прокладывать себе дорогу. И это вовсе не в переносном смысле слова. В темноте. В полной, кромешной темноте!
Потом, наконец, с громким чваком меня выкинуло на свободу. Летел головой вперед и думал, какого дьявола? Почему я сейчас все понимаю? В момент перерождения память стирается. Мозг становится детским. Младенческим. Почему я все вижу и все осознаю? Это неправильно.
Не то, чтоб мне приходилось перерождаться раньше. Великая Тьма пощадила. Но даже я знаю, новая жизнь всегда начинается с чистого листа. Прошлая исчезает в момент, когда Смерть ведет через Грани и отправляет на Путь. Вот чего-чего, а сам процесс я точно не должен чувствовать и понимать.
— Госпожа, мальчик! Мальчик у вас! Счастье-то какое! — Радостно завопила тетка со здоровенными, шершавыми руками. Ее руки были первым, что я ощутил.
Честно сказать, в какой-то момент даже успел испугаться. Думал, не поймает. Меня будто из катапульты запустили. Но нет. Поймала. У нее ручища — двоим мужикам подойдут. Такими ручищами надо подковы гнуть, а не младенцев лапать.
Она крутанула меня, перевернула вверх ногами, а потом смачно шлепнула по заднице.
— Сука! Обалдела, что ли?! — Ясное дело, я заорал.
И ясное дело, звучал мой крик совсем не так, как должен. Это вообще были не слова, а просто убогий детский плач. Как совсем недавно, в пещере Смерти. Вот только разница в том, что в отличие от старухи, тетка моих воплей не понимала. Они для нее и были воплями новорождённого.
Пока орал, осторожно попробовал нащупать Потоки Силы. Мало ли. Вдруг Смерть пошутила. Или специально устроила мне нервотрепку в отместку за непослушание. Сильно ей поперек горла встал ушастый Лорд. Мол, она мне запретила его трогать, а я все равно полез.
Тишина. Нет Потоков. Ну, здравствуй, Закрытый мир. Чтоб вам тут всем обосраться… А Смерти –больше остальных.
Руки у тетки, кстати, оказались очень сильными. Приложила шлепком так, что из меня какая-то фигня вылетела. Фу, мля… Гадость! Я зашамкал беззубым ртом, активно пытаясь выплюнуть все, что там еще осталось.
Ну, Смерть…Ну, сволочь злобная…Одарила перерождением, называется. Счастье великое мне устроила.
В первый раз, появившись на свет, я хотя бы всего этого ужаса не видел и не осознавал, ибо то был начальный круг. Когда узнал, что некроманты живут бесконечно долго, но расплачиваются за это единственной жизнью, даже обрадовался. Начинать все заново вообще ни разу не хотелось.