Ударь по больному месту

Чейз Джеймс Хедли

Билл спокойно потягивал кофе.

– Говоришь, мафия?

– Да, именно так.

Он кивнул.

– Я думал об этом деле с кислотой. Мне тоже казалось, что к нему приложила руку мафия. Ну что ж, вместе мы их одолеем. Чем должен буду заняться я?

– Ты понимаешь, Билл, в конце концов, мы оба можем погибнуть. Ты все обдумал?

Долгое время он задумчиво сидел, потом улыбнулся и пожал плечами:

– Ну и что же? Умирают только раз. Вместе мы их одолеем. Так с чего же мы начнем?

– Раз уж мы будем работать вместе,

лучше будет, если ты переберешься жить ко мне, в комнату для гостей. Запирай свою хибару и переезжай ко мне, хорошо?

Билл кивнул:

– Это мне подходит.

– Хорошо. Тогда иди забирай свои вещи. – Я вынул из кармана ключи от квартиры и положил их на стол. – Я приеду часа через два.

– А куда ты едешь?

– Скажу тебе позже, а пока переезжай. До скорого.

Я пожал руку Лючиано, поблагодарил его за обед, вышел на улицу и сел в автомобиль.

Я поехал прямо к дому Торнсенов. Как я и надеялся, дом был погружен в темноту. Лишь в комнате Джоша Смедли горел свет.

Припарковав машину за воротами, я пошел по дорожке, ведущей к дому. Мне пришлось нажать на кнопку звонка трижды, прежде чем дверь открылась и показался Джош, с заплывшими от пьянства глазами.

– Это вы, мистер Уоллес? – пробормотал он заплетающимся языком. – Миссис Торнсен нет дома, она в театре. Извините.

Отодвинув его немного в сторону, я вошел.

– Я хотел видеть тебя, Джош. Нам пришло время поговорить.

Он выглядел совершенно подавленным, как только может выглядеть человек, надравшийся виски и вдруг столкнувшийся с неприятностями.

– Мне кажется… – забормотал он, но я взял его за руку и потащил в комнату. На столе стояли бутылка и стакан. Джош с облегчением плюхнулся в кресло. Я плеснул в его стакан немного спиртного, затем сел, сурово глядя на старика.

– Джош, пора взглянуть фактам в лицо. Твой сын Хенк попал в беду.

Трясущейся рукой он взял стакан, но пить не стал.

– Я догадывался об этом, мистер Уоллес.

– Ты знаешь, что он связан с мафией?

Он тихо застонал, потом кивнул.

– Да, мистер Уоллес, мне известно. Я говорил с ним, но это ни к чему не привело. Он только смеется надо мной. Да, я знаю. Его ждут неприятности.

– Нет, Джош. Его не ждут неприятности, они уже к нему пришли. А знаешь ли ты, что Энджи тоже попала в поле зрения мафии?

– Мисс Торнсен? – Он кивнул и сделал маленький глоток. – Я догадывался, слышал кое-что. Она как раз связана с Хенком.

– Я знаю. Ее шантажируют?

Он вздрогнул, потом кивнул:

– Я думаю, да, но поймите правильно, мистер Уоллес, никто не знает всех дел мафии.

– Почему они шантажируют мисс Торнсен?

– Не знаю и не хочу знать.

– А Хенк знает?

– Этого я тоже не знаю. Он только сборщик денег.

– Миссис Торнсен наняла меня, чтобы я узнал, кто шантажирует ее дочь, а теперь она прекратила расследование. Ты знаешь почему?

Он сделал большой

глоток из стакана и некоторое время молчал, глядя на меня мутными, непонимающими глазами.

– Так почему же? – возвысил я голос.

Он поколебался, а потом произнес:

– Кто-то напугал ее, мистер Уоллес. У меня отводная телефонная трубка, и я слышал разговор. Этот человек сказал, что, если она не прекратит расследование, он сожжет ее дом. Вот этот замечательный дом, мистер Уоллес.

– Кто же это звонил?

– Кто же еще? Конечно, от мафии. Голос, от которого мурашки пробегают по телу. Миссис Торнсен слушала, потом повесила трубку. Больше я ничего не знаю.

– А ты знаешь, что Хенку грозит пятнадцатилетний срок за шантаж? – сказал я негромко и медленно, чтобы мои слова дошли до него.

Он задрожал.

– Пятнадцать лет?

– Именно так, Джош. Пятнадцать лет. – Мне стало жаль эту старую развалину.

– Я предупреждал его, – сказал Джош, немного помолчав. – Но он только смеется надо мной. Что мне делать, мистер Уоллес? Я люблю своего сына.

– Ты в самом деле не знаешь, почему шантажируют мисс Торнсен?

– Я бы вам сказал, если б знал. Но я не знаю.

– Есть ли какие-нибудь новости о Терри Торнсене?

Мне пришлось повторить вопрос три раза, прежде чем он отреагировал.

– Я ничего о нем не слышал.

Мне больше не было смысла задерживаться, и я собрался уходить.

– Может быть, еще встретимся, Джош.

Он остался сидеть, бессмысленно уставившись в полупустой стакан.

В моем деле ничем нельзя было пренебрегать. Сев в автомобиль, я направился в беднейший квартал на побережье, где размещались ряды мелких лавок и множество ларьков, где можно было купить наркотики. Выйдя из машины, я подошел к одному из ларьков, в котором сидел то ли араб, то ли палестинец. До сих пор не знаю разницы между ними. Мне было известно, что зовут его Али Хасан и он продавал туристам наркотики. Он сидел, покуривая сигарету с травкой. Рядом с ним тут же на земле сидела его жена, которая напоминала накачанный баллон, готовый вот-вот разорваться. Хасан был низкого роста, толст и носил арабскую одежду. Он, казалось, готов был удовлетворить любые просьбы туристов.

– Мистер Хасан, – обратился я к нему, останавливаясь перед прилавком. – Меня зовут Доу. У меня к вам личное дело: это связано с деньгами. Можем ли мы куда-нибудь отой-ти и поговорить?

Он внимательно осмотрел меня своими маленькими глазками, похожими на влажные маслины, затем, поднявшись на ноги, что-то пробормотал жене, которая пожала своими необъятными плечами, и подошел ко мне.

– Все, что связано с деньгами, меня интересует, – заявил он. – Так куда мы пойдем?

Мы направились к моей машине, и он сел на сиденье рядом со мной. От него шел такой запах, что мне пришлось открыть все окна. Это помогло, но не очень.