Удел сироты
Шрифт:
– Снаряды, которые выпустили по нам во время Нападения, двигались так, чтобы суметь сманеврировать и только потом ударить в цель. Этот, как нам кажется, разогнался до огромной скорости, двигаясь по линии направленного сигнала.
«Футбольный мяч». Он был точно таким же, как и те «мячи», что остались на Ганимеде.
– Троянский конь? – в неожиданно наступившей тишине брякнул я.
Говард кивнул.
– То, что мы привезли на Землю всего одну штуку – случайность. Я бы назвал это – подарком Судьбы.
А вот здесь сработала моя интуиция. Дай я Говарду волю, он бы набил этими «мячами» весь «Эксалибур». А потом тот мог бы превратиться в настоящую
– Как сказал генерал, снаряды, которые использовались во время Нападения, двигались со скоростью в сорок пять тысяч километров в час, – продолжал Говард. – Примерно тринадцать километров в секунду. В четыре раза быстрее сверхзвукового самолета.
Кто-то присвистнул.
Говард пробежал лазерной указкой вдоль красного следа метеорита, направляющегося к мысу Канаверел.
– Единственное, что может нас порадовать: при увеличении скорости, объект начинает оставлять видимый след, из-за атмосферного трения… Но этот объект двигался с много большей скоростью. Слишком быстро, чтобы наши приборы смогли зафиксировать видимый образ, а тем более перехватить его.
Генерал Воздушных сил покачал головой.
– Не может быть! Уравнение…
– Мы считаем, что псевдоголовоногие обошли все наши уравнения.
Я поднял руку.
– Говард, можешь объяснить по-английски?
Он кивнул.
– Любая система, основанная на реактивной тяге, может достигнуть скорости не более, чем в два раза превышающей скорость реактивной струи. Вы знаете, что этот принцип сформулирован Циалковским в 1903 году.
– Вы считаете, кто-то из нас мог это забыть?
– Ракеты на химическом топливе, словно старые космические шатлы могут разогнаться до скорости в три мили в секунду. Самые быстрые двигаются со скоростью шесть миль в секунду. Хуже всего, что самая большая скорость пропорциональна естественному логарифму процента массы, оставленной после того, как топливо закончится.
У меня аж глаза от удивления округлились.
Говард нахмурился.
– Это всего лишь небесная механика.
Он положил указку на раскрытую ладонь и направил ее огонек в потолок.
– Другими словами, согласно этому уравнению, такая ракета должна состоять на девяносто девять и девять десятых процента из топлива. Чтобы достигнуть такой скорости, вы должны будите привязать к космическому шатлу топливные баки размером с Луну. Путешествие длиной в один световой год займет тысячу лет. Самые быстрые двигатели, которые мы сконструировали, пусть даже чисто теоретически: двигатели антиматерии и аэробусы на ядерном топливе. Они могут, если их разгонять достаточно долго, достичь половины скорости последнего из объектов псевдоголовоногих. Значит, мы можем сказать совершенно точно, тут используется не ракетный привод. С другой стороны, ничего во время внешнего осмотра корабля псевдоголовоногих не говорило о том, что они используют ракетные двигатели.
– Откуда вы знаете? Вы сказали, что вы даже не могли толком рассмотреть объект. Он ведь двигался слишком быстро.
Говард кивнул.
– Это правда. Не могли. Но остальной флот чужаков движется намного медленнее.
– Флот? – с удивлением прошептал кто-то.
Глава двадцать седьмая.
Экран возле Говарда распался в новую картину.
– Легко различимый оптический образ, который мы получили в самые первые дни нападения. Шанхайский
71
одна из обсерваторий Хейла. Обсерватории в Калифорнии, основанные в 1904 астрономом Дж. Хейлом. С 1948 совместно управляются Институтом Карнеги и Калифорнийским технологическим институтом. Раньше назывались обсерваториями Уилсон и Маунт-Паломар. Переименованы в 1970.
Объект был очень знаком – переливающееся синее яйцо, мутноватое, словно раковина улитки. То самое оружие, с помощью которого слизни нанесли упреждающий стратегический удар. Огромные, словно футбольные стадионы снаряды разнесли земные города, словно метеориты. От таких чудовищных ударов в стратосферу поднялось такое количество пыли, что уже через несколько месяцев начался новый ледниковый период. Снаряды слизней убили мою мать и еще шесть миллионов людей. Я содрогнулся, вспоминая о том, что тогда происходило.
– Разрушительная сила – одна из основных характеристик кинетической энергии, – продолжал Говард. – При скорости в сорок пять тысяч километров в час объекты могут уничтожать целые города. Но эта энергия прямо пропорциональна массе объекта.
Я огляделся. Брэйс слышал и кивал. Уравнения всегда будут давать тот же самый ответ, если в них подставлять одни и те же переменные. И вы не останетесь в темноте неведения… А Брэйс, похоже, любил уравнения.
– Если вы нанесли удар в половину скорости света для того, чтобы разогнать какой-то объект, а тут надо принимать во внимание еще и плотность тела, вчерашний снаряд не мог быть по размерам больше обычного рефрижератора. Но обычный мяч может сбить вас с ног. Пуля может убить вас.
– Вы говорите, что слизни ожидали, что мы клюнем на их приманку? – спросил Брэйс. – Клюнем, словно глупые животные?
Говард кивнул.
– Мы напоминаем мышей, обнаруживших сыр в мышеловке.
– Но мы же более разумны, чем мыши!
– Это мы так думаем. На рубеже столетий мы тоже думали, что никогда не позволим девятнадцати фанатикам, вооруженным резаками снести самые высокие здания в Нью-Йорке. Мы просто не могли предусмотреть такую возможность. Однако все так и случилось… А теперь… теперь мы снова оказались в состоянии войны. И все эти дебаты были бессмысленны. Я поднял руку.
– Вы говорили что-то про корабли слизней?
Говард нажал какой-то переключатель. Картинка на экране исчезла.
– Выровняйте масштаб.
Экран вновь зажегся. Теперь рядом с Шанхайским снарядом, появилось изображение корабля слизей. Он был почти такого же размера, как снаряд.
– Этот образ получен одним из телескопов на борту спутника наблюдения, – объяснил Говард.
У меня аж руки задрожали. Я почувствовал приступ тошноты.
Новое судно слизней выглядело столь же отвратно, как и первое, но слегка по-иному. Человеческие машины основывались на законах симметрии. Они имели или двустороннюю или радиальную симметрию, как и все живые существа на Земле. Сине-черное сооружение слизней не имело ничего, отдаленно напоминающего симметрию. Их поверхность была покрыта пластинами, наползающими друг на друга. Чешуйчатый таракан, да и только. На одном из сужающихся концов – я почему-то решил, что это нос судна – торчало шесть рукоподобных наростов; сзади и с одной из сторон торчало два конуса, словно рога или жала.