Удивительные приключения Голема, ленивого пирата из Мирмунтии
Шрифт:
– Кому?! – испуганно съёжился Тим.
– А ну вас! – махнул рукой Голем. – Нормального пиратского языка не понимаете. Драпать надо! Сматываться! Утикать! Стрекача задавать! Делать ноги!
– Нас слишком мало… – задумчиво произнёс Кнок.
– Ну и что? – не понял Голем.
– Мы не можем делать всё сразу, – пояснил Кнок. – Ты у нас капитан, значит, самый главный. Поэтому ты должен каждому сказать, что кому делать: кто будет драпать, кто сматываться, кто задавать этого… как его… сверчка, что ли?
– Стрекача, –
– Здорово у тебя получается командовать! – восхитился Дикки. – Ты прямо настоящий пиратский капитан! А как сделать, чтобы корабль уплыл отсюда?
– А вот этого я не знаю… – растерялся Голем.
– Я несколько раз был на пристани в то время, когда корабли уходили, – Тим задумчиво почесал подмышки. – Я слышал, как капитаны командовали.
– Ну, и что же они говорили? – нетерпеливо спросил Голем.
– Сначала говорили: «Поднять паруса!», а потом – разную белиберду. Какие-то «бом-бум, брам-трам, фок-пок, стаксель-шмаксель…»
– Замечательно! – обрадовался Голем. – Слушай мою команду! Поднять паруса! Бом-бум! Брам-трам! Фок-пок! Стаксель-шмаксель!
– А чего их поднимать, паруса-то? – Дикки задрал голову. – Они и так все подняты. Да ещё и привязаны вон к тем брёвнам, которые вверху поперёк вот этих столбов приделаны…
– Эти столбы называются мачтами, – глубокомысленно изрёк Тим.
– Капитаны – они не глупые. Уж если они так командуют, то значит, есть и такие паруса, которые поднимаются, – сделал вывод Голем. – Слушай мою команду! Все ищем такие паруса, которые поднимаются!
Приятели разошлись по кораблю и долго бродили по нему, дёргая подряд за все верёвки. Наконец откуда-то с носа раздался радостный крик Дикки:
– Нашёл! Нашёл! Идите все сюда!
– Вот эта вот верёвочка! – показал Дикки, когда все собрались возле него. – За неё дёргаешь – и сразу вот эта тряпочка поднимается! Только она тяжё-о-олая!
Вчетвером они стали тянуть за канат, пыхтя и кряхтя от натуги. Свежий ветер с берега тут же подхватил косой треугольный парус и захлопал им, отчего канат в руках приятелей задёргался, словно живой. Долго ли, коротко ли, но с большим трудом лентяям удалось дотянуть парус до конца и примотать канат к мачте. Осталось только завязать его.
– Кто умеет завязывать морские узлы? – спросил Голем товарищей.
– Я умею «на бантик», – сказал Кнок. – Только вот не знаю, это морской узел или нет?
Голем понятия не имел, относится ли «бантик» к морским узлам, но признаваться в этом ему ужасно не хотелось.
– Морской, – кивнул он. – Завязывай!
Однако завязать морской канат – это совсем не то же самое, что завязать шнурок на ботинке, поэтому Кнок провозился с этим делом не меньше четверти часа.
– Ну вот, паруса подняли, – довольно сказал он, закончив вязать узел и вытирая
– Да потому что привязаны! – заметил Дикки. – Видишь, верёвки к берегу тянутся? Они там к железным тумбочкам привязаны. Сходи, отвяжи.
– Почему именно я? Я трудился, узел вязал, а вы вокруг стояли, да только и делали, что на меня глазели!
– Да потому что ты у нас самый главный специалист по морским узлам! – ответил ему Дикки. Кноку очень понравилось, что его назвали специалистом, да ещё и главным. Он гордо расправил плечи и с важным видом направился по трапу на берег.
«Розовая чайка» была пришвартована к причалу двумя канатами. Чтобы отвязать первый, носовой, Кноку понадобилось минут двадцать. Когда это ему, наконец, удалось, корабль начал разворачиваться носом в сторону океана. При этом трап упал в воду. Ещё через полчаса, когда уже довольно сильно рассвело, был отвязан второй канат, и «Розовая чайка» медленно двинулась в открытое море.
– Ура-а-а! – закричали все бывшие на палубе приятели.
– А я-а-а?! – раздалось с берега. Все кинулись на корму, откуда увидели мечущегося по причалу Кнока. – Меня не взя-а-а-али! Вернитесь!
– Мы не можем! – грустно крикнул ему Голем и, вздохнув, очень тихо добавил. – Не умеем…
– Прыгай в воду-у-у и хватайся за верёвку-у-у, – крикнул Дикки, указывая пальцем на волочащийся за кораблём канат, – а мы тебя вытащи-и-и-им!
– Я не умею плава-а-а-ать! – крикнул Кнок, сел на причальную тумбу и горько заплакал. Приятели ещё долго грустно смотрели на его печальную съёжившуюся фигурку, которая становилась всё меньше и меньше, пока окончательно не скрылась в морской дымке. А потом в той же дымке растаял и Порт Фель…
Глава
5. О том, как начиналось беспримерное плавание
Приятели грустили недолго. А чего грустить-то? Жаль, конечно, что Кноку не удалось отправиться вместе с ними, но ведь он же не умер и не заболел! Очень скоро из-за горизонта выглянуло солнышко, и жизнь стала казаться им абсолютно замечательной! Они разлеглись прямо на палубе и стали заниматься своим любимым занятием – ничегонеделаньем. Все, кроме Гуни, который продолжал блуждать где-то в лабиринтах трюма в поисках душа или ванны.
Ласково припекало солнышко, нежно обдувал ветерок – красота, да и только! Голем задремал, но примерно через полчаса он проснулся, и первое время не мог понять, что потревожило его сон. Но тут, перекрывая шум волн, раздалось громкое и сердитое ворчание.
– Вы это слышите, друзья? – спросил он приятелей. – Не хотелось бы вас пугать, но мне кажется, что в трюме нашего корабля находится какое-то дикое животное. Наверное, медведь!
– Это не медведь, – потупил глаза Тим. – Это у меня в животе урчит. Я кушать хочу.