Шрифт:
Глава 1
Шагнув на ступени перед "Чистилищем", я остановился.
Не думал, что всё НАСТОЛЬКО запущено...
Весь проспект заполняла толпа.
Тролли, баньши, ангелы, демоны, мелкие ребята, похожие на гномов и Горгониды, которые даже рядом с рослыми демонами казались великанами.
Люди.
И все смотрели на меня...
Нет, я уже привык к популярности. Попав в Сан-Инферно, я хлебнул столько внимания, сколько не имел за всю прошлую
Но сейчас на улице творилось что-то с чем-то.
Не успел я моргнуть, как оказался в эпицентре направленных на меня крупнокалиберных орудий.
Микрофоны, звукоуловители и такие пушистые штуки на длинных палках, похожие на дохлого хорька и воротник шубы одновременно.
— Привет, Макс! Как делишки?
На редкость краснокожий демон вёл себя так, словно вчера мы с ним пили на брудершафт.
— Как ты оцениваешь свои шансы на победу, Макс?
Девушка, похожая на золотую рыбку, посмотрела на меня губами.
— Как думаешь, Макс, сколько ты продержишься против Молотилки?
— А Зубодробительный Сюрприз? Что ты сможешь противопоставить ему, красавчик?
— Аналитики подсчитали: твои шансы против Доброго Водолея — ноль целых, три десятых к ста тридцати. Что ты на это скажешь, Макс?
На самом деле, репортёрам не требовались мои ответы. Всё, что нужно, они уже придумали и написали. Держу пари: статьи уже попали на печатный станок, и совсем скоро влажные, пахнущие типографской краской листы выбросят на улицы Сан-Инферно.
Улыбнувшись репортёрам, я шагнул на тёплый ещё асфальт. Толпа расступилась.
Вокруг меня образовалось пустое пространство — и по мере продвижения, оно смещалось вместе со мной.
А я размышлял вот о чём: есть две противоположные точки зрения на то, как лучше уцелеть: находясь в толпе, или выйдя за пределы оной.
Логика первой: на людях ни один убийца не посмеет напасть на жертву.
Логика второй: в толпе убийце сподручнее всего незаметно прикончить жертву. Сунул ножик под ребро — и до свидания. Никто и не заметит...
На самом деле, есть ещё третья логика.
Её придумал я сам, руководствуясь наблюдением повадок и поведенческих рефлексов совершенно особенного вида убийц, ареалом обитания которых является исключительно Сан-Инферно. А именно, вида "Убийца законопослушный".
Этот вид не имеет привычки нападать исподтишка. Он любит гласность. Свидетели делают отличную рекламу, а значит — повышают рейтинги.
И гонорары.
Поэтому местный вид убийц не действует в толпе. И не избегает её.
ОН НАПАДАЕТ ТОГДА, КОГДА ЭТО НАИБОЛЕЕ ВЫГОДНО.
Хорошее освещение, живописный пейзаж, красивое оформление...
Словом, убийце законопослушному нужна СЕНСАЦИЯ.
Просто так, за здорово живёшь, он и пальцем не шевельнёт.
Отсюда можно сделать простой вывод: чтобы выжить, нужно быть НЕЗАМЕТНЫМ. Неинтересным. Тусклым, как старая обёрточная бумага.
И всё время находиться в окружении вещей, которые даже самый непритязательный убийца не захочет использовать, как антураж для инсталляции под названием "смерть".
И если бы я не был собой, то есть, Безумным Максом, а кем-то другим, то обязательно бы взял на вооружение это ценное, но в данных обстоятельствах бесполезное наблюдение.
Как я уже сказал Кассандре, я не собираюсь прятаться. Таиться, мимикрировать и прикидываться ветошью.
Безумный Макс, гордый владелец стриптиз-клуба "Чистилище", не прячется от кого бы то ни было, будь то убийца или налоговый инспектор.
Он всегда встречает опасность лицом к лицу.
Или к животу — что в данный текущий момент и происходило...
Сначала я даже не понял, что на меня нападают. Просто налетел небольшой, мне по-пояс, смерч, и сбил с ног. Точнее, ПОПЫТАЛСЯ.
Но выступая в весе пера, сложно сдвинуть с места асфальтовый каток. Нет, я вовсе не намекаю, что я на него похож. Но соотношение сил было примерно таким.
Налетев один раз, и потерпев крушение в районе моего экватора, незадачливый убийца отступил. Поплевал на руки, надвинул пониже кожаный капюшон — чёрный — и ринулся в новую атаку.
Я остановил его, выставив руку и уперев ладонь ему в лоб.
Какое-то время убийца месил кулаками воздух, но потом до него всё-таки дошло, что дело, а точнее, он сам, не движется.
— Любезнейший, — позвал я. — Соблаговолите озвучить свои намерения.
Коротышка перестал месить воздух и остановился. Поправил сбитый на бок капюшон, принял гордую позу и сделал надменное лицо.
А потом оглушительно чихнул.
— Будьте здоровы, — вежливо сказал я.
— Спасибо. И вам не хворать, — вежливо откликнулся убийца.
— Я — Макс. Для друзей — Безумный Макс.
— Алимент Три Секунды, для врагов — Трёхсекундный Али, — с достоинством представился киллер.
Я подавил смешок. В моём мире термину "трёхсекундный" придают совершенно определённое значение, но кто я такой, чтобы мешать людям выбирать себе прозвища?
Вероятно, на моём лице всё же отразились какие-то чувства, потому что мой новый знакомый с укоризной пояснил: