«Учиться, влюбиться… убиться?»
Шрифт:
Ёлка послушно кивнула. Магистр ухмыльнулся и распахнул двери, в которые тут же влетел встрепанный Эвин.
— Ёлка?!
— Да все с ней будет хорошо. Тащи в лазарет. Пусть приведут в себя, — напутствовал их магистр.
Дождался, пока оборотень взвалит подругу на хребет, убрал угвазданную простыню (сжег, чтобы не оставалось никаких следов) и отправился отмывать амулет. Да и библиотеку следовало проветрить.
Эвин практически тащил меня на себе. Ощущения
Меня тошнило, голова кружилась, подкатывала слабость, а желудок вообще обосновался где-то у гланд и при каждом движении пытался вырваться наружу. Но говорить получалось.
— Что там? Неизвестно?
— Не знаю. Я тебя ждал. Но вряд ли кто-то теперь решится нарываться. Ты выиграла и честно. А если ты уделала боевика девятого курса, всякая мелочь тем более будет осторожна.
— А те, кто круче?
— Не станут связываться с соплюшкой. Но тебя могут попросить объяснить, что ты сделала.
Я прикусила губу. Упс.
А вот это плохо. Магистра я выдать не могу.
— Ты тоже?
— Хотелось бы.
— Я не могу рассказать. Я слово дала.
— Почему?
— Заклинание слишком мощное. Магистр сказал, что вооружать нас таким нельзя. Перекалечим друг друга.
— Так всем и говори. Авось отстанут.
— Логично.
Оборотень доволок меня до симпатичной беленькой двери с большим голубым кругом. Ну не было тут красных крестов. Зато прижились голубые одежды лекарей и голубые круги как знак их профессии. Распахивать дверь пришлось лапой. За что мы тут же и поплатились.
— Куда грязными лапами в больницу?! Побрею налысо!
Мы хлопнули глазами и уставились на человека в голубом балахоне. Впрочем, гневался он недолго. Сверкнул глазами на Эвина и переключился на меня.
— Так. Ранена?
Я замотала головой.
То есть попыталась. Потому что желудок предупреждающе шевельнулся, и меня чуть не вывернуло прямо на загривок оборотню. Этого мужчине хватило.
— Тащи ее в первую палату по коридору и сгружай на кровать. Я сейчас подойду.
Эвин послушался.
В палате было хорошо и уютно. И она вовсе не походила на палату. Да, одна кровать посередине. Но в остальном — стены, разрисованные под цветочную поляну. Веселенькие занавесочки в ромашку. Покрывало, за которое дома, то есть в мире техники, пришлось бы заплатить бешеные деньги. Толстый пушистый ковер…
Магистр появился словно из воздуха.
— Нравится?
— Д-да…
— Тогда постарайся больше не попадать в госпиталь. А то переведу в каземат. Ясно?
Я кивнула.
— Теперь полежи смирно. Я проведу диагностику. Кстати, можешь звать меня магистр Фейрл.
— Ёлка… ученица.
— Эвин. Ученик первого курса факультета боевой магии. Мы коллеги.
— Да неужели? — прищурился магистр. — Где вляпались? На дуэли?
— Дуэли запрещены, — вывернулся Эвин.
— С лестницы упали?
— Вроде того, — улыбнулась я.
— Так. По воздействию на ауру… все нормально, последствий нет. Аура не нарушена. Есть остаточные болевые последствия. Обезболивать не буду.
— Мне на лекции! — взвыла я.
— Через час. А пока — лови.
Мне в ладонь лег голубоватый шарик диаметром сантиметров пятнадцать.
— Взять в руки, сконцентрироваться на нем и внимательно смотреть. Сама вляпалась, сама и лечиться будешь. Так полезнее.
— Просто сконцентрироваться?
— Да. Через час я приду.
Я послушалась. Взяла шарик. Слегка обхватила пальцами. Он оказался теплым и слегка пружинистым.
А теперь вглядеться внутрь и сосредоточиться?
На первый взгляд — обычный шарик. На второй — я словно оказалась высоко в небе. В том, как мы его себе представляем. Как видим во сне. И послушно полетела внутрь. Как птица. Внутри шарика кружились облака. Там было весело, спокойно, уютно, я наблюдала за их танцем, а они переплетались, перетекали из одной формы в другую, дразнили, танцевали… звали меня за собой…
Эвин довольно кивнул, когда подруга откинулась назад, крепко сжимая в руках восстановитель. Хорошая вещь для людей с повреждениями ауры. Если бы речь шла о физических проблемах — все было бы серьезнее. А у нее проблемы только энергетические. Если их запустить, они доставят не меньше сложностей, чем рваные раны. Но сейчас все сделано вовремя.
Ёлка поправится. И очень быстро. Интересно, что она видит внутри. Эвин, например, бежал по лесу. А кто-то плавал в воде. Летал. Или танцевал с огнем.
— Через час позовешь, — распорядился магистр Фейрл.
И исчез.
Оборотень остался наедине с подругой. Улегся на мягкий ковер, положил голову на лапы — и задумался.
Что-то странное было в этой дуэли. Пусть другие верят в заклинания. Он — не поверит. Он ощущал запах девушки и понимал, когда та врала. О дуэли она сказала неправду.
Но Эвин будет последним, кто ее разоблачит.
А если кто-то и догадается — промолчит тоже.
Вызывать на дуэль первокурсницу — подло.
Пытаться заранее «зарядить» место дуэли — еще омерзительнее.
А Ёлка — неплохой человек Эвин не воспринимал ее как девушку, чего не было, того не было. Оборотню вообще больше нравились высокие, пышногрудые и с рыжими волосами. Ёлка же… она другая. Но тоже симпатичная. И не злая.
Нет, он промолчит про дуэль. А всем остальным скажет, что девушка была на восстановлении в госпитале…
Размышления прервал возглас.
— Опа! — в дверь ввалился Кесс. — Ёлка?
— Не ори, — рыкнул Эвин.