Угрешская лира. Выпуск 2

Егорова Елена Николаевна

«Много напитков на свете…»

Много напитков на свете,но нету вкуснее, когдапену сдувает ветерс бокала весеннего льда.Ливень двойной заказан,брызги шампанского злей.Осенние листья – в рассказахещё не зелёных аллей.Небо в колечках волнистого чуда.Снова Весна зазвенела посудой —это напиток любви и надеждывновь пробуждаетуснувшую нежность.Выпью звенящую влагу,туманного дыма вдохну.Тебе на колени прилягу,в любимых глазах отдохну.Пусть падают вишни от громав той жизни, что надо прожить…Нам это ещё не знакомо…Но есть уже, чем дорожить!Небо в колечках волнистого чуда.Снова Весна зазвенела посудой —это напиток любви и надеждывновь пробуждаетуснувшую нежность.

«Мы, наверно, разные, как и все…»

Мы, наверно, разные, как и все.Не победу праздновать ты присел.И не здесь слияние быстрых рек.Может, ты – отчаянный человек.Или я отчаялась долго ждать.Уложу тебя с собой на кровать.Будет пьяно, весело и легко.Ты потом отправишься далеко.Будет всё приветливо, без вражды…Кроме счастья светлого и нужды.

«Отцвела было весна, да призадумалась…»

Отцвела было весна, да призадумалась:«Как недолго я жила, как будто миг один».Веткой яблони в окно ночное стукнулась:Было нужно, чтобы кто – то её проводил.Но никто не вышел на крыльцо скрипучее,Даже птицы в эту ночь как будто вымерли.И упала на траву слеза горючая.Белоснежными весна взмахнула крыльямиИ над сонным садом в небо будто канула,Только пёрышко, кружась, упало в озеро,И по – прежнему гроза ночная грянула.У любви короткий век, да сроки поздние.Ты проснёшься. Будет всё как будто прежнее,К ветке яблони рука твоя потянется,Но осыплются её цветочки вешние.Это всё, что от любви моей останется…

Элегия

Вот и холода,Стылая вода…В небо – птицы крик.В реку – солнца бликРябью по воде,Словно по судьбе…То – не грусть в глазах,То – листва в слезахТам, где замкнут круг.Это память рук.Это светлость глаз.Это счастье в нас.Мы – Элегия…Нам не жечь мосты.Только ты и я…Только я и ты…

«По осенней щетине полей…»

По осенней щетине полей —От реки – серой дымкой туман.Стая чёрная птиц с тополейОсыпается в этот дурман.Только грусть и прохлада кругом,И вода тяжелее в реке.И не хочется больше бегом…Сигарета застыла в руке.Закурю. Постою на краю,Где обрыв. На ветру. Налегке…Мне напомнила осень твоюСедину на любимой щеке.

«Когда уходит друг…»

Когда уходит друг,печально всё вокруг,и думы только об одном.Их хлебом не корми —слетаются онив ваш опустевший дом.И, слюни распустив,привычно загрустив,рыдает на столе свеча,вливая суетув ночную пустотуи сладкий огорчая чай.Гостей весёлых рольприятна, только больвдруг разольётся паузой в ночи…Вы злитесь. Злость – вино.И, пьяная давно,вы плавитесь от пламени свечи.Не думать, не гадать.Не помнить и не ждать…Не верить и не жить надеждой…Всё сможете забыть.Как прежде, разлюбить…Но вдруг при встрече оказаться прежней.

Георгий Ермоленко

Георгий Иванович Ермоленко – член Союза писателей России, заслуженный работник культуры России, лауреат Московского городского конкурса чтецов и международного конкурса Союза славянских журналистов «России верные сыны». Его произведения печатались в альманахе «Угрешская лира», в коллективных сборниках и периодической печати. Автор книг «Исповедальные беседы» (2005), «Благодарение Виктору» (2009).

Инне Гильченко

Как величать Вас? Певчею птицей?Как называть Вас? Музой желанной?Слово «поэт» для мужчин лишь годится,А «поэтесса» звучит как – то странно.И, напевая все Ваши творенья,Будто росою с утра умываюсь.Незабываемы эти мгновенья,Словно я в юность свою возвращаюсь.Что ни строка, то изящество вкуса,Рифмы ложатся в стихи без труда,Образы, словно жемчужные бусы,Их не порвать никому никогда.Плачет гитара, звенит ли, ликует,Душу ласкает ли песней своей,То ли кукушечка где – то кукует,То ли мне снежный поёт соловей.Снегом февральским, июньским ли пухом,Осень ли яркой листвою метёт,До бесконечности буду Вас слушать,Пусть «никуда не летит самолёт»…

Возвращение Пушкина

В Парке Пушкина в Темрюке [8] Фриц лютует военным летом —Шмайсер [9] в правой его руке,Вальтер в левой: Feuer! [10] в поэта.Кудри каменные в песок —То осколки бьют рикошетом.Аппарата потом щелчок —Фото Эльзе: «Твой Фриц. С приветом!»…В сорок третьем из ТемрюкаФрицев [11] выбили. В час рассветаЧья – то трепетная рукаИсцеляла чело поэта.Лик его кропила роса,Ветры двух морей целовали.Да небес кубанских слезаРаны рваные врачевала.В парке Пушкина в ТемрюкеСнова песни, стихи, свиданьяИ в таинственном шепотке —Клятвы верности и признанья…Фриц – колбасник давно в безвестности,А поэта боготворим!Славный гений нашей словесностиВ русском сердце неистребим.

8

Темрюк – город в Краснодарском крае, на Таманском полуострове, малая родина автора стихотворения. А.С. Пушкин посетил Темрюк в 1820 году. Имя поэта носит сквер, где в 1937 году был установлен ему памятник, пострадавший от рук фашистов. После войны памятник был отреставрирован, но в 1970–е годы его демонтировали за ветхостью. В 2002 году в сквере торжественно открыт новый памятник Пушкину.

9

Шмайсер и Вальтер – немецкие автомат и пистолет.

10

Feuer! (нем.) – Огонь!

11

Во время Великой Отечественной войны немцев называли фрицами по распространённому в Германии имени Фриц. Со времён Первой мировой войны их также называли колбасниками.

К Светлане

Ты – свет, восторг мой и надежда,Смысл бытия и верный друг!Пронзён любовью. Как и прежде,Стремлюсь в объятья нежных рук.Порой бываю озабочен:Чем мне воздать за счастье бытьС тобой одной? Как днём и ночьюМою судьбу благодарить?

Плач о Викторе Доркине

Жанне Владимировне Доркиной

Засверкали куполаСквозь берёзовую цветь.Так Угреша мне мила,Горше и милее нет.Ой, колокола литые,Звон летит ваш ввысь и вдаль,Дорогие и святые,Утолите мне печаль.Я не знаю, как сказать —Думы – думушки теснятся.То ль по прошлому стенать,То ль молчать, то ль разрыдаться…Виктор в буйстве славных делСнова снится, снова снится…В небесах его удел.Нам пора пришла смириться.Засверкали куполаСквозь берёзовую цветь.А о нём колоколамВечно медным звоном петь.