Ух, началось!
Шрифт:
– Мамочки…
Мы, стремительно переглянувшись, поняли: «Кевин» – и выскочили в комнату. Люда, беспомощно оглянувшись на нас, словно оправдываясь, сказала:
– Простите, мне показалось, что там настоящий волк. – И совсем растерянно добавила: – Сама всполошилась и вас перепугала.
Я отодвинул Дашу, опасаясь худшего. На диване поверх темно-синего спортивного костюма, в который Кевина сегодня обрядили помощники Валентины Петровны, сидел волк. Люда, прижавшись спиной к стене, запинаясь, сказала:
– Теперь-то я вижу, что это просто крупная
До меня дошло, что наше молчание вынуждает Люду оправдываться. Даша пришла к такому же выводу.
– Люд, не пугайся! Он добрый…
– Он… ясно, я так и подумала, – выдохнула подруга.
Даша расхохоталась и полезла обнимать сначала Людочку, потом Кевина.
Вот черт! На что она меня толкает! Вчера поймал себя на мысли, что хочу сожрать Ника с потрохами за то, что Даша ему улыбнулась.
– Даш, это крупное животное. Не стоит делать из него котенка, – противным голосом предупредил я. Но, судя по тому, как волк отреагировал на мой голос, – Кевин не пробудился, только его зверь. Он спрыгнул с дивана и, шатаясь, подошел ко мне. Понюхал руку, лег и показал живот, признавая главенство.
– Боже мой, покормить! – засуетилась Даша, убежав на кухню, из которой тут же донесся шелест пакетов и гул микроволновки.
– Людочка, вы не пугайтесь. Мы так отреагировали, потому что он сильно заболел и уже неделю лежал без сознания, существуя на одних лекарствах.
– Ой, а я на него села… – Она распахнула глаза и по-детски прикрыла рот рукой.
– Вот и хорошо, что сели, – рассмеялся я. – Раньше надо было на него сесть, может, пришел бы в себя быстрее.
Волк принюхался и, тяжело поднявшись с пола, побрел к Людмиле. Я напрягся, готовый кинуться на него в любую минуту. Мало ли что! Сознание зверя, что с него взять! Но волк сел рядом с ней, пытаясь приласкаться. Его жалкий вид явно затронул какие-то струны Людочкиной души, и она, склонившись к Кевину, мягко погладила его между ушек. Волку это понравилось. Он, развернувшись, подставил ей ввалившуюся грудь и расплылся от удовольствия, чуть не урча. Люда подняла на меня глаза, но тут же, словно опомнившись, встала и, изобразив серьезность, вежливо спросила:
– А как зовут вашего песика?
– Ке… Просто Волчок… Да…
Это был аналог Пиратика. Про себя я предвкушал, как потом подколю Кевина, лишь бы это «потом» наступило.
– Кеволчик?
– Нет, просто Волчок.
– Простите, я сразу не расслышала.
Седой волчара, явный блондин, в это время вылизывал ее руки, так что, отвечая, Людмила едва сдерживала улыбку. Кажется, кто-то попал. Я ему припомню все шпильки, когда придет в себя.
– Рад, что вы не боитесь, – сказал я, видя, как усталый волк лег у ног Людмилы. – Это редкость, в основном люди страшатся больших собак.
– Я тоже раньше боялась, но потом за какой-то год меня четыре раза искусали маленькие песики размером чуть больше кошки, и я весь страх перенесла на них, – улыбнулась Людмила, проведя по волчьей спине ладонью.
Придется посоветоваться с Валентиной Петровной по поводу Кевина, может, его надо обследовать… Я взглянул на часы-заставку на мониторе – без пяти минут три.
– Людмила Сергеевна, вы после дороги, наверно, сильно устали? Может, вас проводить в вашу комнату?
Но мне ответила Даша, притащив в руках огромную миску с котлетами, пахнувшими настолько вкусно, что даже мне захотелось присоединиться к трапезе.
– Я сама отведу, – сказала она и ловко поставила перед волком угощение.
– Это чтобы проговорить до утра? – недовольно спросил я, не желая уступать ее никому другому.
– Посмотри, – воскликнула Даша, наблюдая, с каким удовольствием лопает волк.
– А ему плохо не станет? – забеспокоилась Люда.
Меня волновало, что он никак не проявлял и проблеска разумности… Ладно, подождем. Он ведь пришел в себя, значит, надежда есть!
Даша наконец решила проводить Люду, но Волчок поразил всех. Оставив котлеты недоеденными, чуть не падая, он потянулся вслед за ней к двери.
– Это что? – потрясенно спросила Даша, повернувшись ко мне. – Что-то вроде запечатления?
– Не знаю, – устало ответил я.
– Механизмы импринтинга еще толком не изучены, и как можно такое применить к взрослой собаке? – наморщила лоб Люда. Она выглядела усталой, видимо, скоро с таким плотным режимом будет выглядеть замученной под стать волку.
Даша напряглась и с сомнением посмотрела в мою сторону. Я, сложив руки на груди, вздохнул и прислонился к стене плечом. Бок горел огнем, завтра Валентина Петровна вновь устроит мне разнос по поводу неразумного поведения.
Даша проводила подругу до двери. Волк поплелся за ней.
– Тео, – суровый тон и подозрение в глазах, как же быстро она изменилась, – я что-то не знаю о выборе волков? У вас что, есть какое-то особое брачное запечатление?
– Нет, ничего такого. Тебя смутило, что творит Кевин?
Даша, подобрав два комплекта белья, подошла к дивану.
– Да, меня озадачила внезапно вспыхнувшая привязанность…
– Меня тоже. Хотя, может, все гораздо проще. От нее пахло чем-то вкусным, съеденным в самолете. Он решил на всякий случай подластиться, чтобы и его угостили. А потом она его приласкала, вот волк и решил, что лучше быть к Людмиле поближе. – Я открыто усмехнулся.
Даша, принявшись стелить постель, поджала губки.
– Слишком все легко у тебя выходит.
– Вот Кевин придет в себя и пояснит. – Я поудобнее улегся на только застеленный диван и задумался.
– Скорее бы, – вздохнула Даша, уже принявшись за другой диван.
– Даш! Ты что? Ложись сюда, – возмутился я, приподнявшись на локте, превозмогая боль.
– Нет. Тебе надо поправиться. Может, хоть это заставит тебя взяться за ум и не скакать, как молодой тур по горам.
– Даш… Это жестоко! – трагично прошептал я. Ладно, переберусь к ней позже.