Уголовное право России. Общая часть, Коллектив авторов

Уголовное право России. Общая часть

на обложку

Коллектив авторов

Шрифт:

В теории уголовного права вопрос о соотношении общественной опасности и уголовной противоправности преступления остается дискуссионным. Традиционный взгляд заключается в утверждении, согласно которому общественная опасность является материальной характеристикой (свойством), а уголовная противоправность – юридическим ее выражением. Итак, содержание и форма. Содержание преступления, его общественная опасность – первичны, противоправность, его правовая оболочка – вторичны. Оба свойства преступления равно необходимы: преступление не существует вне правовой формы, так же как бессодержательная форма не образует преступления.

В последние годы традиционное представление о соотношении и взаимосвязи признаков преступления некоторыми авторами подвергается сомнению. «Необходимо, – полагает А. В. Наумов, – отказаться от принятой трактовки взаимосвязи этих признаков, когда в основу определения кладется материальный признак (общественная опасность), а формальный признак… объявляется произвольным от него. Видимо, в правовом государстве первое место должен занять признак противоправности». [59] По мнению Ю. А. Красикова, тезис о необходимости приоритета признака противоправности в определении понятия преступления более соответствовал бы правовому характеру государства, «чем современное определение понятия преступления». [60] Правовая природа государства требует лишь одного: исключения из жизни общества любого произвола, защиты людей – членов общества, обеспечения социальной справедливости и равенства всех перед законом. Утверждение, что в понимании противоправности в уголовном праве отражаются две тенденции: отказ от признака противоправности

и его признание и что, несмотря на их несовместимость, «такой подход к пониманию понятия преступления сохраняется в уголовном законодательстве, в полной мере он был отражен в ст. 14 УК», [61] трудно признавать правильным. Порядок определения признаков преступления в ст. 14 УК может быть изменен, но это ничего не изменит в его понятии и ни на шаг не приблизит нас к правовому государству.

Наумов А. В. Российское уголовное право. Общая часть. С. 121.

Красиков Ю. А. Понятие преступления // Уголовное право России. Учебник для вузов. Общая часть. М., 1998. С. 60.

Диалектика соотношения содержания и формы исключает рассмотрение уголовной противоправности как чего-то внешнего, формального по отношению к общественной опасности. Общественная опасность вообще объективна, она имеет социальную природу, и это ее свойство лежит «впереди» преступления. Она, естественно, всегда остается социальным явлением, но с признанием общественно опасного деяния преступлением становится правовым явлением и, следовательно, правовым признаком понятия преступления. Иначе говоря, только уголовная противоправность придает общественной опасности деяния свойство общественной опасности преступления. Поэтому преступление причиняет ущерб не только тем общественным отношениям, на которые посягает, и не только тем социальным ценностям, которые охраняет уголовный закон, – столь же естественным результатом преступления является нарушение режима законности. Таким образом, общественная опасность и уголовная противоправность – равно необходимые признаки понятия преступления, они несамостоя тельны по отношению друг к другу, их единство взаимообусловлено.

Определяя задачи УК РФ, законодатель, в частности, установил, что «настоящий Кодекс… определяет, какие опасные для личности, общества или государства деяния признаются преступлениями» (ч. 2 ст. 2). Запрет совершать общественно опасные деяния – преступления формулируется только в уголовно-правовых нормах. Диспозиция уголовно-правовой нормы содержит требование выполнить определенные действия (или воздержаться от их выполнения); гипотеза определяет условия, при которых действует диспозиция; санкция содержит угрозу уголовной ответственностью и наказанием тем, кто нарушит требование нормы. Таким образом, уголовно-правовая норма содержит запрет совершать указанные в ней общественно опасные деяния под угрозой применения санкции. Норма уголовного права адресована всем: людям и государственным органам. Для человека норма – приказ, властно указывающий на то, что надлежит делать и чего делать нельзя, для государственных органов – требование возлагать ответственность только на лиц, виновных в совершении преступления.

В теории уголовного права существует и иной взгляд на понятие противоправности преступления. Утверждается, что уголовно-правовая норма ничего сама по себе не запрещает, что запрет лежит в иных отраслях права, в нормах морали и т. д., а уголовное право, имея своим адресатом государственные органы, вступает в действие лишь с момента совершения преступления, как санкция за нарушение указанных запретов. В основе такой позиции лежит нормативная теория К. Биндинга, нашедшая своих сторонников и в дореволюционной России, и в настоящее время. «Уголовный закон, – писал, например, Н. Д. Сергеевский, – или правоположение, на основании которого преступник наказывается, существенно рознится от того правоположения, которое он, совершая преступное деяние, нарушает. Мы не можем сказать, что преступник нарушает уголовный закон. Из текста статей Уложения ясно видно, что преступник, совершая убийство, кражу или поджог, этих статей вовсе не нарушает. Преступник нарушает известные запреты, на которые в уголовном законе заключается как бы ссылка, и которые являются для него необходимым предположением». [62] Н. Д. Дурманов справедливо отметил, что ни К. Биндинг, ни его последователи не могли назвать таких норм в других отраслях права, которые предусматривали бы запрет множества деяний, наказуемых по уголовному закону. [63] Столь же бесспорно, что, как правило, многие области общественной жизни регулируются и охраняются комплексом норм, принадлежащих к разным отраслям права. Действует общий конституционный принцип: «Никто не может нести ответственности за деяние, которое в момент его совершения не признавалось правонарушением» (ч. 2 ст. 54 Конституции РФ). Конституция гарантирует право собственности. Имущественные отношения – предмет регулирования не только гражданского, но и других отраслей права: трудового, семейного, административного и т. п.; преступления в сфере экономики, как правило, предполагают совершение деяний, нарушающих предписания, регулирующие предпринимательскую, банковскую, налоговую и другие сферы деятельности. Регулирование осуществляется, разумеется, в рамках каждой отрасти права, в том числе путем применения санкций: недействительность сделки, пени, штрафные санкции и т. п. «Для чего, – спрашивает Г. П. Новоселов, – нужно при установлении уголовной ответственности запрещать деяния, которые уже были и без того запрещены?» [64] «Наказуемое деяние, – продолжает автор, – должно считаться преступным не тогда, когда оно противоречит содержанию уголовного закона, а, наоборот, если оно находится в точном соответствии с ним». [65] «Появление уголовно-правовой нормы – это возложение обязанности на правоприменителя, он должен уважать и чтить предписания закона, привлекая к ответственности виновного». По мнению автора, например, «хищение не нарушает уголовно-правового запрета», таким образом, «нельзя поддерживать позицию законодателя в той части УК РФ, в которой преступление определяется как деяние, “запрещенное настоящим Кодексом под угрозой наказания”». [66]

Сергеевский Н. Д. Русское уголовное право. Часть Общая. СПб., 1910. С. 39.

Дурманов Н. Д. Понятие преступления. С. 96.

Новоселов Г. П. Понятие преступления. Его виды // Уголовное право. Общая часть. Учебник для вузов. М., 1997. С. 94.

Новоселов Г. П. Понятие преступления. Его виды // Уголовное право. Общая часть. Учебник для вузов. М., 1997. С. 95.

Новоселов Г. П. Понятие преступления. Его виды // Уголовное право. Общая часть. Учебник для вузов. М., 1997. С. 100.

Отрицание существования запрета, содержащегося в уголовно-правовой норме, его поиски в «запрещенности в широком смысле» нельзя признать обоснованными. Оно объясняется односторонним прочтением статей Особенной части уголовного законодательства, внешняя форма выражения которых традиционно заключается в требовании применить определенное наказание за совершение обрисованного в норме деяния. Уголовно-правовой запрет нужен для того, чтобы силой угрозы, заключенной именно в уголовно-правовой норме, добиться того, что не смогли обеспечить нормы иных отраслей права, нравственности и т. п. Любое хищение (кража, грабеж и т. п.) – разумеется, гражданско-правовой деликт, и потерпевший имеет право на возмещение вреда. Но такой деликт одновременно является преступлением – нарушением

уголовно-правовой нормы. Нормы уголовного права берут под свою охрану наиболее важные для общества социальные ценности. Особенная часть УК в определенном смысле отображает структуру общественной жизни: каждый ее раздел и каждая глава дублируют отраслевое регулирование; иначе говоря, уголовно-правовой запрет включается в общую систему правового регулирования. Появление уголовно-правовой нормы – это действительно возложение обязанности на правоприменителя, обязанности не привлекать лицо к уголовной ответственности, если им не совершено преступление, но это, разумеется, и возложение обязанности не совершать то, что объявляется противоправным уголовно-правовой нормой. [67]

Аналогичные позиции см., напр.: Смирнов В. Г. Функции советского уголовного права. Л., 1965. С. 301; Брайнин Я. М. Уголовный закон и его применение. М., 1967. С. 21–22; Незнамова З. А. Коллизии в уголовном праве. Екатеринбург, 1994. С. 184. – Их критика: Наумов А. В. Российское уголовное право. Общая часть. С. 2; Кузнецова Н. Ф. Понятие преступления и виды преступлений. С. 143; Кропачев Н. М. Уголовно-правовое регулирование. Механизм и система. СПб., 1999. С. 64.

Часть 2 ст. 1 УК устанавливает, что «настоящий Кодекс основывается на Конституции Российской Федерации и общепризнанных принципах и нормах международного права». Нормы конституционного права адресованы законодателю. Они, как и нормы международного права, инкорпорируются в уголовное законодательство РФ и в его рамках приобретают уголовно-правовое содержание. Таким образом, «преступность деяния, а также его наказуемость и иные уголовно-правовые последствия определяются только настоящим Кодексом» (ст. 3 УК РФ, формулирующая принцип законности). Складывающиеся в практике применения уголовно-правовых норм прецеденты, разъяснения, содержащиеся в постановлениях Верховного Суда РФ, решения Конституционного Суда не создают новых уголовно-правовых норм, а лишь основываются на них. Обнаруживающиеся в правоприменительной деятельности недостатки и пробелы в уголовном законодательстве могут быть устранены только законодательным путем.

Преступление – это деяние, совершенное виновно. Принцип вины, сформулированный в ст. 5 УК, гласит: лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина. Объективное вменение, т. е. уголовная ответственность за невиновное причинение вреда, не допускается.

Вина – родовое понятие умысла и неосторожности, она заключается в психическом отношении лица к своему деянию и его последствиям. Любое деяние совершается под контролем сознания и воли – преступное деяние виновно потому, что сознание и воля проецируются на общественно опасное деяние и его общественно опасные последствия. Вина обладает содержанием и формой. Формы вины – два вида умысла – прямой и косвенный (эвентуальный) и два вида неосторожности – легкомыслие и небрежность (ст. 24 УК). Содержание вины образует осознание фактического характера и социальной природы (общественной опасности) того, что делает человек при умысле и легкомыслии и желании, допущении последствий или ошибочном расчете на их предотвращение. При небрежности лицо не проявляет необходимой внимательности и поэтому не предвидит возможность наступления общественно опасных последствий. Это означает, например, что вина при краже и убийстве из ревности тождественна по форме (прямой умысел) и различна по содержанию (вина и ее формы; см. гл. 9 «Субъективная сторона преступления»).

Закон называет вину в качестве одного из признаков понятия преступления наряду с его общественной опасностью, противоправностью и наказуемостью. В теории уголовного права вопрос о виновности как признаке преступления был и остается дискуссионным. Напомним, что УК РСФСР 1960 г. в определении понятия преступления не использовал признак виновности. Некоторые авторы выступали против включения признака виновности в понятие преступления. Так, Н. Д. Дурманов писал: «Признак виновности содержится в признаке уголовной противоправности, находящей свое выражение в наказуемости. Иными словами, наказуемость деяния предполагает его виновность… Таким образом, виновность при наличии других, более широких признаков, не является необходимым признаком общего понятия преступления». [68] По мнению С. А. Домахина, «нет никаких оснований рассматривать виновность в качестве самостоятельного признака преступления. Уголовная противоправность включает в себя и виновность, ибо уголовный закон признает преступными только виновные деяния». [69] Следует обратить внимание на то, что отрицание виновности как признака преступления никогда и никем не интерпретировалось как требование исключить вину из понятия преступления и обосновать возможность уголовной ответственности за невиновное причинение вреда. Речь шла о другом: следует ли в определении преступления указывать на вину, или такое указание избыточно? Действительно, рассуждение построено по схеме: вина – признак субъективной стороны преступления; отсутствие вины означает отсутствие необходимого элемента состава преступления; отсутствие состава преступления исключает противоправность; следовательно, всякое преступление предполагает виновность деяния. Таким образом, вполне обоснованно доказывалось, что законодательное определение преступления путем указания лишь на общественную опасность и противоправность предполагает виновность. Вина – свойство преступления, и именно поэтому в законодательном определении используется этот признак. Утверждение, что «виновность – необходимое свойство противоправности деяний, которые относятся к преступлениям, но это не самостоятельный признак преступления», [70] алогично. Если противоправность – свойство преступления, а виновность – свойство противоправности, то очевидно, что деяние является и противоправным, и виновным одновременно: оно противоправно потому, что виновно, и виновно потому, что противоправно. Следует обратить внимание и на то, что вина не просто пассивно отражает в сознании действующего лица общественную опасность как объективно сущест вующую реальность, но и активно участвует в ее формировании: общественная опасность умышленного убийства и неосторожного лишения жизни человека различны, и это различие задано именно характером вины. То же следует сказать и о таких неразрывно связанных с умышленной виной субъективных признаках преступления, как мотивы и цели преступной деятельности. Неосторожность может быть грубой или, напротив, приближаться к случайному (невиновному – ст. 25 УК) причинению вреда, что также скажется на степени общественной опасности совершенного преступления.

Дурманов Н. Д. Понятие преступления. С. 202.

Домахин С. А. Понятие преступления // Курс советского уголовного права. Часть общая. Т. 1. Л., 1968. С. 164.

Красиков Ю. А. Понятие преступления. С. 61.

Таким образом, вина – неотъемлемое свойство преступления, органическая часть единого человеческого поступка, где все взаимосвязано в неразрывном единстве объективного и субъективного. Вина связывает человека и его дело. В той мере, в какой человек осознанно и волимо совершает свои поступки, заключена возможность внешней оценки этих поступков. Именно вина обосновывает осуждение и деяния, и его автора. Без вины уголовная ответственность и наказание бессмысленны и несправедливы.

Поскольку преступление – это деяние, запрещенное уголовно-правовой нормой, сила запрета обеспечивается санкцией нормы. Санкция предупреждает, угрожая наказанием. Угроза наказания не равнозначна самому наказанию за то или иное преступление, наказание – это реализованная угроза. Преступление не утрачивает свою природу, если оно остается нераскрытым, как и тогда, когда в соответствии с законом лицо, совершившее преступление, освобождается от уголовной ответственности или наказания. Это значит, что наказуемость деяния, установленную законом, нельзя рассматривать как субстанциональной признак – свойство преступления наряду с общественной опасностью, противоправностью и виновностью. Наказание – следствие совершения преступления. Преступление совершает преступник, наказывает – государство. Совершенное преступление порождает не ответственность и наказание, а основание ответственности и наказания, т. е. является юридическим фактом, порождающим уголовно-правовые отношения.