Удивительная жизнь Эрнесто Че
Шрифт:
В том же случае, если Хелена Каплан примет иное решение, она станет жертвой автомобильной аварии со смертельным исходом и Гевара уедет один. Если Хелена Каплан не погибнет на месте, она будет устранена в машине «скорой помощи» во время перевозки в больницу.
Хелена дважды перечитала протокол. С того печального июльского дня 1966 года, когда ее принудили расстаться с любимым человеком, прошло двадцать шесть долгих лет, но потрясение было так велико, что у нее по телу побежали мурашки и она заплакала. Хелена никогда не плакала.
У нее было так много причин для слез…
Меня зовут Йозеф Каплан. Сегодня, в воскресенье 25 апреля 2010 года, мне исполнилось сто лет. Вот именно – сто лет. Принято думать, что, празднуя сотый день рождения, человек чувствует нечто особенное. Хочу опровергнуть это заблуждение: сто лет – такой же возраст, как все остальные, например двадцать девять или пятьдесят три, просто мало кто до него доживает. Меня поздравляют, как рекордсмена-марафонца, но я ничего выдающегося не совершил. И чувствую себя скорее хорошо, правда худею, но тут уж ничего не поделаешь. Меня часто просят открыть секрет моего долголетия, спрашивают: «Как вам удалось прожить целый век и так хорошо сохраниться?» – а я не знаю, что отвечать. Проснувшись, я выпиваю стакан воды, вот и весь секрет. Если бы я принимал все таблетки, которые пытался скармливать мне мой врач, давно бы отравился и отправился на тот свет раньше его. Я чувствую себя много лучше окружающих, у которых вечно что-нибудь болит. Я вешу пятьдесят шесть килограммов и напоминаю марионетку Дон Кихота. Голода я больше не испытываю и, наверное, скоро исчезну, унесенный порывом ветра, как воздушный змей, но в этом нет ничего страшного – всему на свете приходит конец. Я не цепляюсь за жизнь. Так было всегда. Я не боюсь смерти, как не боялся жизни. Я поборол проклятие. Йозеф К. был персонажем Кафки. Я – не он. У нас нет ничего общего.
Больше всего меня удивляет не мой столетний возраст, а то, что я дожил до 2010 года. Я чувствую себя старым, только когда оборачиваюсь назад. Ребенком я видел ужасы Первой мировой войны. Люди верили, что подобная бойня никогда не повторится. Я помню, как напугала мир русская революция, и никогда не забуду смертоносную «испанку», грипп, погубивший мою мать. Двадцатый век заставил человечество задуматься о своем предназначении: люди воевали, творили зло, но они же двигали вперед прогресс и совершали великие открытия. Я не стану перечислять бесконечный список эпохальных событий, назову одно, которое считаю главным: падение Стены. В тот день рухнула самая страшная из всех диктатур, когда-либо существовавших на земле, разлетелась в прах самая большая ложь в истории человечества. Наша сегодняшняя жизнь далека от совершенства, но мы свободны.
Не буду утверждать, что смотрю в будущее. Мои дни сочтены. Я могу пересчитать песчинки на дне песочных часов. Я последний представитель моего поколения, но это слабое утешение. Оглядываюсь назад, и мне кажется, что я иду по бесконечно длинной кладбищенской аллее. Закрываю глаза и вижу отца. Недавно я вдруг понял, что он никогда – ни разу! – не повысил на меня голос. Я думаю о тех, с кем сводила меня жизнь, о Вивиан и Нелли, Морисе и Мате, Сержане и Кармоне, Павле и Терезе. Когда я уйду, никто больше не вспомнит о них. Я сам себе напоминаю реликтовое животное…
А еще была Кристина… мы любили друг друга. Наверное, не так сильно и не так долго, как мне бы хотелось. Но она была главной женщиной моей жизни. От Кристины исходил свет, иначе не скажешь. Этот свет и сегодня согревает мне душу. Никто не имеет права судить Кристину, что бы она ни сделала. К черту судей, всех этих обывателей, которые осуждают человека, даже не зная его. На закате дней могу сказать одно: будь у меня второй шанс, я бы снова женился на Кристине, потому что знаю, что она меня любила. По-настоящему.
Сегодня чудесный день, дует теплый ветер, пражане распахнули окна.
Я столетний и очень везучий старик: меня окружают любимые люди. Хелена, трое ее детей и семеро внуков. Она правильно их воспитала. Моей дочери пришлось нелегко. Особенно после развода. Они с Людвиком расстались нехорошо – Хелена его выгнала, что меня не удивляет: у всех женщин нашей семьи был крутой характер. Хуже всех пришлось Антонину. Они так и не открыли мальчику, кто был его отцом, и я уважал их решение. Теперь, когда Людвика больше нет на свете, правду знаем только мы с Хеленой. Она никогда ничего не скажет Антонину, я тоже буду молчать. Мой внук очень похож на Эрнесто – манерой говорить, жестами, смехом и благородством души.
Антонину повезло – у него появился настоящий друг. С нами живет Мартин. Моему сыну скоро будет шестьдесят. Когда умерла Кристина, Мартина отпустили на похороны. Хелена ехать отказалась. Мартин не плакал, когда гроб Кристины опускали в землю, но он примирился с прошлым. Новый адвокат хорошо поработал, и мой сын вышел из тюрьмы. Теперь он живет со мной, водит по Праге французских туристов. Мы часто гуляем вдвоем по городу, и он расспрашивает меня о жизни семьи. Мартин нашел пергамент с генеалогическим древом, которое составил мой дед, и решил продолжить его дело.
Я сожалею только о том, что больше не могу танцевать. Несколько лет назад Антонин подарил мне плеер и полное собрание песен Гарделя. Встреча со старым другом стала для меня настоящим счастьем. Я все время слушаю «Возвращение»…
Чувствительному путешественнику, отправляющемуся в Алжир, я советую… пообедать в ресторане Падовани, своеобразном дансинге на сваях, на берегу моря, где жизнь всегда легка…
Альбер Камю [145]
145
Камю А. Краткий путеводитель по городам без прошлого / Пер. Н. Немчиновой, Н. Жарковой. М.: Изд-во «Прометей», 1989.